Читатель помнит, наверное, что одной из стандартных метафор этого древнего языка были четыре опоры неба. Ее назначение — помочь зрительно представить четыре воображаемых обруча, обрамляющих, поддерживающих и определяющих мировую эпоху прецессии. Это — то, что астрономы называют колюрами равноденствии и солнцестояний, которые проходят через небесный Северный полюс и выделяют четыре созвездия, на фоне которых в течение периода 2160 лет для каждого солнце встает во время весеннего и осеннего равноденствия и зимнего и летнего солнцестояния.
Оказывается, «Тексты пирамид» содержат несколько вариантов такой иллюстративной схемы. Причем, как часто бывает с доисторическими мифами, передающими строгие астрономические данные, символика прецессий тесно переплетается с кошмарными картинами земных катастроф — как-будто для того, чтобы показать, что «поломка небесной мельницы», то есть переход раз в 2160 лет от эпохи одного знака зодиака к другому, может при неблагоприятном стечении обстоятельств катастрофически повлиять на ход земных событий.
И вот что эти тексты рассказывают:
Поняв, что происходит, стареющий бог Солнца (так напоминающий Тонатию, кровожадного бога Пятого Солнца ацтеков), решил, что надо покарать восставших, истребив большую часть рода людского. Орудие для приведения этого приговора в исполнение символически отображалось иногда в вице яростной львицы, купающейся в крови, а иногда в виде страшной богини Сехмет с головой льва, которая «исторгала из себя огонь» и в экстазе истребляла человечество.
Это кровопролитие беспрепятственно продолжалось довольно долго, пока Ра не решил вмешаться и спасти жизнь немногим уцелевшим, которым суждено было стать предками современного человечества. Это вмешательство выразилось в форме наводнения. Мучимая жаждой, львица бросилась пить, после чего уснула. Проснувшись, она утратила тягу ко всеобщему уничтожению, и мир снизошел на опустошенную землю.
Тем временем Ра решил оставить в покое то, что еще уцелело от его творений. «Сердце мое утомлено возней с человечеством. Я и так уже истребил их почти всех, поэтому то немногое, что осталось, меня не касается…»
После этого бог Солнца поднялся в небо на спине богини неба Нут, которая (в целях более успешного использования в прецессионной метафоре) обратилась в корову. Вскоре у коровы «закружилась голова от высоты над землей и она стала дрожать и трястись» (вспомните колебания дерева-вала бешено вращающейся мельницы Амлоди). Когда она пожаловалась Ра на свое неустойчивое состояние, тот скомандовал: «Пусть мой сын Шу поддержит Нут, чтобы мы с ней не ударились о небесные опоры, которые существуют в сумерках. Пусть он держит ее над своей головой». Как только Шу занял свое место под коровой и зафиксировал ее тело, «вверху возникли небеса, а внизу — земля». В тот же самый момент, как комментирует в своем классическом труде «Боги египтян» египтолог Уоллис Бадж, «четыре коровьих ноги стали четырьмя столпами небес в четырех ключевых точках».
Подобно большинству ученых, Бадж (и это понятно) посчитал, что «ключевые точки» древнеегипетского предания имеют отношение только к делам земным, а «небеса» — ничего, кроме неба у нас над головой. Он считал аксиомой, что в этой метафоре четыре коровьих ноги олицетворяют четыре стороны света (север, юг, восток и запад). Он также полагал — подобно многим современным египтологам — что простодушные жрецы из Гелиополя действительно верили, что у неба имеются четыре угла, опирающихся на четыре ноги, а Шу, «держатель неба par excellence», так и стоял столбом посередине всей конструкции.
В свете же гипотезы Сантильяны и фон Дехенд Шу и четыре ноги небесной коровы выглядят уже скорее как компоненты системы древних научных символов, обозначающих структуру прецессионной мировой эры — полярная ось (Шу) и колюры (четыре ноги-подпорки), обозначающие ключевые точки равноденствия и солнцестояния на годичном пути Солнца.
И, конечно, очень соблазнительно попытаться сообразить, о какой именно мировой эре нам подают сигнал…
Поскольку здесь фигурирует корова, речь может идти об эре Тельца, хотя египтяне знали разницу между быком и коровой не хуже других. Но гораздо более реальным претендентом на эту роль, хотя бы с позиций чисто символических, является эра Льва, которая длилась примерно с 10 970 по 8810 год до н. э. Причина в том, что Сехмет, на которую, согласно мифу, была возложена задача истребления человечества, имела облик львицы. Как еще лучше символизировать рождение в муках новой мировой эры Льва, совпадающее по времени с последним бурным таянием ледников последнего ледникового периода, во время которого на земле в кратчайший срок вымерло огромное число видов животных? Человечество, как вид, уцелело в грандиозных наводнениях, землетрясениях и в условиях резких изменений климата, но, весьма вероятно, в очень малом количестве и далеко не повсеместно.
СВИТА СОЛНЦА И ЖИТЕЛЬ СИРИУСА
Разумеется, способность узнать и описать прецессионные эры в мифах предполагает наличие у древних египтян лучшей наблюдательной астрономии и существенно более высокого уровня понимания механики Солнечной системы, чем у любого другого народа древности. Нет сомнения, что, если такой уровень знаний существовал, к нему древние египтяне должны были питать высокое уважение; их должны были секретным образом передавать из поколения в поколение. Эти знания должны были входить в число высочайших секретов, хранение которых доверялось жреческой элите Гелиополя, и передаваться, как правило, лишь посвященным и в устной форме76. Если такие знания должны были по какой-то причине оказаться в «Текстах пирамид», то вполне логично, чтобы они были зашифрованы при помощи метафор и аллегорий.
Я медленно прохаживался по пыльному полу гробницы Унаса, ощущая тяжелую неподвижность воздуха, скользя взглядом по выцветшим сине-золотым надписям. Мне думалось, что некоторые из этих настенных надписей своим шифрованным языком говорили о гелиоцентрическом устройстве Солнечной системы за несколько тысяч лет до Коперника и Галилея.
В одной из них, например, рассказывается, что бог Солнца Ра сидит на своем железном троне в окружении богов более низкого ранга, которые движутся вокруг него, находясь «в его свите». Подобно этому, в другом месте усопшему фараону пришлось «встать во главе обеих половин неба и взвешивать слова богов, тех, что старше по возрасту, которые вращаются вокруг Ра».
Если термины «старые боги» и «окружающие боги», вращающиеся вокруг Ра, действительно относятся к планетам нашей Солнечной системы, это должно означать, что у авторов «Текстов пирамид» был доступ к передовым для своего времени астрономическим данным. Они должны были знать, что Земля вместе с другими планетами вращается вокруг Солнца, а не наоборот. Но проблема в том, что ни древние египтяне на любом этапе своей истории, ни последовавшие за ними греки, ни европейцы вплоть до эпохи Возрождения, не располагали космологическими данными, которые хотя бы приближались к этому уровню. Как же можно объяснить их присутствие в документах, которые восходят к самой заре египетской цивилизации?
Другая (и, возможно, связанная с этим) загадка касается звезды Сириус, которая у египтян ассоциировалась с Исидой, сестрой и супругой Осириса и матерью Гора. В отрывке, адресованном Осирису, «Тексты пирамид» говорят:
