Джесс снял пиджак и галстук, затем рубашку. Линда наблюдала за ним, лежа в постели. Она гордилась своим мужем, который с каждым годом становился все красивее и мужественнее. Казалось, морщины делают его еще более привлекательным, а калифорнийский загар придал его глазам какую-то особую выразительность. Джесс только что вернулся с городского собрания. Он был одним из самых уважаемых людей города, по-прежнему мэр, но еще и владелец продуктового магазина, в который с ранчо Тома поставлялись мясо, фрукты, орехи и вино.
Том теперь не только выращивал лошадей, но и держал скот, разводил птицу, построил на ранчо винокурню.
Дела в магазине Джесса шли превосходно, и он уже стал подумывать об открытии второго магазина в Сономе.
Городок Хендерсон очень вырос с того времени, как они впервые приехали сюда. Теперь кроме шерифа здесь был городской совет, а в городе давно воцарились порядок и спокойствие.
Линда была рада тому, что согласилась жить отдельно от родителей. Конечно, годы, когда Джесс был шерифом, оказались трудными для нее. Она жила в постоянном страхе, что когда-нибудь ее муж получит пулю в спину. Она не представляла без него жизни.
Джесс разделся до нижнего белья и залез под одеяло.
– Джон еще не вернулся? – спросил он и повернулся, чтобы потушить лампу.
– Нет. Надеюсь, с ним все в порядке.
– Ему уже почти двадцать четыре года, Линда, и он сотни раз проделал путь отсюда до ранчо Тома и назад, перевозя продукты.
– Лучше бы он помогал тебе в магазине, Джесс.
– Он прекрасно стреляет. И мужчина должен делать то, что ему нравится. Мы уже прошли через это. Но я с тобой согласен. Поездки утомительны и не безопасны. Постараюсь увлечь его торговлей. Но, по крайней мере, он сможет о себе позаботиться, если вдруг встретит на дороге каких-нибудь головорезов.
– О, Джесс, не говори так.
Он улыбнулся и повернулся к ней, притягивая ее к себе.
– Довольно волнений, Джессика спит?
– Да.
Их глаза встретились и он провел указательным пальцем по ее пухлым губам.
– Знаешь, мне кажется, что ты совсем не стареешь. Или это из-за темной кожи? Ты такая же, как двадцать семь лет назад, – Джесс чмокнул ее в щеку. – Когда я в последний раз говорил, что люблю тебя?
Линда поджала губы.
– Ммм, думаю, несколько дней назад. Он засмеялся и поцеловал ее в шею.
– Жизнь у нас стала намного лучше с тех пор, как мы переехали сюда, да, Линда? Нам ужасно повезло.
Она тихо вздохнула.
– Мама и отец счастливы. Десять внуков! – Она не шевелилась, позволяя Джессу развязывать тесемки на ее рубашке. – Только об одном внуке мы ничего не знаем. Может, уже и я стала бабушкой, Джесс?
Он приподнялся на локте и заглянул ей в глаза.
– Калеб не ляжет в могилу, пока не найдет Кейла, Линда. Ты знаешь это. А Кейлу сейчас уже тридцать два года.
– Если он жив.
– Помнишь, что он говорил тебе о душе и о жизненном круге? Он жив, ты знаешь это. – Он приложил руку к ее груди. – Ты чувствуешь это здесь.
Она грустно улыбнулась.
– Я люблю тебя, Джесс. – Она погладила густые светлые волосы мужа. – Маме тоже трудно. Она ничего не знает о Джеймсе. Как печально, что он не дает о себе знать. Печально и жестоко. У Кейла есть причина – он живет среди индейцев. Но Джеймс же имеет возможность послать письмо!
– Эй… Ты портишь все мои планы на сегодняшнюю ночь.
Линда дугой выгнула бровь. – Какие планы? Он обнажил ее плечо.
– Я хочу свою женушку. Вот мои планы, – ответил он внезапно осевшим от желания голосом.
Она прошлась по его груди кончиками пальцев.
– Извини, я больше не буду разговаривать на грустные темы.
Она встретилась с ним взглядом и в следующее мгновение их губы слились в упоительном поцелуе. Одной рукой он стал ласкать ее грудь, а другой стянул с нее ночную рубашку. Вскоре все белье было сброшено на пол и Джесс расположился между все еще стройных ног Линды. Он вспомнил их первую ночь, полную страсти и безумств, ночь восторга и наслаждения, после которой ему пришлось отправиться воевать за независимость Техаса. В ту ночь он узнал, какой вулкан страстей скрывается под холодной красотой Линды Сакс.
В ту, первую ночь, они даже до конца не разделись. Казалось, была необходимость как можно скорее войти в нее, слиться с ней воедино. Конечно, потом они разделись и занимались любовью снова и снова. Он всегда желал ее и каждый раз испытывал величайшее наслаждение. Вот и сейчас он предвкушал упоительное блаженство от соединения с нею.
