руки.
– Я совершенно одна… – начала она слабым голосом. – Мне негде жить, я не могу даже мечтать о замужестве…
– Ты девственница? – прервал он ее. Рэчел вскинула голову и залилась румянцем.
Возмущение гостьи не произвело на Рэна ни малейшего впечатления.
– Насколько я понимаю, ты просишь у меня помощи, верно?
Она кивнула.
– Тогда я должен кое-что знать о тебе. – Рэн опустился в кресло. – Хотя не уверен, что мне следует помогать тебе.
Рэчел взглянула на Рэна с неожиданной твердостью.
– Ты суровый человек, Рэнсом Монтгомери. И на редкость бессердечный.
– Не стану убеждать тебя в обратном, сестрица. – Он равнодушно пожал плечами. – Вот уж не предвидел твоего появления.
Рэчел, обескураженная его насмешливым тоном, опустила глаза. В душе Рэна проснулась жалость. Он упрекнул себя за грубость и оскорбительные намеки. Что ж, Рэчел вполне вписалась бы в английское общество. Воспитанная в монастыре, она была целомудренна и могла бы составить счастье какого-нибудь молодого человека. Ее сомнительное происхождение, вероятно, никого особенно не смутило бы. В конце концов, Рэчел ведь тоже Монтгомери. Рэн едва не расхохотался от нелепости ситуации, но вовремя взял себя в руки. Собственное происхождение постоянно терзало его, а тут еще так некстати очередное доказательство бурной жизни отца.
Рэчел молча наблюдала, как он зажег свечу и начал что-то быстро писать на клочке бумаги.
– Будь готова через три часа. Мы отплываем в четыре утра, с началом отлива. Я пошлю за твоим багажом. Через десять часов наш корабль встретится с другим, и ты на него пересядешь.
– Могу ли я спросить, куда ты собираешься меня переправить? – В голосе Рэчел прозвучала обида. Он взглянул на сестру, сложил письмо, растопил на свече сургуч и запечатал послание.
– В мой дом, Рэчел, – ответил Рэн. – Там никто тебя не обидит. – В его голосе не было мягкости и сочувствия, он говорил как человек, привыкший повелевать и не терпящий неповиновения. Рэн подошел к двери и позвал Дахрейна.
– Дахрейн, это мисс Ортис, моя… сестра. – Рэн словно не замечал недоумения юнги. – Проследи за тем, чтобы она хорошо устроилась в свободной каюте, и вели Кастильо охранять ее. – Он холодно взглянул на гостью. – Ты не должна появляться на палубе и прошу тебя подчиняться мне, понятно?
Он не собирался объяснять сестре, что женщина в этой стране, а уж тем более на корабле, всегда доставляет одни неприятности. Ему не хотелось говорить и о том, что ее присутствие на борту едва ли понравится команде. «Стоит только Кастильо взглянуть на нее своим единственным глазом, – подумал Рэн, – как Рэчел сама запрется в своей каюте».
– Все это делается лишь ради твоего благополучия. – Рэн протянул сестре запечатанное письмо.
Дахрейн уставился на Рэчел, ожидая, когда она последует за ним.
Рэчел, чуть помедлив, вняла Рэна за руку.
– Спасибо, брат. Я заберу кольцо и письма, когда они больше не будут тебе нужны.
Она направилась за Дахрейном.
Захлопнув дверь, Рэн прошелся по каюте и остановился у стола.
Он выдвинул верхний ящик, достал оттуда коробочку, откинул крышку и, взяв кольцо, лежавшее на бархатной подушечке, сравнил его с тем, что оставила Рэчел.
Сомнения рассеялись. На обоих были одинаковые изображения орла, распростершего крылья, – герб дома Монтгомери.
– Да, отец, ты заставил меня задуматься над моим собственным происхождением. Интересно, сколько еще раскидано по белу свету твоих наследников с доказательствами, подобными этому?
Рука в перчатке появилась и исчезла, насыпав монеты в протянутую ладонь человека в халате. Тот выбрал одну из них и попробовал ее на зуб.
– Где и когда?
Снова появилась и исчезла рука в перчатке, передав вопрошавшему клочок бумаги.
Человек в халате прочитал записку.
– Я многим рискую. – Он спрятал кошелек.
Длинное дуло пистолета внезапно уперлось ему в живот. Человек в халате проворчал что-то и отвернулся.
Это была жалкая лачуга.
Но женщине, лежавшей на грязных подушках, она казалась настоящим дворцом. Хотя ей пришлось обрызгать подушку настоем мяты, чтобы уничтожить запах того, кто спал здесь до нее, она радовалась, что под ней постель, а не голая земля. Съежившись под потрепанной циновкой, Аврора потрогала свой амулет и посмотрела на звезды, ярко светившие сквозь дыру в стене. Она думала о том, что Рэнсом сейчас тоже смотрит на звезды, определяя по ним путь своего корабля к новым приключениям.
Девушка вздохнула и перевернулась на спину.
Он уехал, в этом Аврора была уверена. Так же, как она почувствовала присутствие Рэнсома, узнала звук его шагов, когда он появился в тюрьме, сейчас Аврора ощущала, что этот человек далеко от нее.
