Эмма не смутилась.
– Я здесь ради Аннабель, и это мое дело. Если твой брак отразился на ее здоровье, я думаю, у меня есть право попытаться помочь ей.
– Мой брак не мог быть хуже, – саркастически заметил он. – Это полностью отвечает на твой вопрос?
Лицо Эммы залилось краской. Она смутилась.
– Тогда почему?.. – Эмма запнулась и не договорила.
Он внимательно смотрел на нее и, казалось, знал, что она хотела спросить.
– Почему я женился на ней? – сказал он. – Ты это собиралась спросить, да?
Эмма наклонила голову.
– По мне все сразу видно, да?
– Только мне и то не всегда. Она взглянула на него.
– Тогда...? – она вздохнула. – Тебе, однако, было не трудно забыть меня, Деймон. Ты заставляешь меня оставаться здесь, чтобы отомстить мне за то, что я не вышла за тебя, однако, насколько я вижу, что-то незаметно, что я кому-то разбила сердце!
Лицо Деймона потемнело.
– Я любил тебя, Эмма! – прошептал он яростно.
– Да? А может, я просто задела твое самолюбие? Ты не мог поверить, что кто-нибудь мог отвергнуть тебя, Деймона Торна? – в ее голосе звучала горечь.
Деймон грубо схватил ее за плечи. Его пальцы больно сжали ее руки.
– Не смей со мной так разговаривать! – воскликнул он взбешенно. – Я сказал, что я любил тебя, и так оно и было. Ты была единственной женщиной, которую я когда-либо любил, единственной, на которой я хотел жениться.
Она непонимающе уставилась на него.
– Но ты же женился на Элизабет! – недоверчиво возразила она. – И всего спустя десять недель после... – ее голос прервался.
– Да, я женился на Элизабет. Я ведь не отрицаю это, не так ли?
– Нет, но... но... Аннабель...
Глаза Деймона цинично прищурились.
– Не будь наивной, – грубо сказал он. – Мы были женаты и спали вместе.
– О, Деймон! – прошептала она с болью в голосе, наконец, понимая, почему он женился на Элизабет. Он был так уязвлен, так ранен, что совершил этот безумный поступок, не думая о последствиях.
– Я не нуждаюсь в жалости, – холодно сказал он. – Я знал, что делал.
Эмма покачала головой и прижала ладони к горячим щекам.
– Мне очень жаль, Деймон.
– В самом деле? – произнес он хрипло. – Как трогательно! Или, может быть, ты видишь во мне средство для безбедного пропитания, что семь лет назад тебе не представлялось таким существенным!
Глаза Эммы расширились в ужасе от его слов и, не сдержавшись, она ударила его по щеке и бросилась к двери. Однако Деймон опередил ее. С поразительной быстротой для такого крупного мужчины он загородил ей дорогу, прислонившись к двери. На его щеке был красноречивый отпечаток ее пальцев, а в темных глазах появился опасный блеск.
– Никто безнаказанно не поднимал на меня руку, – пробормотал он с гневом и, выпрямившись, рывком привлек ее к себе, тесно прижав к своему сильному мускулистому телу. Она почувствовала, как его руки скользнули от ее плеч к вороту платья, и его губы обожгли ее тело.
– О, мой Бог, – пробормотал он страстно. – Я хочу тебя, Эмма!
Эмма пыталась оставаться безучастной, но он коснулся ее губ и они беспомощно раскрылись, уступая непреодолимому чувству наслаждения. Она обвила руками его шею и поцеловала его.
Сейчас все было не так, как в прошлый раз, когда он поцеловал ее с единственным желанием унизить ее. В этот раз это был триумф их взаимного растущего страстного желания, и Эмма не хотела, чтобы это когда-нибудь кончилось. В какое-то мгновенье Деймон, словно опомнившись, стал отдаляться от нее, но Эмма не могла отпустить его, он хотел ее, и его обострившиеся желания не позволили ему сколько-нибудь серьезно противостоять ей.
Неожиданно дверь кабинета без предупреждения открылась, и на пороге показался Кристофер Торн, который в изумлении уставился на них. Эмма в смущении попыталась отстраниться от Деймона, но он не сразу отпустил ее, его глаза еще были затуманены страстью.
– Так, так, – сухо произнес Кристофер. – Боюсь, что я свалял дурака, да? Тебе следовало бы повесить на двери табличку «Не беспокоить», Деймон.
Деймон неохотно отпустил Эмму и покачал головой.
– Мне надо выпить, – пробормотал он и повернулся к подносу с напитками, стоявшему на краю стола.
– Налей и мне, – заметил дружелюбно Крис, взглянув на Эмму, которая смущенно приглаживала волосы и распрямляла несуществующие складки платья.
