зданий, находившихся во владении одного и того же лица, лиц или организаций в течение последнего десятилетия.
– А как ты это проверяешь?
– Делю на сектора… можно сказать, на квадраты. Подразделяю по типам строений, потом по типам владения. Чудовищно скучная работа.
– Сам напросился.
– А я и не спорю. – Не сводя с нее глаз, Рорк взял бутылку воды и отпил.
– Есть кое-что еще. Лаборатория идентифицировала мыло и шампунь, которыми была вымыта жертва.
– Быстрая работа.
– Да, Дикхед вцепился в нее зубами. Он работал над делом девять лет назад.
– Вот как.
– Наш эстет использует очень дорогие продукты. Совершенно эксклюзивные. Только один магазин в Нью-Йорке. Принадлежит тебе.
– Мне? – Рорк откинулся на спинку стула, взгляд синих глаз ледяным сверлом пронзил ее. – Как и простыня, на которой она лежала, – уверенно предположил он.
– Вот именно. – Ева машинально откусила еще кусок. – Кто-нибудь не столь циничный мог бы подумать, что это совпадение, тем более что ты производишь и продаешь много всего на свете.
– Но мы с тобой столь циничны.
– Да. Поэтому я позвонила Фини и попросила включить «Рорк Энтерпрайзиз» в поиск по пропавшим без вести и объявленным в розыск. Тебе не понравится то, что я скажу.
– Кто она?
– Джулия Росси. – Ева подхватила его бутылку с водой и отпила глоток. – ~ Тренер и инструктор в «Культуре тела». Ты ее знаешь?
– Нет. – На мгновение он прижал пальцы к глазам, потом опустил их. – Нет, вроде бы не знаю. А в предыдущем расследовании были такие моменты? Такие связи со мной или с тем, что мне принадлежит?
– Насколько мне известно, нет, ничего такого не было. Я уже начала проверять данные предыдущего расследования. Он заменил прежние мыло и шампунь на твою продукцию. Простыню тоже. Если ты – часть мотива, мы должны понять почему. Может быть, конкурент или бывший служащий? Мы должны разработать эту версию.
– Когда он взял вторую женщину?
– В розыск ее объявили вчера. Деталей пока не знаю, Фини над этим работает. Мне сейчас надо уйти, я хочу потянуть за другую веревочку, но мы этим аспектом займемся. Понимаю, как тебе должно быть неприятно, но взгляни на это с другой стороны. Это ошибка. Его ошибка. Во всех предыдущих случаях никакой связи между жертвами не было. А теперь есть.
– Да. Теперь есть.
– Прости, мне надо бежать.
– Беги. Я буду копать дальше.
Ева не поцеловала его, хотя ей очень этого хотелось. Просто в утешение. Она ограничилась тем, что накрыла его руку ладонью и тихонько сжала. А потом ушла.
По дороге в свой кабинет Ева столкнулась с Бакстером.
– Ничего, – сказал он ей. – Повторно допросил сестру, зашел в клуб, переговорил с соседом ее бывшего. По нулям.
– А сам бывший?
– Уехал из города на выходные. Сосед говорит, поехал в Колорадо кататься на сноуборде.
– И чего это ему понадобилось прыгать на доске с горы в снег? – удивилась Ева.
– Хоть убей! Вот летний спорт – это я понимаю. Женщины одеты весьма скудно. Но снег и лед? Кожи совсем не видно.
– Какой же ты циник, Бакстер.
– И тем горжусь. Хочешь, я проверю бывшего? Сосед вроде бы знает, где парень остановился. Завтра к вечеру он должен вернуться.
– Навестим его, когда вернется. Поговори с Дженкинсоном. Проверь, насколько они с Пауэллом продвинулись по списку допрошенных из прежнего дела. Вы с Трухартом можете помочь им добить список. Скоро выйдут выпуски новостей, а это значит, что к завтрашнему дню нас засыплют звонками всякие полоумные. Придется их проверять. Вот и давай разберемся с тем, что у нас пока есть.
Надин ждала, сидя на стуле для посетителей, закинув ногу на ногу и изучая свои ногти, пока говорила по телефону через наушник.
– Значит, придется перенести или отменить, – говорила она. – Нет-нет. Мы подписали соглашение, и там сказано, что если мне подвернется что-то горяченькое, нечто такое, чем я могла бы заняться лично, это важнее всего остального и я этим занимаюсь в первую очередь. Таков уговор. – Надин взглянула на Еву и закатила глаза, давая понять, что ей приходится выслушивать по телефону всякий вздор. – А вот на это и существуют ассистенты и ассистенты ассистентов. А что касается сюжета, репортер имеет право перенести съемку. Уж мне ли не знать, я ведь и есть чертов репортер.
