бесформенное, словно алкаш со стажем, пропивший в своей жизни всё что можно. Двое других были без сомнений сталкерами, только один был во всём новом, словно только что с прилавка магазина взятых вещах, а второй был покрыт недельной щетиной и слоем дорожной пыли, словно прошагал, не останавливаясь километров тридцать, не меньше. Впрочем, возможно так оно и было — сидел он на стуле немного покачиваясь из стороны в сторону и виновата в этом была, скорее всего, не манера так держаться, а банальная усталость.
Я молчал, резонно полагая, что раз нас сюда пригласили в такой спешке, то им есть что сказать, хотя если честно, не понимал, что может вызвать эту причину. Что такого могло стрястись, что потребовались именно мы и при этом срочно? Поэтому я просто с удовольствием курил и ждал начала разговора.
— Это Сонька и Максим. — На правах хозяина начал знакомить нас Хромой. — О которых я вам говорил. Это Пика. — Указал он на сталкера в новом камуфляже. — Мой помощник по вопросам безопасности и охраны деревни, а это, — Указал он на раскачивающегося на стуле бородача. — Ветер.
Пика был высокий и худой как щепка, возможно из-за своего телосложения он и получил своё прозвище. Тёмные волосы были коротко стрижены, из-за чего сразу бросался в глаза длинный шрам, начинающийся на лбу и уходящий куда-то за ухо. Нос был под стать своему хозяину — такой же тонкий и длинный. Но, не смотря на несколько нескладное сложение и щеголеватый вид, при взгляде на Пику сразу становилось ясно, такому палец в рот не клади и случись стычке, он не вспотев положит пяток таких как я. Да, с таким надо по возможности дружить.
Ветер был полной противоположностью Пике: невысокий, коренастый, с круглым лицом, в данный момент кроме усталости ничего не выражающим. Спутанные цвета соломы волосы были давно не стрижены, судя по всему, этот человек не занимался собой уже довольно долго.
Руки они подавать почему-то не стали, возможно, не зная, как вести себя с девушкой сталкером: толи тоже пожать руку, толи ещё чего. Впрочем, мне было всё равно, ну не подали и ладно, я тоже не рвусь. В доме вновь повисла тишина.
— Ветер, — Вновь начал разговор Хромой. — Ты расскажи им всё, что нам рассказал, чтобы все были в курсе, а потом начнём обсуждение.
Ветер собрался, перестал раскачиваться и поднял на нас уставшие глаза, полуприкрытые веками до этого момента, и начал свой рассказ.
Где-то на середине рассказа он вновь начал пошатываться на стуле, и веки стали закрываться. Заметив это, Хромой сходил на кухню и принёс большую кружку воды, которую Ветер залпом выпил на половину, а оставшуюся часть вылил себе на голову, отчего и так спутанные волосы сразу превратились в сосульки. По лицу потекли грязные ручейки и, скатившись по пыльной куртке, закапали на пол. К моему немалому удивлению Хромой даже глазом не моргнул на такое свинство в его доме.
Ветер рассказывал ещё минут двадцать, время от времени надолго замолкая, словно засыпая, и тогда Хромой вновь приносил воды и рассказ продолжался.
Суть рассказа сводилась к убитым мной и Сонькой вчера сектантам и к тому, что могло последовать за их мессой, если бы она состоялась. Хромой и в прежней деревне всем заведовал, и всё находилось под его контролем, поэтому сразу, как только стало известно об их переселении вглубь зоны за периметр оцепления военными, он отправил несколько человек в ближайшие сталкерские деревни с целью налаживания контакта, а точнее, чтобы этот самый контакт не был разрушен переездами. Отдать свои новые координаты, подтвердить дальнейшее сотрудничество и многое другое. Ветру досталась деревня в пяти днях пути. Не самая дальняя деревня, с которой они поддерживали деловые отношения, но и не самая близкая. Ещё день у него ушёл на расспросы военных и поиски переселившихся сталкеров.
Поначалу всё шло хорошо. Ушлый торговец той деревни, куда пришёл Ветер уже поставил торговлю на ноги и терять налаженные связи не собирался. Ветер хотел только переночевать, привести себя в божеский вид и на следующий день отправиться домой с хорошей вестью и несколькими вещами, ещё до переезда обещанные Хромому местным торговцем, но вечером произошёл локальный выброс.
В этом месте я перебил Ветра, заинтересовавшись незнакомым термином. Оказалось, что локальный выброс — это то, от чего мы избавили местное поселение. Какие-то люди с помощью кровавых жертвоприношений и ещё непонятно чего научились вызывать небольшой выброс в отдельно взятом поселении. Радиус поражения этого выброса был небольшим, всего метров сто пятьдесят, да и по интенсивности он сильно уступал своему чернобыльскому собрату, но и его хватило, чтобы сталкеры, попавшие в зону поражения, полчаса корчились от боли, а потом столько же времени приходили в себя. Пока небольшая горстка людей, избежавшая локального выброса, пыталась сориентироваться и выяснить что происходит, на деревню напала толпа зомби. Ветер, избежавший попадания под локальный выброс, оказался в первых рядах защитников деревни и сдерживал с небольшой горсткой вменяемых сталкеров напиравших мертвяков, пока остальные жители деревни придут в себя и поспешат на помощь. Но и это оказалось ещё не всё, пока сталкеры, оказавшиеся в эпицентре локального выброса, корчились от боли и не могли оказать никакого сопротивления, их убивали сектанты, сотворившие этот самый выброс.
И не дождаться бы горстке защитников деревни помощи от своих соплеменников, если бы что-то у сектантов не пошло не так. А может, это один из сталкеров оказался с большой сопротивляемостью излучению выброса, но в одном из домов сектантов, до этого беспрепятственно вырезавших десяток людей и потому расслабленных и не ожидавших никакого сопротивления, встретила автоматная очередь успевшего прийти в себя сталкера.
Дальше всё понятно: народ окончательно пришел в себя, огневая мощь сразу возросла на пару десятков стволов. Мёртвых ходоков нашпиговали свинцом, а после сожгли, свалив их в один из новеньких, но пустовавших домиков и подпалив его.
Весь этот рассказ я слушал вполуха, описания боя и кто кого спас, как складывали и поджигали зомби, меня интересовали мало, а вот само жертвоприношение и кое какие подробности заинтересовали. Поэтому, когда рассказ вновь начал прерываться клевавшим носом Ветром я вернул его к описанию сектантов.
Как ни надеялся я вначале, что это случайное совпадение и к нашему случаю не имеет никакого отношения, по мере обрастания рассказа подробностями, становилось понятно, что это именно те же люди, что и в атакованной деревне. Не в том смысле те же, что это были Обод и Сухарь, которых мы убили здесь при совершении ими своего обряда, а в том смысле те же, что принадлежали они к той же секте. Конечно, в нашем случае до финала дело не дошло и кроме зажженных свечей, загадочной письменности на потолке и нашего многострадального кота мы ничего не видели, но и этого было достаточно, чтобы сложить один и один. Как говорится, найди пять отличий. Основное отличие было в том, что там ритуал успели завершить, и когда отбившие нападение мёртвых ходоков сталкеры закончили их жечь и отыскали дом, где проводили ритуал, там не было уже ни свечей, ни жертвы. Там были письмена на потолке и проломленный пол, точь в точь, как я видел на заброшенной ферме, у которой мы с Мамаем и Слоном решили организовать нашу новую деревню.
Интересно, как они там? На том ли месте построили нам военные нашу новую деревню, или всё же Мамай со Слоном сходили разведать ближайший блокпост на предмет наличия там сплошных аномалий. Вроде бы и не так давно расстались, а уже такое чувство, что прошёл год. Вспомнив об оставленных где-то далеко друзьях, я вновь задумался над вопросом, почему Слон считал, что военные ведут свою игру, в которой мы, простые сталкеры — обычные пешки?
Задумавшись, я пропустил окончание рассказа. Впрочем, основное я узнал, и выводы уже сделал. Ветер окончательно выключился и сидел на лавке, повесив голову и едва не падая вперёд. Пика с Хромым подняли его под руки и как маленького уложили на кровать, даже не сняв с него ботинки.
— Пошли. — Махнул нам рукой Хромой и направился с Пикой на кухню.
Мы с Сонькой подхватили свои стулья и направились следом. Хромой принялся прилаживать чайник на газовую плиту, а мы с Пикой закурили из захваченной им с комнаты пачки. Сонька не выдержала и, подойдя к окну, открыла форточку, после чего с независимым видом уселась на место. Я по-прежнему молчал, не представляя, зачем мы им всё-таки понадобились. Ну, перебили мы эту шайку-лейку. Спасибо могли бы и в установленном порядке сказать, что будить ни свет ни заря? Опасности ведь теперь никакой? Рассказ этот мы тоже могли бы выслушать, когда Ветер отоспится, а не проснулся бы до нашего ухода, ну так и не надо. Что мне этот рассказ? Я теперь в свою деревню попаду не раньше, чем недели через три, и это при лучшем раскладе. Предупредить как-то по другому тоже никак не успеваю. Если что-то и произойдёт,
