Правда, в завещании генерал указал особо – о наследстве дальней родственнице рассказать только после его смерти. Дабы не вводить в искушение. Ибо даже хорошие люди иногда не в силах устоять перед богатством. А для жителей провинции двухкомнатная квартира в хорошем районе Москвы – сродни кладу Монте-Кристо.
А пистолет Титов держал под рукой. Он стал своего рода лакмусовой бумажкой, тестом. Пока хватало сил снять оружие с предохранителя и дослать патрон в патронник – жив еще старый вояка! А нет… ну тогда уже все неважно.
ПСМ он положил в карман халата. Снял трубку домофона и сказал:
– Входите, если не ушли…
Визитеры не ушли. Их был двое. Молодой широкоплечий парень, одетый по-летнему – легкие брюки и просторная льняная рубака с коротким рукавом. И девушка. Тоже молодая, тоже в летнем наряде – коротком бледно-зеленом платье.
– Здравствуйте, Илья Дмитриевич! – вежливо склонил голову парень.
Девушка тоже сказала «здравствуйте» и встала у двери.
Эти гости не вызывали чувства настороженности. Оба открытые, молодые и улыбаются искренне. Либо хорошо играют.
Генерал нащупал в кармане пистолет и негромко сказал:
– Проходите в комнату.
Гости вошли, с любопытством огляделись. Генерал на ходу закрыл фотоальбом, сел на стул, указал визитерам на диван.
– С чем пожаловали?
– Дорогой Илья Дмитриевич, – начал парень, – наш фонд «Реабилитация» занимается помощью ветеранам войны и тыла. Мы проводим санаторные курсы лечения и восстановления здоровья. Даем возможность отдохнуть людям на природе.
Титов недоверчиво хмыкнул и погладил рукоятку пистолета в кармане.
– Что-то я ничего не слышал о таком фонде…
– А он недавно открыт, – вставил девушка. – Извините, не представилась. Меня зовут Настя. Фонд только-только начал работать. Построен пансионат неподалеку от Мурома. Там очень хорошая природа: озеро, лес. Мы готовим завоз первой группы ветеранов. Хотим пригласить и вас.
Титов скривил губы в легкой усмешке, переждал боль в спине и груди и некстати подумал, что если его прихватит при гостях, выйдет не очень ладно.
– На что только не идут, чтобы квартиру получить, – с некоторым трудом вымолвил он. – Хитрый подход.
Настя недоуменно посмотрела на него, переглянулась с Николаем. Тот тоже выглядел удивленным.
– Простите… квартиру? Какую?
– Мою.
Тяжесть в груди немного отпустила, но Титов все равно опасался делать глубокий вдох. Выражения лиц гостей его позабавили. Не ожидали таких слов от старика?
– Простите, – неуверенно произнес Николай. – Зачем нам ваша квартира?
– Как зачем? Это деньги и очень хорошие… не так ли?!
Они вновь переглянулись, ища в словах генерала какой-то скрытый смысл. Потом Николай закивал.
– А-а… понял! Вы хотите сказать, что мы пришли отнять у вас квартиру и придумали историю о фонде и пансионате?
– Что-то вроде того…
Девушка обидчиво поджала губы и достала из большой сумки папку.
– Напрасно вы так думаете, Илья Дмитриевич. Вот наши документы. Вот рекламный проспект пансионата. Вот копия разрешения на открытие фонда!
Девочка так расстроилась, что Титов мимолетно пожалел ее. Черт их знает, может, и правда пригласить хотят.
– Вот что, ребята, – произнес Титов, – вы, может, люди и хорошие, и зря я на вас так. Но раз начал говорить скажу до конца. У меня уже дважды пытались отнять жилье. Слава богу, без серьезных последствий. Так что какие бы фокусы сейчас не придумали, знайте: квартира в случае моей смерти бесхозной не будет. Есть наследники.
Девушка готова была что-то возразить, но ее опередил Николай.
– Извините, Илья Дмитриевич! Это какая-то ошибка. Нам и вправду не нужна ваша квартира. И мы действительно приехали, чтобы пригласить вас в пансионат.
Генерал глянул на обиженное лицо девушки, и вдруг поверил гостям. Черт их знает, наверно, и впрямь хотели сделать подарок.
Он выпустил рукоятку пистолета из пальцев и сел поудобнее. Осторожно вздохнул. Вроде не болит.
Настя заметила вздох и сочувствующе спросила:
– Вам плохо?
– Да уж, нехорошо. Стар я для этих пансионатов. Все, отпрыгал свое. Скоро на кладбище, отдыхать.
– Что вы, Илья Дмитриевич! – горячо возразил Николай. – Вам всего… девяносто два! Это не возраст!
– Ну да, не возраст! Поживи с мое, посмотрим, как запоешь!
– Илья Дмитриевич, в пансионате вы поправите свое здоровье. Скажу по секрету, там разработана новая методика восстановления здоровья. После прохождения курса вы сами себя не узнаете. Честно говорю!
Титов улыбнулся. Хорошие ребятки, молодые совсем. Наверное, и впрямь не эти, не «черные риэлторы». Вот только очень уж самонадеянные.
– От смерти еще не придумали лекарств. И от старости тоже. Спасибо вам, ребятки, за приглашение. Найдите ветеранов покрепче…
Настя умоляюще сложила руки на груди.
– Илья Дмитриевич! Курс идет чуть больше месяца. Если не понравится, вы в любой момент можете уехать. Ну неужели вам по душе сидеть дома? Скучно ведь.
Это она угадала. Скучно. И тоскливо. Но таков удел стариков – тосковать, вспоминать и ждать.
– Нет, ребятишки, никуда я не поеду. И не уговаривайте.
Гости замолчали. Видимо, отказ генерала поставил их в тупик. Николай кашлянул, скосил взгляд на фотоальбомы и вдруг сказал:
– Илья Дмитриевич, в пансионате вы можете встретить своих однополчан, друзей. Поговорите, вспомните былое. Все веселее, чем одному.
Черт! На этот раз неугомонный паренек попал в точку. Вот поговорить с другими стариками Титов не отказался бы. На День Победы он толком никого и не увидел, быстро вернулся домой. А ну как в пансионате и впрямь кого-то встретит?…
Николай, видя, что зацепил старика, торопливо добавил:
– Первая группа – это только ветераны войны. Мы специально подобрали так, чтобы им веселее было. Привезли фильмы о войне, книги…
Титов покачал головой. Задумался.
А что он теряет? Разве плохо напоследок увидеться с людьми? Посидеть, поговорить? И умирать не так тоскливо будет. На миру и смерть красна… Вот только что, если это все же охотники за квартирами? Но завещание оформлено, все распоряжения сделаны. Никто, кроме дальней родственницы или ее детей (если она умрет), квартиру не получит. Так что выгоды от его смерти вдали от дома никому никакой нет.
И все же соглашаться генерал не спешил. Надо все обдумать, осмыслить. Как-никак последнее путешествие в жизни.
– Вот что, молодежь! – наконец произнес он. – Давайте сделаем так. Я подумаю, а вы завтра часикам к трем приходите. Ясно?
