– Есть предложение! Если привязать веревку к возу, а второй конец обкрутить вокруг дерева и тянуть, тогда и наших сил хватит, чтобы поднять. Лишь бы только веревка выдержала.
Возчик взглянул на него, улыбнулся и сказал:
– Да, верно говоришь, чтоб тебе большим вырасти.
К большому сожалению для Андрея, изобретение его не было использовано. Подъехали колхозники на двух пустых бричках, и этого подкрепления было достаточно, чтобы поднять воз.
Люди поехали каждый в свою сторону. На дороге остались только следы раструшенного сена.
– Давайте сейчас завалим ее валежником и камнями – предложил Яша.
Закипела работа. Скоро над колдобиной уже возвышалась куча веток. Тогда дети начали весело прыгать по ней, чтобы притоптать. Потом стали собирать и бросать камни. После этого снова навалили валежника, снова набросали камней, даже руками земли подсыпали. А под конец накрыли все это еловыми лапками.
Так они работали, может, часа полтора, уморились очень, но удовлетворение было сильнее усталости.
И когда ребята уже собрались идти домой, вернулись с возами сена те самые колхозники, что помогали подымать воз. Они уже издалека подготовились к опасной переправе. Задний воз остановили, и оба подперли передний. Когда же подъехали к колдобине, то удивленно начали озираться кругом.
– Неужели это вы? – спросили они.
– А то кто же? – с гордостью ответили тэвэтэтовцы.
– Ай-яй-яй! Вот так молодцы! А сколько же мучений было!.. Большое спасибо.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ,
последняя, поэтому в ней говорится,
как Цыбук попал в мертвые души,
как был наказан один дерзкий камень
и как, наконец, вожатый сказал то,
что хотел сказать, но не сказал в главе девятой.
Когда осенью все Товарищество воинствующих техников снова собралось в школе и подсчитало очки, то получилось что-то необыкновенное: семнадцать тысяч восемьсот восемьдесят девять!
Впереди, конечно, шел Цыбук: со дня основания ТВТ он набрал шестьсот тридцать семь очков.
Количество членов ТВТ все увеличивалось и увеличивалось.
Самыми активными были новички. Сначала они заядло гонялись за очками. Но проходило немного времени, и то один, то другой теряли интерес и отставали. Зато на их место приходили новые, – и так все время в организации был прилив и отлив.
Но все-таки через полгода было замечено, что актив ТВТ не растет, а уменьшается.
На совете отряда подняли тревогу;
– На бумаге числится очень много членов ТВТ, а фактически, может, их и половины нет. Поиграют, поиграют, а потом и бросают. А мы так и не знаем, сколько же у нас действительных членов. Даже такие ветераны, как Цыбук, отошли от этого дела; он уже давно не давал нам никаких очков. А такие, как Карачун, поиграли с неделю и совсем бросили. Надо что-то предпринять, чтобы оживить деятельность ТВТ. Если работа еще идет, так только у новичков, а старые, за небольшим исключением, отпадают. Можем ли мы всех их считать членами ТВТ?
Тревога тэвэтэтовского актива, конечно, была небезосновательной, но мы по секрету скажем, что среди детворы такое явление – самое обычное. Все мы знаем, что большинство ребят очень охотно берется за новое для них дело и довольно быстро бросает его, чтобы увлечься каким-нибудь другим. Можно наблюдать, как в каком-нибудь районе города детвора бегает по дворам и тротуарам и катает обручи или колесики. Недели, месяцы слышится тут диньканье этих обручей, а потом все стихает. Обручи теперь катают где-то в другом конце города, а здесь ребята увлеклись пусканием 'голубей' из бумаги. Теперь уже всегда тут видишь только голубей. Самим мальчишкам кажется, что они никогда не оставят этой игры. Но скоро они забывают голубей и начинают мастерить какие-то деревянные штуковины на шарикоподшипниках. Держась за 'руль', они шпарят на одной ноге по тротуарам, и вы беспрерывно слышите со всех сторон это тарахтенье. А потом и этот период проходит. Приходит период, скажем, сбора почтовых марок или так называемых 'переводных картинок'.
Так бывает всюду, так делает большинство детей. Но есть и меньшинство, которое так не бросается в разные стороны, а долго занимается одним делом. Такие дети обычно более степенные, сознательные, энергичные и дисциплинированные. Из них позже выходят отличные специалисты какой-либо профессии.
Естественно, что и в деятельности ТВТ происходили те же самые процессы. Заинтересуется, загорится человек: ложится спать и уже думает, где бы это завтра найти очко, – а потом и остынет. Через некоторое время, если организация хорошо работает, он может и снова увлечься этим самым делом. Только наиболее сознательные и настойчивые не бросали работы длительное время. А таких, понятно, было меньше. Они не хотели мириться с таким положением и подняли этот вопрос на собрании. Но вожатый слушал их выступления спокойно и даже чему-то улыбался.
– Я ничего не имею против того, чтобы каким-нибудь образом еще больше оживить деятельность ТВТ, – сказал он наконец, – но что касается роста и количества членов ТВТ, то я смотрю совсем иначе. Я считаю, что Товарищество воинствующих техников – это такая организация, в которой количество членов может только расти, а уменьшаться никогда не может.
– Ну? Так уж и никогда? – послышался недоверчивый голос.
Со всех сторон посыпались недоуменные вопросы и замечания:
– Мы же своими глазами видим, как у нас много членов отсеивается!
– В каждой организации бывает отсев!
– Не считать же действительными членами и все мертвые души!
– А вот наша организация тем и отличается, – подхватил вожатый, – что здесь все, как вы говорите, мертвые души все равно остаются ее членами.
Дружный смех оборвал его слова.
– Куда же годится такая организация?
– Вот так организация!
Пионеры сгорали от любопытства. Вот уже второй раз вожатый говорит как-то загадочно. В чем тут секрет? Ерунда какая-то!
А вожатый, улыбаясь, говорил:
– Поэтому я и называю ТВТ единой организацией, которая и при этих условиях сохраняет свою ценность. Чтобы убедиться в этом, я предлагаю провести опыт. Возьмем камень и положим на середину тротуара, где должны пройти Цыбук или Карачун. Кроме них, наверняка, и еще кто-нибудь из мертвых душ пройдет; вот тогда и посмотрим, являются ли мертвые души действительными членами ТВТ или нет?
Была уже весна. День выбрали погожий. Определили место. Это была улица, так сказать, средняя: не в центре города и не совсем уж на окраине. Соответственно этому и прохожих было не очень много, а это давало возможность положить камень, не обращая на себя внимание людей.
Вожатый, Клава, Яша, Павлик и Андрей выбрали хорошую позицию, спрятались и начали наблюдать.
Но с самого начала дело испортил какой-то старик-железнодорожник. Шел он тихо, не спеша, увидел камень на середине тротуара, приостановился, затем взял его обеими руками и отбросил в сторону.
– Лучше уж он сегодня был бы менее аккуратным! – проворчал вожатый. Но ничего не сделаешь. Беги, Андрей, положи назад.
