— И ты здравствуй, Братец. Куда путь держишь?
— Да никуда, просто гуляю. А ты что делаешь?
— А я сижу тут под кустом. Знаешь что, Братец Лис? Давай с тобой меняться? Уж очень мне прогуляться захотелось.
— Это как? — не понял Братец Лис.
— Да очень просто. Ты побудешь немного Братцем Кроликом и посидишь под кустом, а я побуду Братцем Лисом и пойду погуляю.
— Ой, чувствую я, Братец Кролик, ты меня опять хочешь как-то обмануть. Но никак не пойму, где тут заковыка.
— Да что ты, Братец Лис, все честно! Посиди, отдохни в тенечке, а я вместо тебя буду ноги сбивать.
— Значит, говоришь, я буду Братцем Кроликом?
— Ну да.
— А ты, значит, будешь Братцем Лисом?
— Точно.
Задумался Братец Лис, но так и не смог понять, какой во всем этом смысл.
— Нет, ничего не понимаю! — признался он.
— Ну, ты посиди тут, подумай, а я побегу. А чтобы тебе лучше думалось, побудешь Братцем Кроликом — я ведь страшно умный, знаешь?
И не успел Братец Лис ответить, как Братец Кролик уже убежал. Бежит и думает: 'Как это удачно сложилось, что Братец Кролик по-прежнему сидит у тернового куста! Соляное Чучелко нельзя оставлять без присмотра!'
Сел Братец Лис (то есть теперь уже Братец Кролик) на свой хвост и погрузился в размышления. Думал-думал, пока у него голова не заболела. А тут как-раз ползет мимо Братец Черепаха.
— Здравствуй, Братец Черепаха! — сказал Братец Лис.
— Здравствуй, Братец Лис.
— Да тут понимаешь какое дело… Я ведь теперь не Братец Лис, я Братец Кролик.
— Как же это тебя так угораздило?
— Сам не понимаю. Но я вот что подумал. Ты куда ползешь?
— К озеру, купаться.
— А далеко ли до озера?
— К вечеру, должно быть, доползу.
— Медленно ты ходишь, Братец Черепаха.
— Ничего, я не тороплюсь.
— А давай я вместо тебя пойду к озеру. Я ведь теперь Братец Кролик, быстрее меня никого в лесу нет! Раз-два — и там.
— Но ведь то ты, а то я!
— Велика важность! Побыл я Братцем Кроликом, теперь побуду Братцем Черепахой.
— А я кем тогда буду?
— Да кем угодно. По мне, так хоть Братцем Опоссумом!
Сказал так Братец Лис да и убежал. А Братец Черепаха (то есть уже Братец Опоссум) остался сидеть под терновым кустом. И никак не мог понять, что же произошло. 'Значит, теперь я Братец Опоссум? А Братец Опоссум тогда кто же? Выходит, что никто. Вот ведь не повезло бедняге! А почему я, собственно, Братец Опоссум? Если мне можно быть кем угодно, то я, пожалуй, и Братцем Медведем могу быть! Или Братцем Волком. Или вообще Симургом. А что, Братец Симург — это звучит гордо!'
А тут и Братец Кролик вернулся с тачкой. Остановился у куста и кричит:
— Эй, Братец Кролик, ты еще здесь?
— Нет, — отвечает Братец Черепаха, — Здесь только я.
— Кто — я? А, это ты, Братец Черепаха?
— Нет, Братец Черепаха убежал на озеро купаться.
— То есть как?
— Да так. Братец Кролик оказался Братцем Лисом, стал Братцем Черепахой и убежал.
— А Братец Черепаха?
— А Братец Черепаха стал Братцем Опоссумом.
— А ты тогда кто?!
— А я Братец Симург.
— А кто же тогда Братец Кролик? — закричал Братец Кролик, чувствуя, что сходит с ума.
— И Братец Кролик — тоже я. Да чего там, скажу тебе по секрету, Братец Медведь — это тоже я! И вообще кто угодно, нужное подставить. Здорово, да?
— Ну, если Братец Кролик — это ты… Значит, ты — это я?
— Значит, так.
— И кто угодно еще — это тоже я?
— Знаешь, я думаю, не совсем так. Пожалй, Матушка Мидоус — это все-таки не ты. Не похожа. Совсем.
— Ааааа!!! — закричал Братец Кролик и, забыв и про тележку, и про Чучелко, помчался к Матушке Мидоус — чтобы увидеть хоть какое-то живое лицо, кроме своего собственного. А когда увидел — тут же на радостях закатил пир на целый мир. То есть, нажрался в гордом одиночестве. Потому как сам он и был целым миром. Ну, если не считать Матушки Мидоус.
Лиса и Зайцы
У Лисы была избушка земляная, а у Зайца вообще никакой не было. Ну, так оно испокон веку водится, что лисы живут в норе, а зайцы — где придется. Вот и пришел Заяц к Лисе, да и говорит: 'Пусти меня, мол, на ночлег. Холодно во дворе, а я много места не займу.' Как ни странно, Лиса Зайца не съела. Может, сыта была, а может, просто настроение у ей было благодушное. В общем, пустила она его в дом. А наутро Заяц никуда не ушел. Проснулась Лиса — а Заяц и полы подмел, и кашу наварил, и половички вытряхнул… Полезный Заяц оказался. Ну и не выгнала его Лиса, вместе жить стали.
Прошло какое-то время, наступила весна, Заяц заскучал. 'Лиса, а Лиса? Тоскливо мне. Можно, я жену в дом приведу?' Лиса подумала, что нехорошо зайцу быть одному, и позволила. Стало в доме два зайца. А потом — Лиса и опомниться не успела, как стало зайцев пятеро, а потом — восемь, тринадцать, двадцать один… Лисе уже и хвост приткнуть негде. Попробовала было заикнуться о своих правах — а Зайцы как на нее набросятся — они здесь родились, здесь выросли, и дедушка их вон на той лавке спал, и вообще Лиса — хищная тварь, а они мирные травоядные, так что пусть проваливает из их избушки. А нет — тогда пускай сидит и помалкивает в тряпочку, пока они не пошли и не пожаловались Медведю.
Сказка, стремящаяся к хэппи-энду
История эта произошла в одном маленьком сказочном королевстве. Сказочным оно считалось чисто номинально; королевство было такое маленькое, что серьезных чудес в нем никогда не происходило. Так, ерунда всякая.
В этом королевстве, как водится, жил принц. Не только он один, конечно, но сказка будет именно о нем.
Принц, как это обычно и бывает в сказках, любил пастушку. Чистой и возвышенной платонической любовью. Она отвечала ему взаимностью. То есть тоже любила втайне и издалека. И то сказать — кто она такая, и кто он такой! Так только в сказках бывает, что простые пастушки выскакивают замуж за
