Волк который правит (неоф. перевод)

Она засмеялась, убирая пистолет в кобуру. — Ветроволк нашел то чудовище, которое напало на меня? Он убил его?

— Нет.

— Хорошо, — она вышла из туалета. — Поскольку мы не можем ничего сделать с Черепашьим ручьем, займемся этой тварью.

— Доми, я не думаю, что нам следует идти за драконом одним.

— Драконом?

— Это был дракон Они, и его очень трудно убить.

— Что ж, именно поэтому мне следует выяснить, как его убить. У Они наверняка есть еще такие же. Должен быть способ снять его щиты, чтобы любой с пушкой мог его убить.

Пони с беспокойством посмотрел на нее, как будто считал, что она собирается прямо сейчас идти выслеживать дракона Они, и тыкать его палкой.

Тинкер осознала необходимость уверить его, что у нее и в мыслях нет ничего настолько радикального. — Я хочу начать с визита к Лейн: она ксенобиолог. Когда у тебя есть проблема за пределами твоей специальности, ты обычно обращаешься к эксперту.

* * *

Перед роскошным викторианским особняком Лейн был припаркован трейлер с плоской платформой. Желтый брезент на платформе покрывал что-то комковатое. Ксенобиолог стояла на трейлере, опираясь на костыль, и смотрела, как Тинкер паркует Роллс. Что-то в лице Лейн заставило Тинкер подозревать, что каким-то образом в присутствии этого трейлера виновата она.

— Я так и подумала, что ты можешь появиться сегодня, — оказала Лейн.

— Ну, оказалось, что для того, чтобы вернуться к Черепашьему ручью, мне нужна маленькая армия, а Ветроволк сегодня забрал с собой всех секаша, кроме Пони и Штормовой Песни.

Упомянутые секаша уже разделились на Клинка и Щита. Штормовая Песня отошла, чтобы осмотреть территорию, в качестве Клинка. Пони следовал позади Тинкер, как Щит.

— Так что я подумала, что мне следует поговорить с тобой о том чудовище, которое напало на меня вчера, — сказала Тинкер. — Секаша говорят, что это дракон Они.

— Ага, — произнесла Лейн в знак того, что поняла. — Я полагаю, что должна поблагодарить тебя за подарок.

— Подарок? — Тинкер с тревогой посмотрела на трейлер. Что на этот раз она натворила, не осознавая этого?

Лейн сдернула один край брезента, чтобы продемонстрировать безвольные ветви черной ивы. — Мне сказали, что это послала ты.

Черная ива! «Он ест плоды с дерева, которое ходит». Тинкер вздрогнула, когда осознала значение тех слов. Было слишком необычно видеть, как еще одна часть ее сна обретает смысл, который связан с ней. — Я послала это?

— Так мне сказали, — ответила Лейн.

Тинкер помнила, как они нашли дерево, но она… она не приказывала это делать. Или приказывала? Она повернулась к Пони. — Разве я просила…? — его сосредоточенный вид заставил ее понять, что она была настолько взволнована, что обратилась к нему по-английски: Тинкер переключилась на эльфийский язык. — Разве я просила привезти сюда черную иву?

— Ты сказала, что хотела бы подарить ее Лейн.

Для Пони эти слова явно были равнозначны приказу. Ей нужно всегда помнить, что секаша воспринимают ее слова, как закон. Едва она отвлеклась, эльфы связали длинные безвольные ветви и крепкие ноги-корневища, привезли дерево на холм Обсерватории и оставили все у дома Лейн — и трейлер и его содержимое.

Лейн предупреждала ее об «эльфах, дары приносящих». Тинкер вздрогнула, поняв, что она стала одним из таких эльфов.

— Извини, Лейн, — она убедилась, что говорит по-английски, боясь, что может оскорбить Пони своей собственной глупостью. — Я не думала, что они привезут это сюда и свалят все к тебе на двор.

— Я полагаю, это к вопросу о зубах дареного коня, — положив свой костыль, Лейн проворно соскользнула с трейлера, компенсируя усилиями рук слабые возможности своих искалеченных ног. На земле, Лейн дотянулась до костыля, а затем, повернувшись к Тинкер, слегка постучала по голове Тинкер костяшками пальцев. — Научись думать перед тем, как открывать рот.

— Ой, — дернулась Тинкер. — У меня там синяк.

— Правда? — Лейн наклонила ее голову, чтобы осмотреть кожу, аккуратно раздвигая волосы пальцами. — Откуда? То существо, которое напало на тебя?

— Ага.

Лейн, как всегда, пахла свежей землей и мятой травой. — А, жить будешь, — она легко потерла пострадавшее место. — Можно дать твоим нервным рецепторам другие ощущения для контраста.

Тинкер пискнула в знак протеста и боли от такого обращения.

Лейн отодвинула ее на длину руки и осмотрела Тинкер сверху донизу, покачивая головой. — Никогда не думала, что увижу тебя в платье. Этот цвет тебе идет.

Тинкер показала ей свои украшения и пистолет, рассмешив Лейн таким контрастом. — Так тебе нужно это дерево?

— Полностью неповрежденный экземпляр? Ну разумеется! — Лейн наконец-то продемонстрировала свою скрытую до того радость ученого по поводу черной ивы. — Первый раз я увидела черную иву во время первого Включения; меня взяли на воздушный корабль, чтобы посмотреть на лес на том месте, где располагался Питтсбург ночью ранее. Я не хотела идти; я все еще не могла прийти в себя от того, что стала калекой. Затем я увидела эту зеленую стену, все эти железные деревья, такие же высокие, как секвойи. Из леса вышла черная ива, вероятно, разыскивая веховую линию, и когда она двигалась, содрогалась земля. Господи, это было блаженство — чужой мир пришел ко мне, когда я больше не могла прийти к нему.

Горячая смесь удовольствия и смущения пронеслась в голове Тинкер: она хотела услышать больше о том, что чувствовала Лейн, но также помнила, насколько мала ее, Тинкер, роль в том, чтобы достать шагающее дерево. — Я подумала, что тебе может понравиться.

— О, мне очень нравится! Но не обязательно именно здесь. — Лейн махнула рукой в сторону своего дома. — Я не вполне уверена, что ива мертва. Она может просто находиться в спячке, после обширного шока организма. Я бы не хотела, чтобы дерево ожило прямо у меня на пороге.

«Дерево, которое ходит»

— Да, наверное, это была плохая идея. Я смогу достать грузовик, и перевезти этот трейлер… куда- нибудь.

— Было бы лучше поместить его в место с низкой температурой. Холод сохранит дерево в спящем состоянии, если оно еще живо.

Тинкер осмотрела пятидесятитрехфутовый трейлер. — Что ж, снять его с трейлера не будет трудным — я могу использовать кран — но поместить его во что-то типа холодильника — это сложнее.

— Я в тебя верю. — Лейн захромала к дому, говоря по пути. — Я знаю, что ты сможешь что-нибудь придумать.

«Ох, какие неудобства от того, что тебя хорошо знают».

На крыльце находилась Штормовая Песня. Она сделала сигнал «все чисто» и обозначила, что в дом не входила.

— Доми, позволь нам сначала проверить дом, — сказал Пони.

Она уже хотела жалобно сказать: «Это же просто дом Лейн», однако секаша рисковали жизнью ради нее, так что она только вздохнула и села на кресло-качалку на крыльце.

— Я могу разрубить на куски иву? — спросил Пони.

— Нет…

— …Я думаю, не стоит. Это было бы слишком просто, — она покачалась туда сюда, прохладный ветер