Была середина января, и вот уже две недели она с уклонением работала над эскизами костюмов к «Наполеону и Жозефине». Все время со дня своего возвращения с Луары она была одна и ей нравилось это одиночество, дававшее возможность сконцентрироваться на работе и забыть обо всем остальном.
Гэвин находился в Лондоне, завершая монтаж и озвучивание «Делателя королей», и они перезванивались каждый день.
Иногда обсуждали только что законченный фильм, иногда новый, взволновавший их обоих. Они часами сидели с телефонными трубками в руках. Обычно это бывало вечером, когда он возвращался в отель со студии, а она наконец откладывала карандаш и закрывала альбом с эскизами.
Сейчас, защелкнув чемодан и поставив его на пол, Рози подумала о Гэвине.
Подойдя к телефону, она набрала номер его прямого телефона на Шеппертонской студии в Лондоне.
Он снял трубку после второго гудка.
– Алло!
– Гэвин, это я. Ты можешь оторваться на минутку или я не вовремя?
– Что случилось? Я по твоему голосу слышу, Рози: что-то случилось.
–Колли...– только и смогла выговорить Рози, и голос се прервался.
– Ах, Рози, как мне жаль! Неужели у нее опять эта ужасная болезнь?
Проглотив комок в горле, Рози проговорила:
–Только что звонил Анри, несколько минут назад. Всю эту неделю ей было очень плохо. Вообще-то я думаю, она себя плохо почувствовала уже после свадьбы. Он не хотел меня без крайней необходимости беспокоить, поэтому не позвонил раньше. А со вчерашнего вечера ее состояние резко ухудшилось. Он хочет, чтобы я приехала в Монфлери. Прямо сейчас, немедленно. Он сказал, чтобы я не теряла времени.
– Все настолько серьезно? Ты ведь не думаешь, что... – Зная отношение Рози к Колли, Гэвин не смог заставить себя высказать до конца свою мысль. Всем сердцем он разделял ее боль.
– Я точно не знаю...– всхлипнув, выговорила Рози. Потом, взяв себя в руки, продолжила: – Я просто хотела, чтобы ты знал, где я буду в ближайшие несколько дней. На всякий случай, если будешь меня искать.
– Ты правильно сделала. Могу я чем-нибудь помочь?
– Нет, спасибо.
– Как ты собираешься добираться в Монфлери? Поездом?
– Нет-нет, я поеду на машине. Это проще и быстрее. Я должна быть там как можно раньше.
– Послушай, Рози, будь очень осторожна, не рискуй на дороге. Обещай мне.
– Обещаю, Гэвин.
– Договорились. И держи со мной связь. Дай знать, если что-нибудь нужно, Рози.
– Обязательно. Спасибо.
– Береги себя. Ангел.
– Да,– ответила она и положила трубку.
Меньше чем через три часа Рози въезжала по подвесному мосту во внутренний двор замка Монфлери.
Она еще не успела выключить зажигание, а Гастон, по своему обыкновению, уже бежал к ней по ступеням парадной лестницы. А секундой позже помогал ей выйти из машины. По его печальному лицу сразу можно было обо всем догадаться.
– Граф ждет вас в кабинете, мадам де Монфлери,– сказал он, поздоровавшись с ней значительно сдержаннее, чем обычно.
– Спасибо, Гастон. В багажнике только один чемодан,– тихо сказала Рози и поспешила в замок.
В это холодное утро просторный холл замка, в котором звенел их смех во время недавнего праздника, сейчас был пугающе тих. Рози шла по длинному коридору в кабинет Анри, и сердце ее сжималось от страшного предчувствия.
Дверь была приоткрыта, и Рози легонько постучала в нее, прежде чем войти.
Анри де Монфлери сидел на диване перед камином. Услышав стук, он приподнял голову и встал навстречу Рози.
– Слава богу, ты здесь, Рози! – воскликнул он.– Колли все время спрашивает о тебе.
С этими словами он поспешил к ней, и они горячо обнялись. Потом молча обменялись полными любви и участия взглядами, желая облегчить боль друг друга.
Казалось, даже воздух был пропитан беспредельной печалью. И в глубине души Рози поняла, что несмотря на все ее горячие молитвы о своей дорогой подруге жизнь Колли близится к концу.
Анри смотрел на Рози покрасневшими припухшими глазами, и в них отражалась с трудом выносимая боль. По его изможденному лицу и мешкам под глазами можно было понять, что он много ночей провел без сна.
– Как... как Колли? – спросила Рози сдавленным голосом, страшась услышать ответ, но уже зная его.
