появился.
– Как же вы с ними справились? – надтреснутым от волнения голосом спросил Мантилий.
Франц поведал о том, что произошло в зале с пентаграммой. Еще никогда его не слушали с таким вниманием. По окончании рассказа Мантилий смахнул со щеки скупую слезу и крепко пожал мастеру рун здоровую руку.
– Не хватит слов, чтобы описать нашу признательность. Я говорю от имени всех гномов Родгура. Вы рисковали своей жизнью, сражаясь с демоном, более того – своей бессмертной душой, и мы никогда не забудем это.
– Не стоит благодарности, – улыбнулся Франц. – Я сам не знаю, как мне это удалось, но готов сделать это снова. А что стало с волшебными доспехами?
– Они приняли основной удар на себя – на вашу спину обрушилось несколько тонн породы, и рассыпались в пыль, когда кобольды вытащили вас из-под обломков.
– Жаль. Они выручили меня в трудную минуту. – Мастер сделал знак девушке, и Элейс помогла ему напиться. – Что же достанется Эраю, когда вернется?
– Выкуем новые, не хуже старых, – махнул рукой Глава Рода. – Уверен, что он не обидится. Не знаю, как вы воспримете эту новость, но в образовавшейся неразберихе кобольды вытащили и мага, которого вы придавили своим телом. И эта тварь до сих пор жива. И быстро поправляется.
– Это после таких-то страшных ран… – пробормотал Берез.
– Вы сохранили ему жизнь? – удивился Франц. – Почему?
– Решили, что, возможно, он будет нам полезен. У магов накопилось немало секретов, и мы были бы не против, если бы он поделился ими перед кончиной. А убийство пленного – это ответственный шаг… – Гном пожал плечами. – Мы не хотели ничего предпринимать без вашего согласия.
– У него ведь нет кисти, да?
– Правой, – кивнул Мантилий. – Я думал, что ее оторвало во время взрыва.
– Это работа Альфевулла.
– Да, сложно было догадаться, что его руку откусил демон, – проворчал Берез. – Никогда бы не подумал, что он повернется против своих же.
– Они ему были больше не нужны. Если бы я пришел позже, то Альфевулл сожрал бы магов одного за другим. Возможно, он первоначально и собирался это сделать.
– Маги думали, что смогут его контролировать, использовать в своих интересах, но серьезно просчитались.
– Это же сам Альфевулл, а не какой-нибудь второсортный демон. Грозовой камень был для меня настоящей находкой. Не знаю, как бы иначе я расправился с ним. – Франц прочитал несколько раз подряд руну заживления и облегченно вздохнул. – Так намного лучше. А что с моей рукой?
Мужчина с неодобрением посмотрел на свою многострадальную конечность, основательно поврежденную зубами демона. Вены на ней вздулись, кожа вокруг места укуса покраснела и воспалилась.
– Мы опасались заражения крови, – признался Мантилий, – но теперь все в порядке. Лечение было своевременным. Правда, руку пришлось вскрывать и чистить изнутри. В ней засел осколок зуба. Его яд убил бы вас, не сделай мы этого.
– Мудрое решение, – кивнул Франц, рассматривая тонкий, еще свежий шрам, тянущийся от пальцев к запястью. Гномы не только отличные кузнецы и торговцы, но еще и лекари.
– Старались… – усмехнулся Мантилий, проследив за его взглядом. – Нельзя же позволить умереть герою, да еще после такой славной победы. Но мы утомили вас… – Он поднялся.
– Нет-нет, я еще о многом хочу спросить.
– Не спорьте. Я же вижу, что у вас уже закрываются глаза от усталости. Все знают, что сон – это лучшее лекарство, так не противьтесь же ему. Отдыхайте.
– Да. Я должен выздороветь, чтобы провести ритуал… Как Анна? Я совсем забыл о ней.
– В порядке. Сыта и довольна учиненным разгромом.
– Сыта?!
– Был момент, когда мы не досмотрели за ней, – нехотя ответил Берез. – И она напилась крови то ли тусклого гоблина, то ли еще кого-то. Но теперь ее не нужно кормить.
Франц кивнул и провалился в темную, покрытую густым туманом бездну сновидений.
Всю последующую неделю он не вставал с постели, несмотря на активное участие гномов в его лечении и действие собственных рун. Если бы дело ограничилось только переломами и ушибами, он был бы уже в отличной форме, но яд Альфевулла основательно подорвал его здоровье.
Все эти дни Элейс не отходила от него ни на шаг, исправно выполняя обязанности сиделки. Берез тоже частенько заходил к нему в комнату, но вскоре мастер понял, что виной тому не интерес к его персоне, а желание видеть медиума. Гном был явно неравнодушен к Элейс. Однажды он даже принес ей миниатюрную музыкальную шкатулку, сказав, что это дружеский подарок. Но его красноречивый взгляд говорил совсем о другом.
Франц, всякий раз глядя на эту шкатулку, испытывал укол ревности и сам удивлялся своим чувствам. Его раздражало, что Берез все время крутится вокруг Элейс и она совсем не против его ухаживаний. Девушка видела, какое воздействие оказывает на бедного гнома – тот бледнел и мялся при встрече с ней, и ей это нравилось. Суровый немолодой гном, у которого всегда наготове было крепкое слово или не менее крепкий кулак, таял под ее взглядом, путаясь в словах, как малое дитя.
Когда Берез опять принес очередной «дружеский подарок», мастер решил, что настала пора серьезно поговорить с девушкой на эту тему.
– Элейс, я хочу тебя спросить… – Он самостоятельно оделся, что для него было большим достижением, и сел на постели. – Ты уверена, что поступаешь правильно?
– Что вы имеете в виду?
– Не притворяйся. Только слепой этого не заметит, – проворчал мужчина. – Если ничего не изменится, то скоро наш общий друг, от которого ты так охотно принимаешь знаки внимания, попросит твоей руки. Нет, я ничего не имею против и не собираюсь лезть в твою личную жизнь, – добавил он поспешно, – но я обещал Джереми присматривать за тобой и не хочу, чтобы ты натворила глупостей.
– Какое вам до этого дело? – вспыхнула девушка. – Это же моя жизнь, верно?
– Это так, но в данный момент меня больше беспокоит Берез. Если ты относишься к нему несерьезно, то своим отказом разобьешь сердце.
– А может, серьезно? – с вызовом спросила она.
– И ты действительно согласишься стать его женой? – Он испытывающе посмотрел на девушку. – Стать женой гнома и всю жизнь провести в горном городе? Уверен, это не так уж плохо, тому немало примеров, но все же…
Она не выдержала и отвела взгляд.
– Вот видишь… Насколько я знаю, гномы очень щепетильны в подобных вопросах. Любовь у них одна, на всю жизнь. И спутницу жизни они выбирают всего раз, не то что люди… Не мучай его понапрасну, Элейс. Остановись, пока не поздно. Ты же знаешь, какой Берез вспыльчивый. Он может… Хм, повести себя неадекватно.
– Он ревнует вас ко мне, – заметила медиум. – Говорит, что я слишком много времени провожу здесь, что вы здоровы, как скала, и так далее.
– Я заметил, что его некоторые высказывания в мой адрес выходят за рамки приличий, но не держу на него зла. Чувства затуманивают рассудок, тем более что для ревности совершенно нет никаких оснований.
– В том-то все и дело, – с горечью сказала Элейс и скривилась. – К моему глубокому сожалению.
Она вскочила и, избегая протянутой руки Франца, выбежала из комнаты, хлопнув дверью. Мастер удивленно покачал головой.
Тем же вечером между Элейс и Березом состоялся серьезный разговор. Франц не присутствовал при нем и не знал, о чем они говорили, но сразу после него взбешенный гном отправился на дополнительное дежурство, а Элейс, отказавшись от ужина, заперлась у себя в комнате.
Тем не менее уже следующим утром все вернулось на круги своя. Берез был такой же хмурый и
