демонстрируя свои натренированные и загоревшие тела собравшимся гостям.
Глядя вниз, Марина вдруг почувствовала сильный запах мужского одеколона. К ней подходил сам мистер Блейк. Непонятно почему, она вдруг смутилась, словно действительно знала этого человека раньше. Он был со своей спутницей и по-прежнему улыбался, демонстрируя искусство американских дантистов и свою голливудскую улыбку.
— Мистер Блейк, — ворковала его спутница, — вы просто потрясающий мужчина. В наше время таких уже не осталось.
— Вы преувеличиваете, — тихо произнес он.
— Нисколько. Про вас ходят легенды в Голливуде. Я все знаю, — взволнованно говорила экзальтированная особа.
Они прошли мимо Марины, не оборачиваясь.
Она смущенно посмотрела им вслед. Что-то ее волновало в этом мужчине.
Подошел Аврутин.
— Кажется, я знаю, кто такой этот Эльсер. И по описанию он очень похож на Демюта. Нужно будет предупредить Милену.
— Кто он? — спросила Марина, чувствуя, как начинает волноваться.
Ей предстояло впервые в жизни увидеть настоящего убийцу. И хотя на ее глазах Костя Аврутин зарезал человека, то происшествие она не считала убийством. Это была всего лишь вынужденная самооборона. Другое дело Роже Демют, наемный убийца и офицер Иностранного легиона.
— Стоит там, у стойки бара. Обрати внимание на его подтянутую фигуру, — показал Аврутин в сторону, — мне кажется, это он. И по срокам все совпадает. Он прилетел сегодня утром.
— Может быть, — ответила Марина, всматриваясь в Эльсера. — Нужно будет показать его Милене. Она пытается что-то вытянуть из нашего попутчика.
— Из этого мерзавца, — пробормотал Аврутин. — Он такой грязный тип, что мне просто страшно оставлять с ним Милену. Ты обращала внимание на его глаза? Он никогда не смотрит прямо человеку в глаза. Не нравится мне этот тип.
Он отошел от Марины. А она прошла к стойке бара, чтобы держать под наблюдением Франца Эльсера, и села за небольшой столик, попросив официанта принести кампари.
Рядом кто-то сел. Она снова почувствовала характерный резкий запах одеколона Блейка. И вдруг услышала слова:
— Я думал, вы более наблюдательны, Марина.
Глава 8
Она замерла, боясь повернуться. Потом наконец повернула голову.
— Сергей Валентинович, — не верила она своим глазам.
— Спокойнее, — улыбнулся он молодой женщине, — не нужно так нервничать.
— Я вас действительно не узнала, — честно призналась она, — вы совсем другой.
— Надеюсь, я изменился в лучшую сторону? — спросил полковник Чернов.
— Да, — смущенно кивнула она, — я и не думала, что вы так можете сыграть.
— Спасибо за откровенность. Как добрались до Солсбери, все в порядке?
— Не очень, — вздохнула Марина, — у нас были неприятности в дороге.
— К нам идут, — поднялся Чернов, — я зайду потом к Милене, до свидания. Передайте Милене, что здесь трое новичков — Эльсер, Миеси и Ломбарди. Среди них нам нужно вычислить француза.
— Мы знаем его посредника, — прошептала Марина.
Чернов кивнул, отходя. К ним спешил Гвидо Алтьери.
— Прекрасная синьорина, — глядел он томными глазками, — вы помните свое обещание?
— Отобедать с вами, — вспомнила Марина.
— Или поужинать, — кивнул Гвидо.
— Только не сегодня, — поежилась Марина, — я такая уставшая после переезда.
— Конечно, — согласился Гвидо, — тогда завтра. И только при свечах. Надеюсь, вы сумеете убежать от своей хозяйки, по-моему, она вас ревнует.
— Вы производите такое сильное впечатление, — улыбнулась Марина, вставая, — проводите меня до номера, синьор Алтьери.
— Конечно, — засуетился Гвидо.
Они вошли в здание отеля и направились к лифту. И вдруг Гвидо спросил у Марины:
— Аугуста, кто этот красивый мужчина, с которым вы так мило беседовали у бассейна?
— Режиссер из Голливуда, — пожала плечами Марина, — я его видела первый раз в жизни.
— Да? — удивился или сделал вид, что удивился, Гвидо. — Вы говорили так, словно были знакомы и раньше.
— Вам это показалось, — немного нервно ответила она, входя в лифт.
Он проводил ее до номера и поцеловал на прощание руку. Войдя в номер и закрыв за собой дверь, она прошла в ванную и долго мыла руку, до которой дотрагивался этот мерзавец. И только затем, успокоившись, прошла в комнату.
Через полчаса в номер позвонила Милена, попросившая зайти к ней в апартаменты. Марина отправилась к ней. Там уже сидели Аврутин и Чернов. Увидев Марину, полковник усмехнулся.
— Я думал, наши специалисты более внимательны, — сказал он. — У вас традиционное мышление, Аугуста. Если вам не нравится человек, то вы видите его всегда в одном ракурсе. В данном случае я говорю о себе.
Марина не стала возражать, усевшись на диван рядом с Миленой.
— Итак, перед нами стоит задача, — начала Милена, — выяснить, кто из четверых приехавших — Роже Демют. Прошу прощения, — поправилась она с улыбкой, — из троих приехавших. Я, конечно, не имею в виду вас, мистер Блейк.
— Надеюсь, — засмеялся Чернов, — а то ваш помощник всадит нож и мне в спину.
— Это была самооборона, — вступилась за Аврутина Марина.
— Это было глупо и непрофессионально, — жестко сказал Чернов, — можно было договориться. Что- то придумать, как-то выкрутиться из этого положения. А вместо этого Аврутин тычет его ножом в спину и оставляет труп прямо на земле.
— Я забрал у него деньги, — пробормотал Аврутин, — чтобы они подумали на ограбление.
— А оставили ему часы, одежду, может, кольцо или документы, даже туфли. Нужно было прежде всего снять с убитого обувь. Для них даже деньги не имеют такой цены, как его обувь.
— Я этого не знал.
— Нужно было знать, — махнул рукой Чернов. — И вы напрасно недооцениваете этого Гвидо Алтьери. Сначала поездка на корабле, затем совместное путешествие на поезде и убийство его помощника. И наконец, ваше появление здесь. Если он еще ни о чем не догадался, значит, он абсолютный идиот. А я в идиотов не верю.
— Он что-то подозревает, — согласилась Милена, — но не так много, как вы думаете, Сергей. Это совсем другое. Он скорее подозревает Аугусту или мистера Рэнда. Но, надеюсь, не меня.
— Давайте вернемся к нашим проблемам, — напомнил Чернов, — осталось трое. Франц Эльсер, он более всего похож на Роже Демюта. Японец Сиро Миеси и итальянец Джорджио Ломбарди. Если бы мы наверняка знали, какие именно языки он знает, было бы легче.
— Откуда? — вздохнула Милена. — Этого мы не знаем.
— Во всяком случае, не японец, — сказал Аврутин. — Я думаю, это немец.
— Мы еще не видели итальянца, — напомнила Милена.
— Я его видел, — сказал Чернов, — бородатый, заросший тип, выдающий себя за художника. Но у него в номере нет ни акварели, ни красок, ни даже просто больших листов бумаги.
— Вы успели посмотреть в его номере? — улыбнулась Милена.
