— Потеря рабов могла оказаться для него финансовым крахом. Возможно, когда-то он встретился с Генри Гардейном. Да, — он повернулся к ней, — я попытаюсь обдумать ситуацию, при которой Генри в конце концов оказался в руках пиратов. Возможно, Фарук выкупил Генри, надеясь получить за него выкуп, но Генри умер. Фарук с этим смирился, но теперь, оказавшись в бедственном положении, вспомнил о нем и о вещах, которые у него остались и могли служить доказательством личности Генри. Он нашел кого-то похожего на Генри и привез сюда, надеясь шантажом выманить деньга у лорда Колдфорта.
— У тебя все сходится, — сказала Лаура. — Ну а если все же предположить, что Дайер — это Генри? Нет, тут концы с концами не сходятся. Тогда за него потребовали бы выкуп. К тому же все говорят, что Дайер очень бледен. Как он может быть бледен после десяти лет, проведенных в Алжире?
Стивен сжал ее руку:
— Мне жаль, но все, что мы смогли сделать, — это раскрыть обман. Может быть, в письмо было вложено что-то, что лучше объяснило ситуацию твоему свекру.
— И если лорд Колдфорт заплатит, Фарук сообщит ему, что все сделано, а сам вместе с Дайером уедет в Южную Каролину или еще куда-нибудь. А что еще хуже, убьет своего компаньона, а тело оставит, чтобы лорд Колдфорт обнаружил его.
— Или утопит. После этого трудно опознать тело.
— Мне нисколько не жаль негодяев, — заявила Лаура. Но на самом деле Дайера ей было жаль. Слабый, больной. — Думаешь, он действительно калека?
— Что? — возмутился Стивен. — Хочешь его спасти? Сомневаюсь, что он окажет содействие.
Тут Лаура поняла, что поверила в самый плохой вариант возможных событий.
— Я не сдамся, пока не буду совершенно уверена, — сказала она. — Представь себе, что это Генри и мы оставим его на милость Фарука или Джека. Да, ты прав: если Дайер — это Генри, он должен был объявить о себе, но кто знает, что произошло с ним за эти десять лет. Возможно, Фарук подружился с ним и уговорил, что лучше возвратиться тихо, без шума, чем с почестями.
Стивен скатал из бумажки шарик, и Лаура вспомнила, что он так делал всегда, если предстояло принять важное решение.
— Ты выдаешь желаемое за действительное, но факты упрямая вещь.
— Я должна быть уверена. Я могу позволить себе задержаться еще на один день. Даже если лорд Колдфорт сообщил обо всем Джеку и Джек отправился в путь сегодня утром, он попадет сюда не раньше, чем завтра к вечеру.
Стивен кивнул и бросил скатанный шарик в огонь.
— Нам еще надо сравнить Г.Г. с этим рисунком. Но как это сделать?
— Можно устроить пожар в гостинице. — Она подняла руку. — Знаю, знаю, я не предлагаю это всерьез.
— Ты навела меня на мысль. А не напустить ли нам немного дыма в гостинице… Нет, это слишком рискованно. Пожалуй, попробую вскрыть замок.
— А ты умеешь? Он улыбнулся:
— Умею.
— А почему меня не научил?
— Одному Богу известно, что бы ты в этом случае натворила.
Лаура состроила рожицу, но слова Стивена задели ее за живое.
— Я мог бы просто взломать дверь, даже без помощи Керслейка или Топема.
— О, совсем забыла, пришло письмо от Керслейка. — Лаура протянула ему письмо. — Может быть, он предлагает что-нибудь интересное.
Прочтя письмо, Стивен вернул его Лауре.
— Подтверждение того, что мы уже знаем. Керслейк писал, что подробности прибытия Фарука были такими же, как он говорил. И что они приплыли только вдвоем. Никаких подозрительных детей в окрестностях ему обнаружить не удалось. И вообще никаких подозрительных личностей.
— Он снова предлагает свою помощь, — заметила Лаура. — Воспользовавшись ею, мы вытряхнем этого Г.Г. из его комнаты.
— Но если мы на это решимся, должны быть готовы их захватить, даже встретив вооруженное сопротивление. Могут быть раненые. Не исключено также, что им удастся сбежать. В общем, решать тебе.
Страшно было брать на себя такую ответственность. Однако Лаура испытала облегчение. У нее снова появилась надежда. Не надо будет этой ночью соблазнять Стивена.
— Еще немного терпения, — сказала Лаура, — послушаем у стены, может, что-нибудь прояснится. Если завтра будет теплее, Г.Г., возможно, захочет посидеть у открытого окна. Или еще что-нибудь случится. А сегодня, — она взяла его за руку, — давай просто наслаждаться общением.
Он пристально посмотрел на нее.
— Прекрасная мысль. Может быть, закажем обед?
Лаура согласилась. Она не сводила со Стивена глаз. Следила за каждым его движением. Наслаждалась звуком его голоса. Интуиция подсказала ей, что Г.Г. — это Генри, а значит, она и Гарри свободны. Какое-то время, она поживет в Мерримиде, и если Стивен не скажет ей о своих чувствах, она сама признается ему.
Надо лучше узнать друг друга.
Они ждали, пока принесут обед.
— Ты говорил, что Фарук купил книгу Байрона «Корсар», — вспомнила Лаура, — наверное, ему нравится, что там корсары выглядят героями.
— Вполне возможно. Говорят, Байрон описывал свои собственные приключения. И еще ему нравилось носить национальные костюмы.
— Надеюсь, не такие, как носит Фарук.
— Но Фарук — чистокровный араб. Я в этом уверен.
— Я тоже.
Когда слуги принесли обед, Лаура и Стивен продолжали беседовать о великом поэте, о его бурной, полной приключений жизни.
— В нем соединились одна добродетель и тысячи пороков, — процитировал Стивен. — Многие считают, что Байрон описывал самого себя.
— Его добродетелью был его талант? — спросила Лаура, наблюдая за отражением свечей в бокале с вином. — Достичь одной высокой цели достаточно?
Стивен внимательно посмотрел на нее.
— А какой высокой цели достигла ты, Лаура?
Она глотнула вина из бокала.
— Произвела на свет сына.
— Не думаю, что дети — самая высокая цель в жизни. У тебя талант к живописи.
— Я не хочу становиться художницей. — Лаура посмотрела ему в глаза. — Я хочу летать.
— Высоко? — спросил Стивен. — Это прекрасно. Жаворонок приносит людям радость. — Он поставил бокал. — Я должен тебе кое-что сказать, хотя, возможно, пожалею об этом. Я не случайно оказался в Колдфорте.
В глазах Лауры отразился ужас.
— Ты в заговоре с Фаруком?
— Как ты могла такое подумать, Лаура? — возмутился Стивен. С губ его сорвалось ругательство.
