слишком не равны были силы. Что мог поделать хоть и крепкий, но невысокий девятиклассник против высоченного, под два метра и за центнер двадцатилетнего парня, которого два года дрючили сержанты на физподготовке и в марш-бросках? Оказалось, что кое-что мог. Главное хладнокровие и жизненный принцип – драться до конца, используя все, в том числе и песок в глаза, которым он сыпанул уже торжествующему амбалу. Именно тогда за ним закрепилось лестное прозвище – Волк.
Сейчас Андрей стоял не на заплеванном, с облупившейся коричневой краской полу сельского клуба, а на натертом до блеска паркете из редчайшего голубого дерева в главном здании Верховного совета достойных. И сейчас это был не шестнадцатилетний юнец-школяр, видевший мир не дальше околицы родной деревни, а двадцатитрехлетний мужчина, за плечами которого был Рязанский институт воздушно-десантных войск, жесткая учебка Главного разведывательного управления Генерального штаба, рудники Гамеда. И на звезды он уже смотрел не как на красивые яркие точки, разбросанные по черному небу над деревней, а как на солнца других миров, до которых можно долететь, скользнув за подкладку Вселенной. И он знал, что очень часто эти миры встречают тебя полновесными залпами лазерных пушек. И все равно ему вновь хотелось драться. Драться азартно, бескомпромиссно, по-мальчишечьи. Но теперь не из-за боязни потерять авторитет вожака. Какой к черту вожак в мире, на несколько веков опередившем в развитии его Землю. А из-за банального, универсального для всех разумных существ Вселенной чувства – ревности. Да и для неразумных тоже.
Но теперь его соперником был не обычный сельский пацан, потолком которого была продавленная сидуха заезженного «Колоса» или «Дона», а генерал, привыкший к удобному, специально подогнанному по нему командирскому креслу боевого звездолета. Представитель высокоразвитой цивилизации, прилетевший помогать фролам в их борьбе против жесткого и жестокого врага.
«Только попробуй начать подбивать клинья к моей жене. Хоть ты и генерал, а от моего свинга[Свинг – длинный и тяжелый удар кулаком в корпус. ] правой ты точно сложишься».
– О чем ты так напряженно думаешь? – до него донесся голос Матрула ДарВула.
– Да так, воспоминания нахлынули.
– А вот и мы, – раскрасневшаяся и возбужденная танцем дочь Главного командора и ее напарник подходили к ним.
– Теперь старому космическому волку будет что вспомнить? – землянин сумел своему голосу придать веселые нотки.
– Несомненно! – тут же последовал короткий, как вспышка боевого лазерного луча, ответ.
Возникла неловкая пауза. Вновь загремевшая музыка спасла положение.
– Никогда не танцевал инопланетные танцы, – землянин обхватил свою жену за талию и решительно увлек ее в центр зала.
«Ох, заработаешь ты у меня, генерал. И все твои звездолеты не помогут», – Андрей Кедров сделал первое па на паркетном полу.
Рахад Виргул смотрел вслед удаляющейся паре и улыбался. Он вспоминал на мгновенье блеснувшие глаза дочери Главного командора, когда он, натолкнувшись на ее насмешливо-вопросительный взгляд, перестал прижимать свою партнершу к себе во время танца.
«Эх, ты, старый космический волк», – вот что коротко блеснуло тогда в голубых женских глазах.
Глава 5
Мощные, напористые акустические волны одна за другой накатывались на дергающихся, извивающихся людей. Со стороны казалось, что это именно они, стегая людскую плоть тугими децибелами, заставляли ее конвульсивно вздрагивать и дергаться. И в такт этим дерганьям дергался и свет – десятки, сотни разноцветных лучей от прожекторов и лазеров словно заставляли пульсировать само пространство, превращая его в яркое, переливающееся всеми цветами радуги существо. Вечеринка в моднейшем ночном клубе «Ночные звезды» была в самом разгаре. Сотни молодых людей, оставив за стенами этого фешенебельного заведения свои заботы и проблемы, полностью растворились в зажигающих ритмах модной музыки.
– Весса, вы так нежно держите этот фужер, что мне захотелось стать им, – перед девушкой, словно материализовавшись из этих грохочущих звуков и вибрирующего света, возник высокий парень. Длинные, золотистые волосы крупными кольцами спадали на кукольное лицо – гладкая, ни малейшей морщинки или родинки кожа, большие, широко распахнутые глаза, маленькие, аккуратные, чувственные губки.
«А занятный экземплярчик, – девушка, не спеша сделав глоток шампанского, рассматривала возникшего перед ней молодого человека, – сладкий». – Еще глоток игристого напитка.
– Вы удивлены, откуда я вас знаю?
«А с такой игрушкой можно неплохо поразвлечься. По крайней мере, не надо будет контролировать себя как с Харком. А тут просто – бери и получай удовольствие. Как выпить этот бокал». – Еще глоток.
– Нет, не удивлена. Я так часто и долго торчу на телевизионном экране, что уже давно смирилась с тем, что мое лицо стало так же привычно, как физиономия какого-нибудь исторического деятеля на банкнотах. Слава Всемогущему Картану, что хоть руками не мацают.
– А я давно мечтал с вами познакомиться!
«Ну что, Весса, возьмешь себе эту игрушку? Надо же чем-то заполнять ночи, да и для здоровья полезно. – А’Весса Лам, чуть прищурившись, смотрела на кукольное лицо, по которому скользили разноцветные блики. – Нет, все же правильно сделала, что прилетела сюда».
Со дня ареста Харка прошло пятнадцать дней. Радость от блестяще выполненной операции притупилась. И в роскошном, ставшим почти ее, доме политика Весса заскучала.
«А почему, собственно, я должна здесь сидеть одна, словно в тюрьме? – Девушка сидела в гостиной и невидяще смотрела на телевизор, в котором бурлила виртуальная жизнь, густо сдобренная виртуальными страстями. – Я Харку кто, жена? Нет, любовница. Так чего строить тут из себя убитую горем? Многие осудят? Любимого мужчину не успели арестовать, а она уже вновь развлекается. А, плевать! Задание я выполнила, Харка „сделала“, пора и отдохнуть».
Весса вскочила с дивана и бросилась в гардеробную.
Через полчаса телеведущая, писательница и, главное, талантливейший агент государственной безопасности Блестящая с удовольствием разглядывала себя в зеркало. Черный с белыми чешуйками костюм плотно облегал стройное тело. Волосы, обработанные специальным лаком, роскошной черной гривой спадали на плечи, вспыхивая мельчайшими голубыми искорками. На груди сверкала бриллиантовая веточка ели, на которой навсегда застыла рубиновая стрекоза. Мягкие красные полусапожки великолепно подчеркивали изящную утонченность ног.
«Ха, да с таким видом и с такой головой я Президента могу „сделать“! А вообще-то это мысль!» – Весса громко расхохоталась.
Насвистывая под нос какой-то веселенький мотивчик, девушка спустилась в гараж. Роскошный, огромный «Ланд» смотрел на новую хозяйку своими четырьмя большими овальными фарами.
«Нет, дорогой, отдыхай сегодня. Для моего настроения ты слишком приземлен. – Весса вновь громко расхохоталась своим мыслям и решительно шагнула к не менее роскошному флайеру. Сегодня, дружок, ты меня катаешь». – Холеная женская ручка распахнула дверь машины.
Через минуту девушка уже любовалась ночным городом с высоты нескольких сотен метров. На экране бортового компьютера пульсировала точка, возле которой стояла надпись «Ночные звезды» – конечный пункт маршрута.
– Ну знакомься, раз мечтал, – Весса специально ответила грубовато. Прекрасно разбираясь в психологии, она хорошо знала, что таких вот кукольных мальчиков грубый тон только возбуждает.
– Торри… Торри Дрик, – кукольный мальчик неожиданно сделал быстрое движение и чмокнул Вессу прямо в губы.
«А мальчик прыткий, – девушка с удовольствием ощутила прикосновение молодых губ, от которых чуть веяло каким-то пряным ароматом, – и это замечательно. Не надо будет тратить время, чтобы его расшевелить. Это не тот случай, когда смакуют, как хорошее вино многолетней выдержки. Тут надо залпом выпить, чтоб в голову хорошо ударило, и забыться на пару недель. Все. Потом умыться, привести себя в порядок и выбросить использованную тару в мусор».
– Мальчик, ты очень спешишь. Даже если тебе удастся уговорить меня выпить с тобой чашечку кофе у тебя дома, то все равно ты должен сначала заварить для меня этот кофе. И учти, бурду я не пью!
