обсуждали условия сделки. В 17.30 готовые документы лежали на столе красного дерева в президентских апартаментах.
Но Хироси Сато беспокоился о Санни Такахаси.
– Черт, – сказал Трамбо уже в двадцатый раз за час– Фредриксон так ничего и не нашел?
– Ничего. – Уилл Брайент продолжал перечитывать документ, превращавший курорт Мауна-Пеле в японский гольф-клуб. Связанные в хвост волосы и очки-«черепашки» делали его похожим на прилежного студента. Из образа выбивался только костюм от Донны Каран стоимостью три тысячи долларов.
– А что с Бриггсом?
– Неизвестно.
– А с Диллоном?
– Пока неизвестно.
– Ты говорил с Бики об отъезде?
– Нет. Она купается.
– А Майя?
– Все еще хочет остаться.
– Кэтлин?
– Она и мистер Кестлер звонили в Нью-Йорк. Похоже, они еще надеются вынудить вас согласиться на их условия. Два раза она пыталась пробиться к Сато, но охрана ее не пустила.
Трамбо лег на диван, задрав ноги в тапочках на пуфик.
– Боже, как я устал!
Уилл Брайент кивнул, продолжая перелистывать страницы контракта.
– Вы уверены в том, что платежи Сато должны проходить через нашу компанию «Майами энтертэйнмент»?
– Да. Так будет легче избавиться от налогов. На компании куча долгов, под шумок мы ее ликвидируем и вместе с ней загоним два казино. Это даст достаточно денег, чтобы войти в синдикат спутниковой связи и профинансировать сделку с Эллисоном.
Брайент кивнул:
– Это должно сработать.
– Это сработает. – Трамбо сел. – Как думаешь, Хироси не купится на историю, что Санни всю ночь развлекался с девочками, а сейчас где-нибудь отмокает?
Брайент положил контракт на кофейный столик.
– Санни любит развлекаться. Но после этого всегда приходит на работу вовремя. Боюсь, мистер Сато вам не поверит.
– Бобби прослушивал разговоры?
В номерах японцев были установлены подслушивающие устройства. Все разговоры записывались на магнитофон, а потом их прослушивал Бобби Танака, знающий язык.
– Он говорит, что мистер Мацукава против сделки.
– Старый пердун! Лучше бы эта штука сцапала его, а не Санни.
– Зато Инадзу Оно «за». А он ближайший друг и советник мистера Сато.
Трамбо закрыл глаза.
– За четыре миллиона этот ублюдок Оно мог бы уговаривать и получше. Наверное, Сато обещал ему порядочный кусок курорта, если он будет торговаться до последнего.
– Наверное. Во всяком случае, все в порядке, кроме подписи.
– Подписать нужно сегодня. Проклятый вулкан дымит все сильнее. Не думаю, что нам удастся удержать дела под контролем еще хотя бы день. Сколько туристов осталось?
– М-м-м… – Уилл заглянул в блокнот. – Одиннадцать.
– Одиннадцать, – упрямо повторил Трамбо. – Одиннадцать человек на пятьсот номеров.
– Мистер Картер предупредил их…
– Картер? Этот тип еще здесь?
– Да, но… вы же его еще не уволили.
– Просто я вспомнил… где этот жирный гаваец?
– Джимми Кахекили?
– Точно. Он еще здесь?
– Он в столовой, ест пирожные. Топор все еще с ним. За ним следит Майклс.
– Отлично. Он может понадобиться, когда кругом ходят такие типы, как Кэтлин, Майрон Кестлер и этот Картер.
Трамбо с застывшей улыбкой потер виски.
– Босс, у вас болит голова?
Тут зазвонил радиотелефон.
– Алло, Трамбо слушает!
– Мистер Трамбо, – голос принадлежал Фредриксону, – мы нашли Санни Такахаси. Прием.
Трамбо вскочил с дивана:
– Он жив?
– Да, сэр. Насколько я могу судить, даже не ранен. Прием.
Байрон Трамбо ухватил своего помощника за плечи и исполнил с ним несколько замысловатых па. Уронив Брайента в кресло, он схватился за трубку:
– Давай его скорее сюда. Получишь премию.
В трубке протрещали помехи.
– Лучше вам приехать, мистер Трамбо. Прием.
Миллиардер нахмурился:
– Где ты находишься?
– На поле петроглифов. Знаете, там, где беговая дорожка уходит в скалы. Прием.
– Черт, я знаю, где это! Зачем мне туда ехать? Санни с тобой?
– Да, сэр. Он здесь и мистер Диллон тоже. Прием.
Трамбо обменялся недоуменными взглядами с Уиллом Брайентом.
– Диллон? Слушай, Фредриксон, давай скорее сюда Санни, а с тем можешь не…
– Я думаю, вам нужно на это взглянуть, мистер Трамбо. – Голос охранника был странно гулким, словно он говорил через трубу.
– Черт, давай сюда этого япошку или… Фредриксон! Фредриксон? Черт!
Трамбо рванулся к двери, на ходу вытаскивая браунинг. Брайент поспешил за ним.
– Нет! – Миллиардер сделал отрицательный жест. – Оставайся здесь и собери всех в конференц-зале. Я притащу Санни через десять минут. Пусть из него хоть мозги вышибли, главное, чтобы он присутствовал. Скажи Сато, что его дорогой мальчик нашелся, и все ждите нас.
Он поехал на лифте вниз, а Брайент направился к номеру Сато.
Трамбо быстрым шагом прошел через вестибюль в ресторан, потом в столовую. Джимми Кахекили сидел у стойки и поедал пирожные, придерживая другой рукой топор. Из угла за ним как ястреб следил Майклс.
– Мистер Трамбо! – воскликнул Бри, шеф-повар, размахивая руками. – Эта гора жира сидит тут уже три часа! Как хорошо, что вы пришли!
– Замолчи, Бри. – Трамбо подошел к стойке. – Слушай, мне надо прогуляться на поле петроглифов. Пошли, будешь меня охранять.
– Да, сэр.
Майклс вскочил, застегивая пиджак, из-под которого торчала рукоятка револьвера.
– Да не ты. – Трамбо ткнул пальцем в пятисотфунтового гавайца. – Ты.
Джимми Кахекили продолжал уписывать пирожные, не обращая никакого внимания на Трамбо.
– Десять тысяч долларов! – крикнул миллиардер ему в ухо.
Гигант оттолкнул блюдо, встал со стула, жалобно заскрипевшего под его тяжестью, и пошел к выходу.
Кахекили не влезал в тележку, поэтому Трамбо решил идти пешком. Пока они шли на юг к бару
