На другом конце провода было тихо, через две-три секунды снова раздался голос командира взвода:
— Уложимся.
— Да уж, постарайтесь. Попробуйте найти выход из трубопровода. Потом я вышлю саперную группу. — Беллини кончил говорить и посмотрел на Бурка. — Не жалеешь, что пошел сюда?
— Нет. Ни капельки.
Флинн продолжал крутить ручку полевого телефона:
— Чердак! Чердак!
Наконец Джин Корней откликнулась, и Флинн торопливо заговорил:
— Они захватили башни и вылезли на крышу через люки. Я слышу гул вертолетов над головой. Дожидаться их без толку, Джин, поджигай все костры и переходи на колокольню.
— Хорошо. — Корней медленно встала, опираясь о железную ограду, и в тот же миг один из спецназовцев ударил ее по голове пистолетом с огромным глушителем. Она только и успела крикнуть в трубку: «Брайен!..» И в ту же секунду кто-то выбил трубку из ее руки.
Джин прислонилась к ограде, держась за железную решетку, чувствуя сильное головокружение и тошноту от потери крови. Ее вырвало на пол, и от этого она еще больше ослабла, но все же попыталась выпрямиться и освободиться из рук двух здоровенных спецназовцев.
С подлетевших вертолетов спустили гофрированные шланги, их быстро затолкнули через люки в крыше в объятый огнем чердак — струи белой пены сбивали и гасили бушующее пламя.
Корней поняла, что ее одолели, но от этого почувствовала лишь облегчение. Она подумала было о смерти Артура Налти, но ее собственная рана причиняла такую боль, что она смогла думать только о том, как бы она поскорее кончилась и как остановить непрекращающуюся тошноту. Джин посмотрела на командира взвода:
— Черт побери! Дайте хоть какой-нибудь бинт или жгут.
Но тот даже не взглянул на нее, следя за тем, как лезут через слуховые окна и люки на крыше пожарные и выхватывают шланги из рук спецназовцев.
— Шевелись! — крикнул он своим людям. — Пошли в колокольню!
Только после этого он повернулся к Корней и заметил, что ее зеленая школьная униформа превратилась в грязные лохмотья. Он взглянул в ее веснушчатое осунувшееся бледное лицо и, кивнув на груду дымящихся щепок и поленьев, спросил:
— Ты что, совсем тронулась?
Она смело встретила его взгляд и нагло ответила:
— Мы верны своему делу.
Командир слышал, как его спецназовцы суетились на узеньких мостках, бегом направляясь к проходу на колокольню, и невольно сам заторопился. Он протянул руку, чтобы поправить ремень, а уголком глаза следил за пожарными, направлявшими на огонь огромный гофрированный шланг с пеной.
Джин Корней, воспользовавшись замешательством, мгновенно выхватила у него из кобуры пистолет, направила его себе в сердце и нажала на курок. От выстрела она отшатнулась назад, широко взмахнув руками, и упала замертво на запыленные мостки.
Командир посмотрел на нее, ошеломленный ее поступком, затем нагнулся и подобрал пистолет.
— Сумасшедшая… вот уж и впрямь психопатка…
Толстая струя пены обдала мостки и скользнула по телу Джин Корней — белая лавина искрящейся массы мгновенно окрасилась в розоватый цвет.
Флинн позвонил на церковные хоры и принялся спешно давать последние указания Меган:
— По-моему, они захватили чердак. На хоры они постараются проникнуть через боковые двери. Прикрывай двери, чтобы Лири мог стрелять.
— Как они вообще сумели захватить этот чертов чердак? — Голос Меган был переполнен яростью, она чуть ли не впадала в истерику. — Что за идиотский бардак, Брайен? Почему… твою мать, все идет наперекосяк?
Он глубоко вздохнул и стал терпеливо объяснять:
— Меган, ты ведь ходила на множество заданий и должна знать, что не имеешь права задавать подобных вопросов. Ты только боец и можешь либо умереть, либо не умереть, но не задавая никаких вопросов… Послушай, скажи Лири, чтобы он проверил пост Фаррелла. Думаю, они и до него уже добрались.
— Какой козел назвал тебя военным гением?
— Англичане… кто ж еще… От этого они считали себя еще более значимыми.
Меган поколебалась, затем спросила:
— Почему ты позволил Хики так поступить с моим братом?
Флинн глянул на тело Пэда Фитцджеральда, прислоненное к органу.
— Хики, так же, как и мистер Лири, — твой друг, а не мой. Так что спроси об этом при следующей встрече его самого. Да, еще передай Лири, чтобы он проверил трифорий Галлахера…
— Послушай, Брайен… Послушай… — перебила его Меган.
Он уловил в ее голосе знакомые нотки, что-то незащищенно-детское. Эти нотки возникали всякий раз, когда она хотела в чем-то повиниться. Но сейчас Флинну совсем не хотелось выслушивать, что она намерена сказать, и он положил трубку.
Беллини продолжал смотреть в перископ и отдавал команды по полевому телефону:
— Так… теперь они начали выглядывать. У алтарного органа человек… но он, кажется… мертв… До сих пор что-то не видать Хики. Может, он в подполе… И только два заложника… Мелон и Бакстер… Мёрфи нет… черт… и кардинала нет…
Вновь в телефоне послышался писк, а затем раздался голос командира пятого взвода из восьмигранной комнаты со стороны входа в ризницу:
— Капитан, я внимательно смотрю в перископ на двери в ризницу… Их плохо видно… Но кто-то… Похоже, что кардинал… Он прикован к решетке. Что прикажете делать?
Беллини тихо выругался.
— Уверен, это он. Жди приказаний, минуту. — Он повернулся к Бурку: — Этот ирландский ублюдок приготовил еще несколько шуточек: он приковал кардинала к решетке ворот ризницы. — Беллини посмотрел вниз, где на алтаре стоял Флинн. — Хитрый мужик… У этого пожирателя картошки все вокруг заминировано… Но это не точный расчет… Каменный навес над головой и мраморные стены вокруг — это как каменный мешок. Он знает, что что-то не так внизу, в трубе, но ничего не может с этим поделать. Вот мерзавец!
— Если чердак безопасен и бомбы найдены… — сказал Бурк. — Можно пойти на переговоры, Флинн согласится, когда больше двадцати винтовок будут направлены на него. У него множество отрицательных качеств, но глупость — это не по его части.
— Никто не просил меня, чтобы я заставлял его сдаться. — Беллини посмотрел на Бурка. — Кончай дрожать за свою шкуру и отдавать приказания, или я дам тебе под зад коленом. У меня все идет как надо — это моя лебединая песня. Да пошли вы… ты и Флинн вместе с тобой — пусть он корячится, как хочет, а потом пусть подыхает.
Пятый штурмовой взвод наконец завершил свой долгий путь по подземному трубопроводу и вышел на сырую землю в низком подполе. Заняв круговую оборону, командир сразу же схватил полевой телефон и доложил командиру спецназа:
— Все в порядке, капитан. Мы в подполе. Здесь нет никакого движения…
— А ты уверен, что вы находитесь сейчас не на этом проклятом чердаке? — спросил Беллини. — Я посылаю собак по тому же трубопроводу вместе с группой саперов лейтенанта Петерсон. Когда вы с ней встретитесь, можете выходить наружу. Да, имейте в виду, что там у вас внизу может быть Хики… А может… и другие… Так что не путайте, где у вас голова, а где задница. — Беллини соединился с Уэнди Петерсон,
