Город мертвых

чем она нуждалась, для обыска участка и почти все для того, чтобы попасть в лабораторию. И если бы только кое-кто из «Амбреллы» не решил сбросить бомбу, эта работа напоминала бы прогулку. Легкие деньги.

'Вместо этого я получаю трехдневные каникулы без какой бы то ни было поддержки, за ночь попадаю в совершенно безвыходное положение, да еще и приходится играть в две игры — 'Всади Пулю в Голову' и 'Давайте Найдем Репортера' — одновременно… На данный момент образцы могут находиться где угодно, в зависимости от того, кто остался в живых. Если я выберусь отсюда с грузом, потребую чертовски больших премиальных; никто не должен работать в таких условиях'.

Ада опустила ключ в свой бедренный подсумок, затем рассеянно обвела взглядом верхнюю балюстраду внушительного зала, мысленно отмечая те комнаты, в которых она просто побывала, и те, которые обыскивала тщательнее. Похоже, Бертолуччи не было нигде в восточном крыле, ни наверху, ни внизу: казалось, она провела не один час, вглядываясь в мертвые лица, разгребая груды вонючих трупов в поисках его массивной челюсти и анахронического 'конского хвостика'. Разумеется, он мог постоянно передвигаться, но, судя по той информации на него, которой располагала Ада, это выглядело неправдоподобно — репортер был труслив, словно заяц, и предпочитал скрываться перед лицом опасности.

'Кстати об опасности…'

Ада вернула себя к реальности и сдвинулась с места, направившись назад к двери, которая вела в восточное крыло. Вестибюль был неплохо защищен от носителей вируса: они, похоже, никак не могли сообразить, для чего созданы дверные ручки. Но кроме инфицированных существовали и другие опасности. Одному Богу известно, что «Амбрелла» могла послать для зачистки… или, что вырвалось на свободу из лаборатории, когда произошла утечка. Ко всему прочему, в здании наверняка до сих пор находились намного менее пугающие, но весьма назойливые выжившие полицейские, которые, по всей видимости, все еще собирались небольшими группами в поисках каких-нибудь людей, нуждающихся в спасении. Вонг слышала выстрелы — некоторые вдалеке, другие поблизости — каждый час или три с тех пор, как она спустилась на первый этаж; в старом здании оставалось еще, по крайней мере, несколько неинфицированных человек. После того, как она пыталась убедить одного совершенно невменяемого 'крутого парня' с пистолетом, что вполне жива и не нуждается в сопровождении, встреча с немертвыми казалась ей почти привлекательной.

Идя на цыпочках, во избежание лишнего шума, Ада скользнула через дверь и затем прислонилась к ней. Она стояла в конце длинного коридора, находясь в достаточной безопасности для того, чтобы обдумать дальнейшие действия. Хотя подвал еще оставался непроверенным, да и в кабинетах следователей по- прежнему бродило несколько носителей вируса, все двери в коридоре были закрыты; если кто-то или что-то возжелает добраться до нее, она сможет заметить его и вовремя убраться.

'Ах, увлекательная жизнь внештатного агента. Путешествуй по миру! Зарабатывай деньги, похищая вещи необычайной важности! Сражайся с живыми мертвецами, несмотря на то, что не пил и не ел приличной пищи на протяжении трех дней — не упусти возможность впечатлить своих друзей'.

Вонг снова напомнила себе непременно настоять на премиальных. Она думала, что готова к работе, когда прибыла в Раккун около недели назад; она изучила все карты, запомнила информацию на репортера, обзавелась легендой — молодая женщина разыскивает своего парня, ученого «Амбреллы». И, надо отметить, эта часть ее легенды была почти правдивой: за десять месяцев до того, как ей предложили эту работу, она действительно вступила в отношения с Джоном Хоу. На самом деле — очередной роман длиной в одну ночь, и, кстати, далеко не лучший, но Джон думал иначе. Его связь с «Амбреллой», вероятно, сгубившая его, обернулась счастливой случайностью для Ады.

Итак, она была готова. Однако за те двадцать четыре часа, которые Вонг, будучи полностью уверенной в себе, провела в самой милой гостинице Раккун-Сити, удача отвернулась от нее. Когда она обедала в обставленном виниловой мебелью и практически пустом ресторанчике 'Арклий Инн', то услышала первые крики снаружи. Первые, но отнюдь не последние. В некотором роде, бедствие облегчало ей дальнейший труд: у лаборатории не будет никакой охраны, не придется делать бесконечные вылазки на разведку. Во время подготовки она изучила некоторые данные о Т-вирусе и точно знала, что на воздухе он мгновенно погибает и рассеивается. На данный момент единственным путем заражения являлся прямой контакт с носителем; в общем-то, это не составляло проблемы. И когда она и две дюжины других людей добрались до полицейского участка, Ада заметила, что Бертолуччи был среди них. Даже если взять в расчет немертвых, события, казалось, складывались в ее пользу.

'Основные задачи: допросить писаку, выяснить, как много ему известно, и, в зависимости от обстоятельств, ликвидировать его или пренебречь им; раздобыть образец нового вируса, последнего творения доктора Биркина. Никаких проблем, верно?'

Три дня назад, с информацией о путях, соединяющих лабораторию «Амбреллы» с канализационной системой, и Бертолуччи, стоящим прямо перед носом, работа казалась без пяти минут законченной. И, разумеется, именно тогда все пошло не так.

'Участок претерпел изменения. Перегруппированные после провала S.T.A.R.S. кабинеты обратили в ничто половину моих приготовлений. Люди исчезали. Баррикады продолжали рушиться. Шеф полиции Айронс, словно какой-то бездарный диктатор, раздавал направо и налево приказы, все еще пытаясь произвести впечатление на мэра Харриса и его избалованную дочку, даже несмотря на то, что мертвецов становилось все больше…'

Ада пристально наблюдала за Бертолуччи и видела, что он собирался отступить и смыться, но она упустила момент — времени не хватило даже на то, чтобы установить с ним контакт, а он уже исчез где-то в лабиринтах полицейского участка, затерявшись в суматохе первой волны атак. Час спустя, Ада решила уйти в свободное плаванье после того, как троих или четверых гражданских уничтожили в ходе одной- единственной массированной атаки; и все произошло потому, что никто не побеспокоился запереть ворота гаража. Вонг не горела желанием погибнуть во имя поддержания образа перепуганной путешественницы, искавшей своего возлюбленного.

И с этого времени началось затяжное ожидание. Почти пятьдесят часов Ада ждала, пока все уляжется. Она отсиживалась в часовой башне на третьем этаже, изредка совершая вылазки вниз, чтобы найти еды или воспользоваться ванной в длительных промежутках между перестрелками. Между грохотом выстрелов и криками…

'Прекрасно. Теперь ты выбралась, и что ты делаешь? Стоишь на месте в глубоких раздумьях. Лучше поспеши: чем скорее ты закончишь, тем скорее сможешь получить свое вознаграждение и отправиться на какой-нибудь милый островок'.

Тем не менее, еще несколько секунд Ада не двигалась с места, похлопывая дулом своей «Беретты» по стройной, одетой в чулок ноге. В проходе лежали три тела; она не могла отвести взгляд от одного из них, распластанного под окошком конторки. Женщина в обрезанных шортах и топе, ноги грубо вывернуты, одна рука закинута над окровавленной головой. Двое других были полицейскими, их Ада не узнала, но с этой женщиной она разговаривала, когда только добралась до участка. Ее звали Стейси или как-то в этом духе, нервная, но решительная девушка, которой совсем недавно исполнилось двадцать.

Стейси Келсо, именно так. Она выбежала в город за мороженым и завершила свой поход здесь под давлением непреодолимых обстоятельств… и все же, несмотря на собственное тяжелое положение, она больше беспокоилась за родителей и маленького брата, оставшихся дома. Сознательная девочка. Хорошая девочка. Почему это вертелось у нее в голове? Стейси была мертва, неровное отверстие зияло в ее левом виске, да и Ада не считала ее частью своей команды; казалось, ей не за что чувствовать личную ответственность. Вонг прибыла сюда для работы, и не она виновата в том, что Раккун съехал с катушек…

'Может, это вовсе не чувство вины, — прошептала какая-то часть ее сознания, — может, тебе просто жаль, что она не смогла продержаться. В конце концов, Стейси была личностью, а теперь она мертва, как, вероятно, и ее родители, и малолетний брат'.

— Забудь об этом, — произнесла она тихо, но с заметным раздражением.

Ада оторвала взгляд от искалеченного тела женщины, вместо этого сосредоточив его на разбитой пепельнице в конце коридора. Подобное беспокойство по поводу вещей, которые она не в силах была