чернильно-черной. Было страшно пошевелиться, по щекам текли слезы, а паника сочилась из каждой поры. Страх парализовал, пальцы медленно соскальзывали, не в силах удержать вес тела.
Неожиданно наверху мелькнула тень, потом горячая ладонь перехватила мое запястье. Знакомый бархатный голос тихо зашептал, успокаивая:
– Все нормально, Женя. Все хорошо. Главное – не шевелись.
Я мелко закивала, прикусывая обветренную губу. Люк мягко и осторожно потянул меня наверх, потом схватился за вторую руку. Через несколько секунд он уже прижимал меня к себе. Меня трясло так, что зуб на зуб не попадал, выбивая чечетку. От мужчины исходило спокойствие и уверенность, и это согревало меня, как солнечные лучи.
– Испугалась? – нежно спросил он, убирая с моего заплаканного лица спутанные пряди волос.
Я снова кивнула, глядя в его темные глаза. Он наклонялся ко мне мучительно долго, словно колебался. Бешено трепыхавшееся сердце набрало невероятные обороты, а кровь потекла по жилам со скоростью света. Мягкие губы Люка накрыли мои, тело моментально отозвалось горячей волной, а все страхи отступили.
– Ты зачем побежала за ним? – прошептал он мне в волосы, оторвавшись.
– Так ведь он ушел бы… – пробормотала я, понимая, что совершила очередную глупость.
– Нужно было меня позвать, – вымолвил он, отодвигаясь.
Без его объятий тут же стало ужасно холодно, и снова пробрала дрожь. Люк снял куртку и накинул мне на плечи. Я с удовольствием вдохнула знакомый, едва заметный аромат его одеколона и потерлась щекой о воротник. Отчего-то сейчас очень хотелось верить, что Люк простил меня и больше не сердится.
– Не хотелось тебя будить, – неохотно призналась я.
– Женя, я все равно не спал.
– У тебя тоже бессонница? – на всякий случай уточнила я, семеня рядом с ним.
– Тоже, – усмехнулся невесело он.
Я неосторожно споткнулась, и Люк подхватил меня под локоть, ставя на ноги.
– Я джинсы испачкала, – для чего-то сказала я.
– Ты чуть не довела меня до сердечного приступа, а думаешь про штаны? – недовольно пробормотал он.
Когда мы вошли во двор, ярко освещенный фонарями, то увидели Романа, сиротливо сидевшего на ступеньках веранды. Люк заботливо обнимал меня за плечи, отчего я таяла, как мороженое. Завидев нас, парень вскочил на ноги, кажется, полный раскаяния.
Люк мягко отстранился и велел:
– Иди в дом. – Я безоговорочно послушалась и сделала крюк, чтобы никаким образом не коснуться Романа. Он пугал меня. Рома смотрел с болезненной гримасой.
– Женя! – Он бессильно протянул руку, и меня непроизвольно отшатнуло.
– Нам нужно поговорить, парень, – за моей спиной раздался тихий, но твердый голос Люка.
Дверь, к счастью, не успела захлопнуться до конца, и до меня донесся звук удара и стон. Тут же я выскользнула обратно на веранду, вытаращившись. Роман валялся на земле, Люк склонился над ним, держа за грудки, его губы выговаривали почти беззвучные и, несомненно, поучительные слова.
– Тебе наплевать на нее! – вдруг заорал Роман в лицо Люку.
Тот брезгливо оттолкнул парня и перешагнул через него. Увидев меня, он процедил:
– Ты когда-нибудь будешь слушаться? Я сказал, чтобы ты шла в дом.
Я тут же убралась в теплую темноту холла. Кажется, его хозяева даже не заметили нашего ночного исчезновения. По-прежнему внутри стояла сонная тишина, а из гостиной едва слышно доносились голоса видения, оставленного мною включенным. На цыпочках я поднялась на второй этаж, вошла в свою комнату. Из-за открытого еще днем окна здесь царила стужа. Потоптавшись на месте, я быстро выскочила в коридор, а оттуда пробралась в спальню Люка, скидывая на ходу на пол куртку и свитер, стягивая кроссовки сразу вместе с носками, и неловко налетела на спинку кровати.
Свет зажегся так резко, что я зажмурилась от неожиданности. Глупее я себя еще не чувствовала, особенно когда голова застряла в узком вороте футболки. Сопя, как паровоз, и становясь нездорового бордового цвета, я пыталась справиться с ней. Когда она, жалобно хрустнув нитками, все-таки поддалась, я нашла в себе силы посмотреть на Люка. Прислонившись к косяку и не думая закрывать дверь, тот скрестил руки на груди и откровенно развлекался. По крайней мере, к его красивому лицу прилипла кривая ухмылочка. Что говорить, соблазнение мое приравнивалось к вторжению слона в посудную лавочку – такое же неловкое и нелепое.
– Женя, – Люк от всей души постарался, чтобы смех в его голосе прозвучал не слишком явно, – мне еще никто никогда так откровенно не предлагал себя. Ты ведь не ошиблась спальнями?
Теперь запылали не только щеки и уши, но, кажется, даже шея. Я сглотнула, прикусив губу, и стала мять в руках футболку, ища ходы к отступлению.
– Ты же не решила, что я передумал? – мурлыкал он довольный, как мартовский кот.
Черт, черт, черт! Именно так я и решила! Хватит насмехаться!!!
Я смущенно покачала головой и сделала мелкий нервный шажок вбок, готовая признать свое поражение и смыться, как воришка, с места преступления.
– Даже не думай, – отсоветовал он, в одно мгновение становясь невероятно серьезным, и захлопнул дверь, как мышеловку. – Просто так сбежать у тебя все равно не получится…
Роман
Он снова лежал в холодной кровати, прижимая к подбородку край одеяла. Челюсть после удара ныла, внутри разрастался страх. Роману плохо помнилось, что именно произошло в ночном лесу. В голове осталось лишь воспоминание о запахе проклятого третьего мира, начисто лишавшего рассудка. Он, кажется, очнулся только во дворе, когда увидел испуганную Женю и хмурого Люка, обнимавшего ее за плечи. То, с каким затравленным выражением в расширенных глазах девушка смотрела на Романа, заставляло внутренности перевернуться мертвой петлей.
За окном забрезжили серые предрассветные сумерки, когда оставалось непонятным, какой будет погода днем. Лес за забором затопил туман и почти стучался в окно второго этажа.
Роман клялся себе, что никогда больше не поддастся запаху, постарается не замечать его.
В холодный ход мыслей ворвался оглушающий аромат, и сознание потухло, словно задутая свеча…
…На пороге стояла босая Евгения, ее длинные темные волосы рассыпались по открытым плечам. Белая ситцевая рубаха, подвязанная под грудью черной атласной лентой, доходила до идеальных колен. На лице девушки играла призрачная улыбка, неестественно зеленые глаза смотрели ласково и нежно.
– Чего ты ждешь? – Голос девушки звучал как музыка.
Роман даже растер лицо, не веря собственному зрению. Он приподнялся на локтях и покосился на Петра – тот спал как убитый. По щеке с проплешинами светлой щетины от уголка приоткрытого рта до подушки тянулась тягучая слюна.
– Вставай! – Женя сияла. – Он ждет нас.
Рома быстро поднялся, натягивая грязные после лесного приключения джинсы и уже порядком потрепанный свитер. Одна зеленая нитка, вытянутая, торчала посреди груди. Девушка ждала, пока он поспешно обувался.
Глядя ей в глаза, он подошел к ней, боясь, что она сейчас исчезнет. Взял ее за руки – кожа оказалась холоднее снега, а глаза радостно блестели. И он не выдержал, нагнулся и поцеловал ее, легко и мягко, в приоткрытые очень холодные губы.
– Не забудь, – прошептала Женя, кивнув в сторону Петра. – Забери у них магнит, иначе они тебя опять позовут…
Роман быстро оглянулся. Мешочек с магнитом Петр держал в своей сумке и все время жаловался, что стрелка как будто вытягивает из него все силы. Парень, не сводя настороженного взгляда со спящего мужчины, тихо открыл молнию и двумя пальцами вытащил мешочек, сунув его в карман.
Женя удовлетворенно кивнула.
– Нам нужна машина, – сказала она, пропуская Романа в коридор.
Машина? Ключи находились у Люкки. Парень на цыпочках, чтобы не скрипели рассохшиеся половые доски, пробрался к комнате Люка. Она оказалась не заперта, Рома заглянул внутрь. Через плотно
