– Отвернитесь! – потребовала она, прижимая к груди одежду. – Пожалуйста… – и, с горечью подумала, чего ей стоило произнести это слово.
– И дать вам новую возможность убежать? – Торн скрестил руки на груди и высокомерно поднял бровь. – Думаю, что я этого не сделаю.
В эту минуту Шане больше всего захотелось прокричать ему проклятия во всю мощь своих легких, но что-то в надменном лице графа остановило ее. Он и в самом деле не позволит ей уединиться. И, в конце концов, девушке пришлось смириться с этим. Шана отвернулась от Торна, предоставив ему на обозрение изящные линии спины. Ее заставили переодеваться в присутствии мужчины впервые в жизни. Пальцы не слушались Шану от страха, злости и от уверенности, что граф следил за каждым ее движением. И все же каким-то образом ей удалось соблюсти приличия: надеть платье и другую одежду, прикрываясь ночным халатом.
Закончив одеваться, Шана поспешно заплела волосы в одну длинную косу.
Как только девушка повернулась, граф направился к ней. Он схватил зеленый бархатный плащ и набросил ей на плечи. Шана смотрела на Торна с недоумением, когда он взял другой плащ и расстелил на полу. Но она все поняла, когда граф набросал туда целую груду одежды, которую достал из шкафа, и связал концы плаща вместе. Выполнив эту работу, Торн удовлетворенно поднялся на ноги.
Крепко держа ее за руку, он вытолкнул девушку из комнаты. Шана была вынуждена идти, когда де Уайлд тащил ее через двор и дальше, к конюшне.
Землю еще окутывала ночная мгла, но розовый рассвет уже забрезжил в восточной части горизонта. У Шаны сильно забилось сердце, когда она увидела сонного мальчика-конюха, выскочившего им навстречу и протиравшего на ходу глаза. Торн тут же остановился и, крепко схватив принцессу за локоть, властно прошептал:
– Скажите мальчику, что провожаете меня, и прикажите оседлать двух коней, – при этом граф сжал ей руку так, что Шана почувствовала боль. – И никаких фокусов, миледи, иначе мальчик умрет. Вам понятно?
Девушка содрогнулась от отвращения, так как Торн прижал ее прямо к своей груди. Шана послушно кивнула, хотя при этом сердце разрывалось на части.
– Хорошо, а теперь пойдемте, – голос графа прогремел как гром среди ясного неба.
Шана пошла вперед. Трудно было держаться, так, словно ничего не произошло, когда в действительности ей казалось, что мир перевернулся! И все из-за человека, который шел рядом! Каким-то образом, с помощью невероятных усилий, ей все же удалось изобразить на лице слабую улыбку.
– Доброе утро, Дэви. Не мог бы ты оседлать мою лошадь и лошадь преподобного отца тоже? Он не уверен, что найдет дорогу до Туска, поэтому я решила проводить его до перекрестка.
– Не пройдет и минуты, миледи.
Хотя конюх был еще совсем юным, Шана все же надеялась, что он догадается о том, что с ней случилось. Торн стоял рядом, скрывая лицо капюшоном сутаны, и девушка чуть не застонала, когда увидела, что мальчик побежал выполнять просьбу своей хозяйки, даже не взглянув на ее спутника.
Ее лошадь оседлали и вывели. Шана взяла поводья и еще раз постаралась привлечь внимание паренька, но все было напрасно. За спиной девушки Торн сделал недовольное лицо, когда для него вывели небольшую серую лошадку. Очевидно, на ней и приехал священник. К своему неудовольствию, граф не мог возразить, чтобы не выдать себя.
Они сели на лошадей и выехали из Мервина. Торн намеренно заставлял идти свою лошадь шагом рядом с девушкой на случай, если она вздумает сбежать. Де Уайлд совсем не был уверен, что его невзрачная лошаденка догонит сильное животное принцессы, ибо та выглядело образцом конской стати.
Как только Торн со своей пленницей оказались в глубине леса, граф сбросил капюшон и, протянув руку, схватил поводья ее лошади.
– Стойте, – резко сказал он. – Здесь мы остановимся.
Они спешились у быстрого ручья. Девушка не сопротивлялась, когда Торн снял ее с коня, и устало стояла, в то время как он стягивал с себя сутану, под которой оказались туника и штаны. Затолкав одежду священника в мешок, привязанный к седлу, граф молча повернулся к Шане. У нее перехватило дыхание, когда он дотронулся до броши, на которую был, застегнут ее плащ.
– Остановитесь! – она напрасно пыталась оттолкнуть его руку. – Что вы делаете?
Не обращая внимания на сопротивление, Торн стащил с нее плащ и, подойдя к лошади, резко шлепнул ее по крупу. Животное пробежало по кругу, крутя головой и вращая глазами. Граф еще раз ударил его, при этом затопав ногами и крича, как безумный. Лошадь, подняв хвост, галопом поскакала в лес.
Шана от удивления была не в состоянии протестовать. Когда де Уайлд повернулся к девушке, выражение его лица стало холодным и отчужденным, но что-то наподобие улыбки – промелькнуло на его жестких губах. Страх охватил Шану, так как ей в голову пришла ужасная мысль.
– Боже милостивый! – воскликнула принцесса. – Вы что, собираетесь бросить меня здесь? – Прижав к себе руки, девушка вся дрожала от утренней прохлады. – Вы хотите, связать меня, чтобы я здесь замерзла и умерла от голода?
Торн рассмеялся хриплым язвительным смехом.
– Мысль интересная, очень даже интересная, принцесса. Теперь вам понятно, что не только вы можете играть в подобные игры? Так это или нет, но ваша лошадь найдет дорогу домой. И когда вас начнут искать, в чем нет ни малейшего сомнения, все, что они найдут, так это ваш плащ. – Он подошел к самому ручью и небрежно бросил ее плащ между двух веток.
Но, как Шана успела заметить, каждое движение графа было точно рассчитано. Довольный Торн выпрямился и при этом (Шана замерла от изумления) улыбался! Ужас охватил сердце девушки: граф Вестен хотел отомстить. В отчаянии она была почти уверена, что любая его месть будет страшной. Ведь он сказал, что одеяние священника обеспечит ему безопасный выход из Мервина, так оно и случилось… А теперь и Шана выполнила то, что от нее требовалось.
