20. Мир преломлялся; получалось обратное, уменьшенное изображение его.
21. Это был ужас и назывался точным знанием.
22. Были тут и грядущие разрушители, неописуемые в ужасе своем.
23. Глаза всех были устремлены в черное покрывало ночи, бесшумно распластавшееся над Северным, Немецким морем.
24. Казалось, это была огромная летучая мышь, заслонившая солнце.
25. Набежали свинцовые волны на песчаный берег и выбросили зверя с семью головами и десятью рогами.
26. И воскликнули великие и малые учителя мерзости: «Кто подобен зверю сему?»*
27. Озаренный газовыми рожками, он подошел к умершей Европе, и она открыла мертвые очи свои и зашамкала беззубым ртом.
28. И нарумянилась, и жеманилась пред зверем, и слова ее были более чем зловещи, и она открыла мертвые очи свои и зашамкала беззубым ртом.
29. И тогда каждый из великих могильщиков и великих мерзавцев (так звали учителей мерзости) украсил ночную корону ее своей ложной драгоценностью.
30. Тут поместился красный рубин Заратустры с черным бриллиантом Гюисманса.
31. Каррарский мрамор сэра Рескина с булыжником русского Однодума.
32. Но все это были ложные драгоценности; они странно мерцали над париком великой блудницы.
33. Тогда над шумящим океаном тонул багровый месяц, и все почувствовали прилив безотчетного страха.
34. И сказали горам: «Падите на нас!» Но горы не пали. И нельзя было спрятать от ужаса лицо свое.
35. И ужаснулись все до единого.
1. И пока он так думал, в соседнем поместье совершалось молебствие о дожде.
2. Среди изумрудно-желтеющей нивы развевались красные с золотом хоругви, как священные, призывные знамена.
3. Поп опускал в сосуд с водой березовые прутья, окроплял нивы, молясь о
4. Одинокий крестьянин, босой и чумазый, затерялся где-то среди нив.
5. И только тоскующий голос его разносился над полями.
1. Аскет продолжал свои фантазии. В пику темнокрылой ночи он утраивал освещение на северо- востоке.
2. Уже выходила на небо воскресная светильня, и святой огонь прогонял с востока ужас заразы.
3. На востоке не ужасались; тут издавна наблюдалось счастливое волнение; будто серафимы произвели невидимое возмущение.
4. И когда зверь воссел на троне с блудницей великой, появились огни пророков над святою Русью.
5. Ее апостол был Иоанн, чей взор проник в глубину последних веков.
6. Тогда явилось знамение пред лицом ожидающих: жена, облеченная в солнце, неслась на двух крыльях орлиных к Соловецкой обители,
7. чтобы родить младенца мужеского пола, кому надлежит пасти народы жезлом железным.
8. Свершилось древнее пророчество о белом всаднике, который выйдет победить.
9. И была борьба великая между ратниками зверя и жены. И когда борьба достигла крайнего напряжения, можно было видеть ангела, восходящего на востоке.
10. Он стоял между Тигром и Евфратом; он вылил сосуд ярости Божией на запад, вопия: «Пал, пал Вавилон, город великий!»*
11. Умертвил блудницу и зверя, связав беса на тысячу лет.
12. Это было первое воскресение, прообраз второго воскресения, и была смерть первая — подобие второй.
13. Это был знак, разгадываемый пророками.
14.
1. Он шептал с молитвой: «Жена, облеченная в солнце, откройся знаменосцу твоему! Услышь пророка твоего!»
2. И вдруг грозное лицо его выразило крайнее смущение.
3. Ему припомнился знакомый образ: два синих глаза, обрамленных рыжеватыми волосами, серебристый голос и печаль безмирных уст.
4. Одной рукой она обмахивалась веером, отвечая глупостями на глупость.
5. Такой он видел ее на предводительском балу.
6. Он прошептал смущенно: «Жена, облеченная в солнце», а уж тройка подъезжала к подъезду.
7. На крыльце, обвитом хмелем, стоял брат золотобородого аскета, помещик Павел Мусатов, с богатырскими плечами и большой бородой.
8. Его лупоглазый лик смеялся и лоснился, обрамленный мягкой, как лен, белокурой бородой… В левой руке дымилась сигара.
9. Белую, чесучовую поддевку раздувал ветер, и он махал брату носовым платком.
1. В прохладной передней стояла племянница Варя, гостившая у дяди с чахоточной матерью.
2. Это была бледнолицая блондинка с мечтательными глазами, маленьким носом и веснушками.
3. Обнимались и лобызались братья Мусатовы.
1. Одинокий крестьянин, босой и чумазый, затерялся где-то среди нив.
2. И только тоскующий голос его разносился над широкими степями.
1. В столовой был накрыт завтрак. Здесь Павел Мусатов на радостях выпил разом шесть рюмок вишневки.
2. Потом он схватил хохотавшую племянницу и прошелся с ней мазурку.
3. Он молодцевато выступал перед изумленным братом, вытопатывая глянцовитыми сапогами.
4. Это был отставной гвардеец.
5. Девушка хохотала, и он тоже, причем его живот трясся, а на животе брелоки, и пот градом выступал на багровеющем лице.
6. Удивился аскет золотобородый, приехавший в деревню выводить судьбы мира из накопившихся материалов.
7. Но все радовались…
8. Вот уже брат Павел расстегнул чесучовую поддевку и вытирал носовым платком свой лупоглазый лик.
1. За завтраком золотобородый аскет уяснял присутствующим свое появление, очищая свежую редиску.
2. Он говорил, что устал от городской сумятицы и вознамерился отдохнуть на лоне природы.
3. Племянница Варя благоговейно внимала речам ученого дяди, а Павел Мусатов, наливая восьмую рюмку вишневки, громыхал: «И хорррошее дело!»
4. Был он громадный и багровый, проникший в тайны землеведения, а его брат был худой и бледный, напиханный сведениями.
