Она проследила за взглядом Джереми, устремленным на открытые в сгущающиеся сумерки двери; тонкие занавески развевались на ветерке.
– Терраса идет вдоль боковой стены дома, и с конца ее открывается красивый вид на озеро. – С этими словами она направилась к двери, решительно увлекая за собой Джереми.
– Я думаю… Но вам не кажется, что это неприлично?
Роуз дружески улыбнулась ему:
– Я уверена, никому и в голову не придет, что мы задумали что-то неприличное.
Кроме Дункана.
Они прошли мимо него – он беседовал с миссис Эдмонтон и одной из своих теток, и Кларисса все еще держала его под руку. Не бросив даже мимолетного взгляда в его сторону, сосредоточив все свое внимание на Джереми, Роуз позволила своему спутнику откинуть занавеси и отвести себя на террасу.
Воздух был прохладный, ветерок – ласковый, небо – мягких пастельных тонов, вокруг горных вершин собирались легкие облачка. Пройдя по плитам террасы, Роуз закрыла глаза и вдохнула вечерний воздух, пахнущий сосной и елью, и удивилась, почему Кларисса не сумела оценить волшебства Баллинашилза.
– Как здесь спокойно.
Роуз открыла глаза. Она остановилась у балюстрады и посмотрела на ухоженную лужайку, на купу старых тенистых деревьев. Дальше шли заросли кустарника, еще дальше сгущались тени.
– Кажется, – Джереми обвел рукой представшую перед ними картину, – вы здесь как дома.
– Так оно и есть. – Сняв руку с его локтя, она оперлась о балюстраду. – Я ощущаю Баллинашилз своим домом.
– Но ведь вы живете с отцом в Эдинбурге?
– Да, но… – Роуз осеклась, услышав чьи-то шаги; они с Джереми разом обернулись.
Встретив мрачный взгляд Дункана, Роуз безмятежно улыбнулась:
– Вы тоже вышли подышать свежим воздухом? Идите сюда, к нам. – Она приветственно махнула ему рукой. – Я как раз рассказывала Джереми, что привыкла проводить лето здесь.
Дункан подумал, а потом подошел к ним.
– Понятно.
Излучая простодушную невинность, Роуз послала ему улыбку.
– Действительно, даже вы должны это помнить. – Она обратила смеющийся взгляд на Джереми. – Я всегда была под башмаком у Дункана. – И она в юмористических тонах принялась описывать сокращенную, но правдоподобную историю своих посещений Баллинашилза. Джереми был в восторге; Дункан слушал молча – она видела в его глазах подозрительное и циничное выражение.
– Вот почему я так хорошо знаю Баллинашилз.
Джереми улыбнулся и посмотрел на Дункана.
– Она, должно быть, была сушим наказанием.
Дункан посмотрел на него, потом на Роуз.
– Не до такой степени, как вам кажется.
Роуз ответила на это взглядом, выражающим приятное удивление, а потом снова устремила взгляд на горы. Изящным взмахом руки она обвела рукой пейзаж:
– Он такой дикий и красивый – и неприрученный.
Джереми, тоже глядя на горы, что-то пробормотал в знак согласия.
Дункан ничего не сказал. Он смотрел на Роуз. А она вдруг вздрогнула, как раз когда Джереми снова повернулся к ней.
– Вы озябли, – сказал он. – Давайте лучше вернемся в комнаты.
– Ах нет! – Растирая свои обнаженные руки, Роуз умоляюще улыбнулась. – Здесь так хорошо.
– Но вы простудитесь, – нахмурился Джереми.
– Быть может… – Роуз наклонила голову набок, – если бы вы принесли мне шаль…
– Конечно. – Джереми с готовностью выпрямился. – Где она?
– Кажется… – Роуз задумалась. – Кажется, я оставила ее в гостиной.
– Не бойтесь, я ее найду. – Он весело вошел в гостиную и исчез.
Дункан посмотрел ему вслед, а потом обернулся к Роуз:
– Что вы задумали?
– Задумала? – Некоторое время ее лицо было воплощением простодушной невинности, а потом она сбросила маску и улыбнулась той насмешливой, дразнящей улыбкой, которую держала про запас только для него. Роуз пошла по террасе, легко ведя пальцами по балюстраде. – А почему вы решили, что я что-то задумала?
Дункан посмотрел на ее удаляющуюся фигуру, потом пожал плечами и пошел следом.
– Дикий, красивый и неприрученный. Можете морочить кого угодно вашей светской маской, но я-то вас
