- Не получится. Его при встрече первый же ас прикончит. А даже если и доживет до Асгарда, так оттуда точно живым не выберется, - возразила Ундин.
Эта проблема немножко смутила Торкланда. Ярл в задумчивости стал теребить бороду, пока случайно не выдрал из нее волос. Догадка пришла сама собой.
- А ты меня из рыжего черномазым сделала? - по-веонулся он к женщине.Значит, и обратную метаморфозу тоже произвести можешь.
- Ну, тогда было проще. Бузина у меня в саду росла. А где же я тебе сейчас в этом лесу рыжую ягоду найду? - возразила Ундин.
- А ты пораскинь мозгами, женщина, мне ведь тоже не мешало бы волосы осветлить, а то, глядишь, и на меня в Асгарде набросятся,- настаивал Олаф.
Ундин задумалась. Остальные асы не возражали, чтобы пленник отправился с ними. Особенно рад был Трахдер, так как по молодости ему приходилось исполнять большинство поручений Торкланда. Теперь же у него появлялся подопечный, на которого можно было свалить все неприятные обязанности, да еще мылить шею за нерадивость или ради профилактики. А самому только следить, чтобы не убежал или не выкинул какую-нибудь колдовскую штучку.
- Надо спешить в Асгард,- неожиданно вступил в разговор молчавший до сих пор старый Хангнор,- если Хейд действительно жива, она наверняка вне себя от ярости. Старая ведьма, видимо, в бешенстве решила сравнять Асгард с землей в отместку за причиненные ей страдания. Ваны уже пытались атаковать Асгард. Тогда нам с большим трудом удалось отстоять Светлый город, но в то время с ними не было колдуньи. Я не знаю почему, но Хейд вообще редко принимала участие в военных действиях. Теперь, судя по всему, положение изменилось, и, мне кажется, не в лучшую сторону. Надо как можно раньше предупредить жителей славного города, чтобы они успели подготовиться к обороне, может быть, разнесли клич о помощи по всей земле асов.
Сидевшие вокруг костра товарищи одобрительно закивали.
- Значит, отплываем в ночь, сразу после ужина. Выспаться можно и на плоту,- подытожил разговор ярл.
Асы пожали плечами. Они и днем не очень доверяли воде, а ночью и вовсе опасались подвохов со стороны ванов. Но, решив немедленно идти на выручку Асгарду, они теперь не могли отступиться от своих слов.
День давно перевалил за середину. Плот резво несся вниз по течению реки, подгоняемый ее голубыми волнами. Торкланд сидел на краю бревна и, закинув самодельную удочку, ловил рыбу. Куржор мирно дремал на рулевом весле, остальные асы, развалившись на плоту кто где придется, подставляли свои подрумяненные бока под солнечные лучи. Вот уже третий день они спускались по реке, останавливаясь на ночь в тихих заводях для того, чтобы поджарить немножко мяса на ужин от туши убитого Олафом буйвола. Однако к третьему дню мясо стало заметно попахивать. Поэтому-то Торкланд и соорудил удочку и, нанизывая на крючок куски тухлого мяса, пытался что-нибудь выудить из воды. Викингу до смерти не хотелось безвозмездно выкидывать остатки туши с таким трудом доставшегося ему быка. Но рыбалка была не очень удачной. То ли рыба не желала питаться тухлятиной, то ли прекрасно понимала, что, когда великого воина наконец достанет вонь быстро разлагающегося на. солнце мяса, он им и так отдаст все, причем даром.
Однако Торкланд был неумолим. С упорством, достойным воспевания в сагах, Олаф отрезал очередной ломоть мяса и, нацепив его на крючок взамен утерянного, вновь забросил удочку. Неожиданно буйволова жила, заменявшая, леску, резко натянулась, пытаясь стащить вниз самого рыбака. Торкланд уперся ногами в настил и почувствовал, что его соперник гораздо серьезнее, чем он мог предположить.
- Эй трелл! Что сопли жуешь? Тащи гарпун! - прокричал Торкланд Нияру.
Так звали молодого вана. Нияр, единственный кроме Олафа кто в этот момент не спал, вовсю наслаждался жизнью которая еще так недавно висела на волоске.
На одной из стоянок Ундин наконец нашла необходимую для краски траву и перекрасила черную шевелюру вана в рыжий цвет. С Олафом она проделала то же самое, и теперь викинг гордился своей бородой, еще более рыжей, чем прежде.
Нияр, боясь гнева славного ярла, схватил короткий ванский меч, привязанный к шесту, и подал викингу. Это сооружение Торкланд и именовал гарпуном.
Намотав на кулак бычью жилу, которая вот-вот грозила лопнуть, викинг перехватил в правую руку импровизированный гарпун и, занеся его над головой, замер. Все мышцы великого ярла напряглись, вся сила его могучего тела перетекла в левую руку, держащую жилу. В этот момент Олафу показалось, что прямо под собой, в толще воды он заметил движение чего-то крупного. Пружина разогнулась, и Торкланд со всей силы отправил гарпун в глубину, одновременно выпуская из рук бычью жилу. Вода у края плота окрасилась кровью. Страшный удар снизу заставил плот подпрыгнуть, а бревна - затрещать. Проснувшиеся асы недоуменно терли глаза.
- Эй, сонные обезьяны, гони плот к берегу! - прокричал Торкланд, перекрывая своим голосом грохот ударов об воду хвоста исполинского чудовища, показавшегося над поверхностью.
Асы поспешно разобрали шесты, пытаясь достать до дна, но тщетно. Плот был слишком далеко от берега. Трахдер что было силы налег на рулевое весло, поворачивая к суше.
Вода вокруг плота вспенилась. Животное, загарпуненное Торкландом, устроило настоящий шторм, грозя потопить плот. Но Олаф был непреклонен. Викинг ни за что на свете не желал выпускать из рук веревку, которая была привязана к гарпуну, впившемуся в спину подводного монстра.
Бьющаяся под водой тварь вдруг перестала брыкаться и, развернув плот, боком потянула его за собой. Теперь асы неслись по воде с невероятной скоростью, вздымая фонтаны брызг.
Олаф крепко держал веревку в кривом оскале, демонстрируя окружающему миру крепкие здоровые зубы. Сейчас ничто на свете не могло его заставить отпустить конец веревки. Великий воин был весь во власти захватившей его борьбы. Соперник Олафа показал пока только хвост. Но и этого было достаточно, чтобы ужаснуться его размерам. Однако для Торкланда, для которого любая потасовка была желанной, сила врага не имела решительно никакого значения.
А плот все несся, рассекая воды реки. Асы схватились за бревна, чтобы не быть сброшенными порывами встречного ветра. И только Олаф стоял во весь рост, держась за натянутую как струна веревку.
Авария произошла неожиданно. То ли плот занесло на мелководье и он на всей скорости налетел на подводный камень, то ли столкнулся с встречной волной и древесная кора, которой были стянуты бревна, не выдержала нагрузки и лопнула. Воины оказались в воде. А Олаф стремительно уносился вдаль, вслед за тащившим его чудовищем. Когда мокрые и усталые асы выбрались на берег, их предводителя и след простыл. Тихая гладь реки ничем не напоминала о недавних событиях.
- Ну вот и все, нет славного Олафа,- угрюмо проговорил Хангнор.
- Не-а, это той рыбы, считай, нету, а дядюшка Олаф выплывет,- возразил ему юный Трахдер
Тем временем Торкланд несся по реке, рассекая ее воды. Чудовище, похоже, подустало и немножко сбавило скорость. Викинг стал слегка притравливать веревку, медленно подтягивая себя к его туловищу. Когда рука ярла яконец нащупала рукоятку гарпуна, животное неожиданно остановилось, и Олаф, потеряв скорость, стал стремительно пускаться на дно. Но под ногами оказалась твердая почва. Торкланд стоял на мелководье по шею в воде, в каких-то пятидесяти шагах от берега.
Викинг, крепко держа веревку, как мог, быстро устремился к суше. Что-то ударило его по ногам, и ярл на мгновение опустился под воду, нахлебавшись от неожиданности воды. Но, моментально вскочив на ноги, рванул дальше.
Когда Олаф уже стоял по щиколотку в воде, веревка вдруг опять натянулась, и Торкланд еле удержался, чтобы не быть вновь увлеченным в реку. Викинг что было силы потянул на себя. Но противник ответил более сильным рывком. Пятки Торкланда заскользили по дну, чудовище было явно сильнее. В этот момент чьи-то крепкие руки схватили веревку сзади.
Олафу некогда было рассматривать незнакомца, неожиданно пришедшего ему на помощь. Вдвоем они стали брать верх, вытаскивая монстра из воды. Торкланд поймал себя на мысли, что как-то гладко и слаженно происходят их общие действия, да и силы у помощника не меньше, чем у него самого.
