Они посмотрели друг на друга.
— Миссис Слоун! — вскрикнули они разом, и Эллери бросился к телефону на столе. Он начал оживленно расспрашивать телефонистку, затем его переключили на центральную контору телефонной компании...
В это время инспектор отвлекся. Слабый звук завывающей сирены донесся с Мэдисон-авеню, затем на улице заскрипели тормоза, и он услышал тяжелый топот по лестнице. Инспектор вышел в галерею. Безжалостное разрушение сержантом Вели охранной сигнализации принесло свои плоды. К нему мчалась команда неулыбчивых людей с автоматами наизготовку. Пришлось потратить несколько минут, доказывая им, что он действительно тот самый, да, знаменитый инспектор Квин из управления, что люди в комнате не воры, а детективы, и из галереи Халкиса, по-видимому, ничего не пропало. Когда же он их успокоил и отправил обратно, а сам вернулся в кабинет, то застал Эллери в кресле, с сигаретой и в крайне встревоженном состоянии. Отец давно его таким не видел.
— Что-нибудь разузнал?
— Это невероятно... Понадобилось время, но в конце концов информацию я получил. Сегодня вечером на этот аппарат был один входящий звонок, — угрюмо произнес Эллери. — Час примерно назад. Мы его проследили. Звонили из дома Халкиса.
— Как я и думал. Вот так он узнал, что игра окончена! Кто-то подслушал наш разговор в библиотеке и предупредил Слоуна из дома по телефону.
— С другой стороны, — устало сказал Эллери, — у меня нет возможности узнать, кто сюда звонил и о чем они говорили. Тебе придется довольствоваться голыми фактами.
— Поверь мне, их вполне хватает. Томас!
В дверях появился Вели.
— Мигом к Халкису и опроси всех. Узнай, кто находился в доме сегодня вечером в то время, пока мы обыскивали комнату Слоуна, допрашивали Слоуна и миссис Вриленд и разговаривали о деле Слоуна в библиотеке. Если сможешь, узнай, кто сегодня вечером пользовался домашними телефонами, и обязательно допроси миссис Слоун с пристрастием. Понял?
— Новость выболтать?
— Конечно. Захвати с собой кого-нибудь из парней. И чтобы никто оттуда ни ногой, пока я не разрешу.
Вели ушел. Зазвонил телефон, инспектор снял трубку. Это был детектив, откомандированный с револьвером. Он преуспел: оружие было зарегистрировано по официальному разрешению, выданному Гилберту Слоуну. Старик, посмеиваясь, позвонил в управление и вызвал доктора Сэмюэля Праути, помощника судмедэксперта.
Отойдя от телефона, инспектор увидел, что Эллери изучает небольшой сейф, встроенный в стену за столом Слоуна. Круглая стальная дверца была широко открыта.
— И что там?
— Пока не знаю... Ага! — Эллери поправил пенсне на носу, чтобы лучше держалось, и наклонился. Несколько документов расшвыряно по дну маленького сейфа, а под ними... какой-то металлический предмет. Инспектор сразу отобрал его у Эллери.
Это были тяжелые старинные золотые часы, отшлифованные возрастом. Механизм не подавал признаков жизни. Старик перевернул часы другой стороной.
— Так это же... Ах, проклятье! — Он вдруг пустился в пляс, размахивая часами над головой. — Эллери, — кричал он, — ну все, последний гвоздь! Да пусть хоть Бог, хоть сатана — никто не подкопается! Дельце закончено!
Эллери придирчиво исследовал часы. На обратной стороне открытой крышки золотого корпуса виднелась выгравированная крохотными буковками и почти стершаяся надпись: «Альберт Гримшоу». Явно очень давняя.
Эллери был страшно недоволен. Отец еще усугубил его досаду, когда сказал, засовывая часы в карман пиджака:
— Без вопросов. Это подтверждение. Очевидно, Слоун забрал эти часы с тела Гримшоу вместе с долговым письмом. Вкупе с самоубийством это будет самым прочным доказательством вины Слоуна, какого только можно пожелать.
— Вот уже тут я полностью с тобой согласен, — уныло сказал Эллери.
Немного позже на сцене самоубийства появились Майлс Вудраф и помощник окружного прокурора Пеппер. Они смотрели на останки Слоуна трезвым взглядом, полным здравого смысла.
— Значит, все-таки Слоун, — сказал Вудраф. Под его обычной красно-коричневой кожей выступили бледные желваки на щеках. — Я знал, что кража завещания была выгодна прежде всего ему... Ну что, инспектор, дело закончено?
— Слава богу, да.
— Для мужчины это самый дрянной исход, — сказал Пеппер. — Трусливый. Но, судя по тому, что я о нем знаю, Слоун и был почти баба... Мы сейчас с Вудрафом были на пути к дому Халкиса и столкнулись с сержантом Вели. Он рассказал нам, что случилось, и мы сразу сюда. Вудраф, расскажи те инспектору о завещании.
Вудраф тяжело опустился на модернистский диван в углу и вытер лицо.
— Что тут рассказывать. Клочок подлинный. Пеппер, я думаю, это подтвердит. Обрывок точно совпадает с соответствующей частью копии, хранящейся у меня в конторе. И почерк, которым вписано имя Гримшоу, я узнал — это рука Халкиса, никаких сомнений.
— Отлично. Но нам тоже нужно убедиться. У вас это все с собой?
— Разумеется. — Вудраф протянул инспектору большой коричневатый конверт. — Здесь еще несколько образцов почерка Халкиса.
Старик заглянул в конверт, кивнул и поманил детектива:
— Джонсон, пойди разыщи Уну Ламберт, эксперта по почерку. Ее домашний адрес есть в управлении. Попроси исследовать все образцы почерка из этого конверта. И пусть изучит машинопись на обгорелом клочке. Это нужно сделать немедленно.
Только Джонсон отошел, как в комнате возникла долговязая фигура доктора Праути, как всегда с сигарой во рту.
— Входите, док, — мягко проговорил инспектор. — Здесь для вас имеется еще один труп. Кажется, последний.
— В данном деле. — Эксперт поставил на диван свою черную сумку и посмотрел на развороченную голову Слоуна. — Фу-у! Так это, значит, вы? Эй! Вот уж не думал, что встречусь с вами при таких обстоятельствах, мистер Слоун.
Сбросив пальто и шляпу, он приступил к делу. Спустя пять минут он поднялся с колен:
— Явный случай самоубийства, и это мой вердикт, даже если кто-то здесь думает иначе. Где пушка?
— Послал проверить, — ответил инспектор.
— 38-й калибр?
— Верно.
— Я спросил об оружии, — продолжал помощник судмедэксперта, дожевывая сигару, — потому что пули-то нет.
— Что значит «нет»? — быстро среагировал Эллери.
— Спокойнее, Квин. Давайте сюда.
Эллери и все остальные столпились вокруг стола, а доктор Праути наклонился над покойным, захватил в горсти растрепавшиеся редкие волосы и поднял голову. На левой стороне, лежавшей до этого на зеленом сукне, также было пятно крови и различимое отверстие. Место, где лежала голова, пропиталось кровью.
— Пуля прошла ему через кумпол навылет. Она должна быть где-то там.
