Теперь Низа двигалась по широким коридорам дворца с той поразительной легкостью и плавностью, которая дается только во сне. Перед глазами спящей проплывали дорогие сердцу воспоминания. Пол, выложенный фарфоровыми плитками, на котором она играла ребенком, фонтаны, в которых она купалась. Прохладные сумеречные комнаты, где так приятно было развлекаться с любовниками, — иногда ими становились юноши из знатных семей, а порой — просто случайные искатели приключений.
Затем принцесса очутилась на высокой террасе, любимейшем месте во дворце. Солнце ярко освещало город, и девушка чувствовала благоговейное изумление. Дворец, великий город и вся громада Фараона за стенами — все это принадлежало ей одной.
Голова закружилась от восторга, тело сделалось таким легким, что Низа не удивилась, когда широкие рукава платья превратились в крылья. Девушка поднялась в воздух, движения ее были стремительны и нечеловечески грациозны.
Дворец стремительно уменьшался, солнце становилось все жарче, но она рвалась вперед и вверх, быстрее и быстрее, пока крылья не вспыхнули, а она сама не превратилась в комету с огненным шлейфом.
Беспокойство пришло слишком поздно. Принцесса уже миновала солнце, его живительное тепло осталось далеко позади. Фараон превратился в песчинку, затерянную в пустыне вселенной.
Над нею находилось нечто, напоминающее блестящий черный потолок, гладкий купол, без начала и конца. Низа испугалась, что разобьется об эту неведомую преграду, но уже не смогла остановиться и продолжала подниматься вверх.
Наконец на доселе гладкой поверхности появилось крохотное круглое отверстие. Девушка осознала страшную правду: Фараон существовал в чудовищном стеклянном кувшине, а сама она вот-вот достигнет его горлышка. А вдруг оно закрыто какой-нибудь пробкой?
Принцесса легко скользила между прозрачными стенками и замедлила движение, только когда горлышко сузилось. Она застряла и, протянув руки вперед, бешено отталкивалась ногами и царапала стекло. Крылья порвались, боль казалась нестерпимой, но девушка продолжала сражаться за свое освобождение. Она продвинулась на волосок, потом еще чуть-чуть. Казалось, что туннель собирается сомкнуться и по капельке выдавить из нее жизнь. Низа судорожно рванулась и смогла выглянуть наружу, чтобы увидеть бескрайнюю звездную пустыню. Крылья повисли кровавыми клочьями, а звезды оказались холодными огнями, равнодушно сиявшими в невообразимой дали.
Девушка была напугана, но ужас внезапно сменился странным чувством восторга, и в тот момент ей не хотелось просыпаться.
Остаток ночи Руиз просидел неподвижно, погруженный в невеселые мысли. Надежды на спасение почти не было. Разве что существа, передвигающиеся по автостраде, отличаются необыкновенной доверчивостью. Потому что только очень наивные создания согласятся помочь их весьма подозрительной компании.
Кореана, несомненно, привезет механические искатели или животных-следопытов — подобные стандартные средства находились в арсенале любого преуспевающего работорговца. В зависимости от эффективности поисковых средств, хозяйка поймает их завтра днем или следующим утром. Если только Руиз не придумает, как максимально быстро убраться из опасного района.
Сквозь кроны деревьев сверкали орбитальные платформы шардов и яркие звезды. Дождя не предвиделось. Жаль, в противном случае задача преследователей усложнилась бы.
Можно попробовать устроить засаду. Но беглецы располагали только осколочным ружьем, а у Кореаны, без сомнения, найдется кое-что помощнее. Если же воин-морассар, телохранитель хозяйки, оправился от ран, поединок можно заранее считать проигранным.
Нет, все зависело от того, удастся ли найти подходящий транспорт, то есть от везения. Руиз заскрежетал зубами в бессильной злобе. Обычно ему везло, но рассчитывать только на это было бы глупо. Удача сопутствует тем, кто на нее никогда не полагается, а сейчас удача необходима как воздух.
На рассвете несколько крупных капель дождя проникли сквозь густые кроны и разбились о лесную подстилку. Потом дождь закончился, не успев толком начаться.
Глава четвертая
Руиз проделывал обычные упражнения, чтобы размять затекшие мышцы, и торопил остальных покончить с утренними делами. Сон, казалось, освежил Дольмаэро, но он все же обратился к предводителю слегка недовольным тоном:
— Почему ты не разбудил меня?
— Не хотелось спать, — ответил Руиз. — Зачем мучиться обоим?
— Ну хорошо, только в следующий раз не надо щадить меня. Я могу выполнять свои обязанности.
— Я знаю, — Руиз перешел на доверительный шепот. — Собственно говоря, у меня есть для тебя работа на сегодня. Наблюдай за Фломелем. Низа тоже будет присматривать за ним, но она недостаточно сильна; чтобы помешать, если он задумает какую-нибудь пакость.
Дольмаэро кивнул:
— Как скажешь. Странно, совсем недавно труппа была для меня всем, а Фломеля, несмотря на его отвратительный характер, я считал великим человеком. Он был замечательным фокусником, — вздохнул старшина. — Но времена меняются, и я понимаю, что был глупцом.
— Нет-нет, не глупцом. Ты просто был таким, как все. Ты делал все, что мог, пользуясь тем, что знал.
— Возможно. Спасибо тебе за эти слова. — Дольмаэро вернулся к сборам.
Тропинка расширялась, они шли довольно быстро. Какое-то время Руиз с удовольствием позволял себе идти рука об руку с Низой, следом за остальными. Он чувствовал себя немного нелепо, как юнец, но Низа, вероятно, не видела ничего недостойного в подобном проявлении чувств. Она крепко держалась за руку возлюбленного и иногда улыбалась ему ласковой улыбкой.
Скоро они наткнулись на знаки, свидетельствовавшие о недавнем пребывании здесь людей. На обочинах виднелись пластиковые обертки, обрывки тряпок и маленькие кучки угля там, где разводили костры, Руиз заставил себя отпустить руку Низы и объявить привал.
— Теперь следует соблюдать осторожность, — объяснил он остальным. — Я собираюсь пробежаться вперед и разведать обстановку. Вы медленно пойдете за мной. Если увидите или услышите что-то странное, возможно, опасное, сойдите с тропинки и спрячьтесь в лесу.
Руиз внимательно посмотрел на хитрое лицо старшего фокусника:
— Прежде всего, не упустите Фломеля.
Предводитель отстегнул от пояса поводок и пристегнул к ошейнику иллюзиониста. Второй конец он вручил Дольмаэро.
— Если попытается закричать, — убейте его как можно тише и быстрее. Справитесь?
Старшина кивнул и потрогал кинжал, который носил за поясом. Лицо его посерьезнело.
— Можешь на меня положиться.
Лицо Фломеля выражало то недоверие, то возмущение, но он не пытался спорить.
Руиз наклонился и коснулся губ Низы, прошептав тихонько:
— Следи за всеми.
Потом он быстро направился к подножию холма.
Оказавшись метров на сто впереди отряда, агент замедлил шаг и постарался двигаться со всей возможной осторожностью. Лес не изменился, хотя тропинка превратилась в дорожку, вымощенную желтым кирпичом. На обочинах стали попадаться каменные скамьи с причудливо изогнутыми спинками и ножками. Очевидно, здесь часто устраивались пикники. Однако Руиз не встретил ни одного туриста, хотя искренне на это надеялся. Хорошо бы повстречать группу, передвигавшуюся на скоростной воздушной лодке с крепкой броней и ощетинившуюся оружием. Он от души посмеялся над подобными нелепыми мечтами. С таким же
