«С востока у Булгарии опасных врагов не имелось, — припомнил Олег. — Это с запада то хазары данью обложат, то русские грабить придут. Здесь Булгарии крепости ни к чему. Напрасная растрата для казны».
— О чем задумался, посланник ворона? — спросил Бий-Султун.
— Мы пришли с миром, — повторил Середин. — Мы хотим лишь добраться до здешней столицы, продать товар, купить припасы и двинуться дальше. Если они нас не пускают, это их право. Мы на их земле. Пусть веселятся. Едем дальше.
Под улюлюканье с ветхих стен сотни прошли немного вдоль рва, вывернули на ведущую к тракту улицу и покатились дальше. Один запертый постоялый двор, другой.
Пришельцам здесь были совсем не рады.
— Чабык, — привстав на стременах, указал вперед Середин. — Ты видишь? Что это?
— Какая-то пыль, чародей.
— Столько пыли может поднять на дороге только идущий на рысях отряд конницы. Большой отряд. Пошли вперед дозор. И быстрее, быстрее, пусть скачут во весь опор! Если конница на рысях, она будет здесь через час.
Кривой кочевник свистнул, взмахнул рукой. К нему от ленивой колонны оторвались трое всадников, выслушали приказ, сорвались в галоп. Примерно полчаса длилось томительное ожидание, потом молодцы вернулись:
— Рати булгарские идут. В железе все. Несчитано!
— Видели, сколько? — попытался уточнить Олег.
— Много. Сотни. Первых разглядели, остальные в пыли далеко. Не понять.
— Полоса удачи кончилась, — понял Середин. — Сворачивай с дороги. На полверсты отойдем, там встанем. Может, обойдется, и дальше поскачут. Поворачиваем! Туда, дальше, к лесу!
У Олега было всего минут десять. Он успел только освободить тракт, откатив повозки на триста метров в сторону и поставив в два ряда. Справа и слева от обоза большими толпами собрались сотни Бий-Султуна и Бий-Атила, а перед собственно телегами полоской в три ряда выстроились малые отряды, что напросились провожать чародея в его далекой, мирной дороге.
До самого последнего момента ведун надеялся, что кованая рать, посланная куда-то на восток, не обратит внимания на уступивших дорогу путников и помчится дальше по важным государственным делам. Но, поравнявшись с замершими в ровном строю кочевниками, булгары замедлили шаг, а потом и вовсе остановились, начали спешиваться и прямо на глазах у близкого противника переседлывать коней. Одетые все как один в сверкающую броню из наползающих одна на другую железных чешуек, в прочных шлемах, с окованными щитами, длинными мечами и копьями, они ничуть не боялись слабо вооруженных и просто голых по сравнению с ними дикарей. Их было немного — всего пара сотен, — но это были матерые профессиональные вояки. Тяжелая конница, кованая рать. Главная ударная сила современных армий.
— Проклятье, — скрипнул зубами Олег и тронулся к булгарам. Следом поскакали старосты и Роксалана. — Эй, служивые! Командир у вас есть?! Мы пришли с миром! Мы не хотим крови! Мы желаем тихо добраться до Булгара и разойтись, не причиняя никому хлопот!
Из общей массы направил навстречу своего коня пожилой воин, из-под сплошной брони которого можно было увидеть только лицо и черную окладистую бороду. За ним поскакал еще всадник, совсем юный, безусый и розовощекий.
— Так это ты вождь этого племени? — остановившись в десятке метров, спросил пожилой воевода. — Сложите оружие, и вы останетесь жить.
— Мы желаем всего лишь дойти до Булгара, воевода.
— Сдавайтесь, и вы туда дойдете, — хмыкнул ратник. — Аккурат на невольничий рынок.
— Мы не ищем вражды! Мы пришли с миром. Мы не хотим проливать крови, воевода.
— Именно поэтому вы разорили Бигоран? — Булгарин вздохнул. — Не хотите проливать крови — сложите оружие. Сдадитесь сейчас — останетесь живы. Нет — через четверть часа я истреблю всех до последнего.
— Какая жестокость! — возмутилась Роксалана. — Вы все просто маньяки!
— Тебя я оставлю жить, дерзкая девка, — улыбнулся воевода. — Ты станешь моей наложницей. Решай быстрее, пожиратель лягушек. Когда мои воины поднимутся в седло, мы не станем задерживаться.
— Не хочется доставлять вам лишних хлопот, — кивнул Середин. — Пожалуй, будет проще, если вы нас истребите, причем как можно быстрее и качественнее. Седлайте коней, мы подождем.
Он поклонился и повернул коня.
— Что будет, чародей? — горячо зашептал Бий-Султун. — Ты правда хочешь, чтобы нас всех убили? Ты, верно, сам-то бессмертен, чародей?
— Чабык, Бий-Атил, — отмахнувшись от старосты, призвал внимание воинов Середин. — Это кованая рать, тяжелая конница. Она не разменивается на стрелы, не носится пред чужим строем. У них лошади перегружены, такого издевательства не выдержат. Они побеждают одним ударом. Атакуют плотным железным кулаком и стаптывают все на своем пути. Вы меня слышите? Они ударят в центр, чтобы раскидать нас по сторонам. Мы под таким тараном не выстоим. А вот телеги — запросто. Противник врежется и завязнет в обозе. Как только первые их ряды пойдут по нам, вы одновременно двинете вперед свои сотни, охватите их с боков и ударите в спины. Броня броней, а прямого удара копья или меча не выдерживает ничто. В окружении это будет просто неуклюжая толпа. Если не дрогнете, положите всех. Их вдвое меньше нас, мужики! Собьем спесь с этих бахвалов! — И Олег громко крикнул: — Хок! По местам, отважные нукеры! Скачите к сотням. Хок, хок! Роксалана, поезжай с Чабыком.
— А ты?
— Воевода за мной смотрит, милая. Он знает, что я главный. Куда я встану, там головной полк, главные силы. Мне нужно, чтобы он ударил в центр. Значит, мое место там.
— Ты с ума сошел! — горячо зашептала девушка. — Там же всех перебьют! Затопчут! Ты сам же только что сказал!
— Бывает, не повезло. Но иначе никак. Или я, или все. Только от меня зависит точка булгарской атаки. Ничего не поделать, никто не живет вечно.
— Блин, да это даже не наша страна! Не наша земля! Чего ради?!
— Эти люди оказались под моей рукой. Я не могу их предать.
— Ты сбрендил, Олежка! Ты идиот.
— Все, уходи. Поздно будет. — Ведун натянул поводья перед строем конницы: — Помогите, ребята! Копье кто-нибудь с повозки передайте!
— Олег, уйди! Ты же командир. Ты должен быть в стороне, следить, руководить.
— Они выстраиваются рядами, Роксалана. Уезжай немедленно!
— Вот уж хрен! Раз ты остаешься, то и я останусь. Копье мне дайте! Самое большое!
— Дура, тебя же затопчут!
— Только вместе. Вместе уходим или вместе остаемся.
— Зачем тебе? Беги!
— А тебе зачем?
— Проклятие, Роксалана! Я мужчина. Я должен сражаться! За тебя и за себя! За всех! А ты…
