периодических вспышках в размножении мышей и прочих грызунов.
Описаны даже, случаи, когда несметные полчища зверьков, переходя дороги, в поисках новых охотничьих угодий, останавливали целые железнодорожные составы. Наиболее удачная путина на Каспии падала опять-таки на годы солнечной активности, когда севрюга добрела и давала много икры.
В промысле пушнины охотники и звероводы тоже усмотрели периодичность: бывали годы, когда выраставший после очередной линьки мех был особенно хорош, да и зверя водилось немало.
Итак, магнитные бури растениям и животным на пользу?
Не будем торопиться с выводами.
В 1935 году два немецких врача, Т. и Б. Дюлли, занялись необычной статистикой. Они расписывали по датам 40 тысяч случаев самоубийств и душевных заболеваний, зарегистрированных на протяжении пяти лет. Затем сопоставили свою невесёлую хронологию с календарём магнитных бурь за тот же срок. Результаты нанесли на график. Исследователи были потрясены: настолько чётко совпадали всплески на обеих кривых! Однако статистический анализ медиков подвергся критическому обстрелу геофизиков: что в нём принималось за магнитную бурю? И действительно — критерии вроде бы оказались чересчур расплывчатыми, чтобы строго оценить степень возмущений.
Надо сказать, что поиски корреляции (соответствия) между событиями на Солнце и на Земле далеко не новость. В своей книге «Наше Солнце» известный разоблачитель мифа о летающих тарелках Дональд Мензел с иронией рассказывает о нескольких подобных же попытках. Например, несколько лет назад какой- то английский учёный проделал подсчёты и заключил, что в ясные дни рождаемость выше, чем в пасмурные. Конечно, он не замедлил опубликовать свои сенсационные результаты. Тогда один из скептиков решил шаг за шагом проверить все выкладки учёного. Ошибок вроде бы не нашлось. Но скептик не унимался. Он отправился в учреждение, предоставившее исходные данные. И здесь всё оказалось — чин чином, за исключением, правда, одной детали: список содержал не дни рождений, а даты, когда родители приходили регистрировать новорождённых. Статистика доказала таким образом совсем другое, а именно: люди не любят выходить из дому в плохую погоду…
В своё время знаменитый Вильям Гершель предполагал, что существует связь между пятнистостью Солнца и уровнем биржевых цен на пшеницу. В книге Дональда Мензела приводятся обе кривые. На некоторых участках они совпадают очень хорошо. Автор так комментирует этот график: «Многие учёные считают, что существование подобных связей совершенно не доказано. Цены на бирже — слишком сложное явление, зависящее от спроса и предложения, налогов, законодательства и такого множества других социальных факторов, что невозможно проследить в них солнечное влияние. Если же это последнее и играет известную роль, приходится предположить более непосредственную связь с подобными явлениями, например с обилием сырья, которое меньше искажено влиянием людей».
Как видно, Мензел всё же не отрицает категорически влияние солнечной активности на урожаи пшеницы. Однако действу ют, ли магнитные бури непосредственно на растения? Разве не могут волнения в атмосфере, вызванные деятельностью Солнца, привести к улучшению погоды, изменить режим выпадания осадков?
Следует иметь в виду, что сами по себе магнитные бури ничего общего не имеют с бурями воздушными и на погоду никакого влияния не оказывают. Погода зависит главным образом от количества тепла, излучаемого Солнцем, а его поток в период максимальной активности тоже увеличивается, и заметно, — на один-два процента. На Земле становится теплее, даже зимой. Может, оттого-то в отдельных областях и повышаются урожаи, становится обильнее растительность, создаются более благоприятные условия для травоядных и плотоядных? Начинают безудержно плодиться насекомые, грызуны, рыбы? Как бы там ни было, отношения между Солнцем и Землёй — целый комплекс сложнейших взаимосвязей, где нет мелочей. Вот и поди разберись, что к чему… Но учёные не складывают оружия. Они продолжают наблюдать, считать, сравнивать и… удивляться.
В ноябре 1963 года трое американских учёных: Ч. Бачмен из Сиракузского университета, профессора Г. Фридман и уже знакомый нам Р. Беккер решили повторить статистический эксперимент немцев на более высоком научном уровне. Прежде всего они вообще отказались от туманного понятия магнитной бури, а просто взяли таблицу магнитных возмущений, непрерывно отмечаемых каждые три часа обсерваторией в городе Фридериксбурге и Геодезическим бюро департамента торговли. С другой стороны, они заполучили из приёмных покоев восьми крупнейших психиатрических госпиталей США сведения о том, сколько больничных коек занято и в какие дни. С 1 июля 1957 года по 31 октября 1961 года в больницы на лечение было принято 28 642 человека. И оба ряда чисел опять бесстрастно засвидетельствовали: в периоды магнитных возмущений количество психических расстройств увеличивается. Такую же зависимость удалось выявить и для частоты смертных случаев в различных лечебницах.
В наши дни собран солидный статистический материал также: о вспышках цереброспинального менингита, эклампсий (бессознательных состояний с припадками судорог), об обострении сердечно- сосудистых заболеваний в период магнитных бурь. На многих наших курортах организованы специальные службы, оповещающие врачей о приближении магнитных бурь. Так удаётся предупредить инфаркты, инсульты, нервные припадки.
Фактов много, объяснений мало. Но всё же кое-какие объяснения есть. Вот что говорит, например, кандидат биологических наук А. Пресман: «Что же касается факта влияния магнитных бурь только на больных людей, то здесь мы сталкивается с особой ситуацией. Ведь управляющие системы в организме здорового человека полностью обеспечивают его приспособляемость, адаптацию к изменениям в окружающей природной среде. Но при заболеваниях деятельность этих систем может быть ослаблена или даже нарушена, и человеческий организм становится более чувствительным к внешним воздействиям».
Примечательное и, мы бы сказали, смелое утверждение! Начать хотя бы с того, что автор говорит не о какой-то там гипотетической причинной связи между волнениями на Солнце и беспокойством врачей за своих пациентов, а о влиянии магнитных бурь на человека как о непреложном факте. Что ж, Пресман — учёный, ему и карты в руки. Но приведённая цитата, как, впрочем, и вся статья, интересна другим — попытками объяснить механизм воздействия магнитных полей на человека и животных.
Если магнитные помехи встревают в телефонные разговоры, ввязываются в телеуправление ракетой или промышленным автоматом, приводя к несогласованности в работе и даже авариям, то почему бы им не подстрекать к саботажу целые узлы сложной кибернетической системы, именуемой человеческим организмом? Тем более если здоровье уже подточено недугом и подпольные силы анархии давно начеку? Приводит же иной раз к сердечным или мозговым «авариям» внезапное нервное потрясение! А что оно собой представляет, как не «электрическую перегрузку» в информационной цепи? Перегрузку, которая начинается порой с ничтожного по силе «запального» импульса. Так, должно быть, и вспышка магнитного возмущения становится искрой, из которой возгорается пламя недуга. Но с какого хода магнитные «искры» проникают в организм?
Разумеется, импульсы раздражений поступают в наш мозг из окружающей среды не как-нибудь, а по каналам связи — от вынесенных наружу органов чувств. Рассказывают, что, когда Бетховен оглох, он воспринимал музыку, сидя спиной к оркестру или касаясь рояля, тростью, сжатой в зубах. Роль барабанной перепонки стали играть кожа и кости черепа. Один приёмник звуковых колебаний сменился другим, пусть плохоньким, но не останься у композитора хотя бы такого эрзац-слуха, ему и вообще никому не был бы доступен реальный, невоображаемый, мир звуковых гармоний, как, впрочем, и мир света, запаха, вкуса, прикосновений.
А воображаемый?
…Идёт операция. Черепная коробка вскрыта. Электрический контакт подносят к височной доле мозга… «Там было пианино. Кто-то играл на нём, — заявляет пациент, хотя кругом царила гробовая тишина. — Знаете, я слышал мотив!» При вторичном прикосновении он радостно восклицает: «Да-да, она самая — «О Мари, о Мари!» Кто-то напевает эту песню». В третий раз электрод прикладывают к виску, правда чуть-чуть сдвинув. И снова галлюцинации: музыкальная пьеска из давней радиопрограммы. Когда же контакт передвинули на несколько сантиметров ближе ко лбу, у испытуемого всплыли в, памяти рекламные щиты бутылочной компании. Подозревая возможность самовнушения, врач пускается на хитрость, говоря, что прикладывает к мозгу электрод, хотя дотрагивается до него просто пальцем. На вопрос о впечатлениях оперируемый честно признаётся: «Никаких».
Систематическое изучение подобных психофизиологических феноменов проводил доктор Хосе
