страсти. Нолан никогда еще не знал такого всепоглощающего наслаждения. Никогда он не позволял женщине проявить инициативу. А Шандра и не спрашивала у него разрешения. Она всего лишь следовала своим желаниям, которые возбудил в ней Нолан, превратив ее в рабу собственных страстей. Она не собиралась подчинять себе его могучее тело, хотя Нолан готов был признать, что склонился перед ее настойчивостью, если бы она того потребовала. Но Шандра только хотела разделить с ним тот волшебный восторг, который она испытывала в его объятиях. Она не размышляла, почему она это сделала, – просто блаженство затопило ее, как прилив.
Вихри удовольствия закружили любовников, и они припали друг к другу, то взмывая, то опускаясь на волнах неистовой страсти. Ощущения накрывали их, как разбушевавшееся море. Их затянуло в сладострастный омут, и они тонули в нем среди бурлящих потоков подводного вулкана. Затем темноту озарила яркая вспышка восторга, опустившегося на них.
Шандра ахнула, погружаясь в бездну невыразимого наслаждения. Ее подхватил ураганный вихрь, и она невольно ухватилась за Нолана, боясь, что безумная страсть унесет ее туда, откуда ей уже не будет возврата. Вокруг нее все заволокло туманом, и Шандра почувствовала, как новый виток удовольствия поднимает ее, словно смерч. Неистовая страсть ищет выхода. Она выгнулась навстречу Нолану и, вскрикнув, отдалась во власть бушующего желания.
Шандра медленно приходила в себя, как природа после бури. Ее тело и разум сковала неимоверная усталость. Ей не хотелось двигаться – она не могла и пальцем шевельнуть. Силы покинули ее. С тихим вздохом она опустила ресницы, и ее обступили воспоминания о только что пережитом наслаждении.
В какое-то мгновение Нолану показалось, что он качается на волнах, которые неторопливо несут его к берегу. Вдалеке он видел, как бурлит вода над вулканом, погребенным в пучине. Либо он грезит наяву, либо Шандра с помощью своих магических заклинаний перенесла его в неведомый мир… Если он все еще жив, поправил себя Нолан. В его теперешнем состоянии трудно было сказать, так это или нет. У него возникло такое чувство, словно он недавно вернулся из затонувшего рая.
Нолан осторожно отстранился от спящей красавицы, которая уже видела сны. Потихоньку натянув на себя одежду, он вдруг улыбнулся, заметив порванную шнуровку на куртке. Его взгляд остановился на обнаженной сирене, чья кожа переливалась в лучах заката. Они с Шандрой набрасываются друг на друга с такой жадностью, что удивительно, как это еще на них уцелела одежда: швы трещат и пуговицы отлетают, когда их увлекает за собой лавина желания.
Нолан поднял покрывало и неохотно прикрыл им русалку, задремавшую у озера. Ему хотелось прилечь рядом с ней, но надо было позаботиться о мулах и лошадях. Негромкий крик перепелки раздался неподалеку. В нем явственно слышались человеческие нотки. Бросив быстрый взгляд в сторону Шандры, Нолан пошел на зов.
– Ты догнал Родерика? – спросил Нолан у Даффа, как только тот появился из кедровой чащи.
Дафф раздраженно проворчал:
– Нет, черт подери. Эта юркая змея успела ускользнуть в свою нору. Ливень размыл его следы. Не думаю, что он вернется – он ведь потерял свою разбойничью шайку. – Он прищурился и посмотрел на юг. – Испанский патруль обнаружил банду команчей, завязалась драка. Мексиканцы почуяли, что пахнет жареным, и затаились. Готов поспорить, вся округа кишмя кишит охотниками за сокровищами. Испанское золото привлекает к нам врагов.
Нолан нахмурился.
– Ты знал, что так будет, – проворчал он. – Я предупреждал тебя, что нас ожидают большие неприятности – как будто нам не довольно тех, что мы уже имеем…
Дафф отмахнулся от его нравоучений:
– Когда вернемся в Натчез, золото будет работать на нас.
– Если вернемся, – насмешливо возразил Нолан. – Если бы не ты и не твои просьбы об одолжении, я бы ни за что не попал в такую переделку. Сейчас я бы сидел в какой-нибудь таверне, потягивая вино. А вместо этого мне приходится охотиться за своими бывшими друзьями.
Нолан повернулся и пошел прочь, но Дафф удержал его за руку. Выражение его лица было мрачное и тревожное.
– Я решил присоединиться к вам с Шандрой. Теперь, когда Родерик сбежал, больше меня никто не опознает. Моя помощь вам понадобится, когда вы станете грузить золото в мешки.
Несколько недель назад Нолан сам первый предложил Даффу появиться перед Шандрой, однако Дафф отказался. А сейчас Нолан уже и не знал, хочет ли он, чтобы старый канюк шатался по их маленькому лагерю. Они с Шандрой снова в ссоре, им требуется время, чтобы уладить все разногласия. А вмешательство Даффа помешает их интимным встречам, которым они оба не в силах противиться. Вожделеть друг друга на расстоянии – вот это настоящий ад. Им с Шандрой пришлось многое пережить вместе, и обладать ею стало входить у него в привычку, а он не любил изменять своим привычкам. Да, они порой готовы убить друг друга, но в ее объятиях Нолан забывает обо всем на свете…
– В чем дело? Боишься, я прерву ваш медовый месяц? – усмехнулся Дафф, прочитав тайные мысли Нолана.
Нолан бросил на него взгляд, который бы поверг в ужас простого смертного. Однако Дафф был не простым смертным. Непробиваемый, толстокожий слон. Чтобы его задеть, одного взгляда мало.
– Ты слишком долго наслаждался прелестями супружеской жизни, – заявил Дафф. – Я тебя знаю: ты хочешь сначала использовать Шандру, а потом бросить ее, когда она станет тебе не нужна.
– Не строй предположений, Дафф, – пригрозил Нолан, удивляясь про себя, почему слова приятеля он нашел оскорбительными. Обычно подобные замечания отскакивали от него, как от стенки горох.
Дафф вскинул руки вверх, словно под дулом мушкета.
– Ах, извините-простите, – ядовито хмыкнул он. – Боже, какие мы обидчивые и чувствительные.
– Вздор! – взревел Нолан, теряя терпение.
Нолана Эллиота крайне редко можно было наблюдать в гневе, и Дафф получал от этого истинное удовольствие. Это как увидеть комету Галлея раз в жизни.
– Как скажешь, – фыркнул Дафф. – Но похоже, мое присутствие избавит бедную Шандру от вспышек
