Пингвины в лыжных шапочках и красных кашне выглядывали из ледяных домиков. Деревянные солдаты держали в руках конфеты, которые были больше их самих. А перед входом стоял большой почтовый ящик, куда девочки и мальчики опускали письма для Санта-Клауса.
В этой толпе все женщины шли с маленькими детишками. И только Ханна была одна. Она сделала вид, что ищет, где отстали малыши, чтобы никому не пришло в голову посочувствовать ей.
Оглядывая толпу, она невольно отметила, как странно одеты нынче дети. В ее время все приходили разнаряженные, как куклы, а сейчас почти все были в джинсах. Жалко, что Ханна не умеет проникать сквозь стены. Она бы много отдала, чтобы увидеть выражение лица Рейчел, когда у нее появилась Блисс в своем сногсшибательном наряде. Особенно впечатляли галоши. Интересно, что в этот раз сказала Рейчел, обычно уверявшая: все, что делает Блисс – замечательно.
Собственно, Ханна тоже так считала. Блисс – особенный ребенок. Словно она и впрямь получила благословение свыше. Она росла не только талантливой, но и очень сердечной, очень отзывчивой девочкой.
Такой же, какой была в свое время Ханна. Рейчел боготворила только Сэма. Теперь она точно так же боготворит Блисс, точно так же оттесняя ее от Ханны, как она пыталась отгородить от нее Сэма. Поэтому-то Ханна бродит по сказочному городу одна, а не с внучкой.
Если сегодня за ужином ее спросят, где она провела весь день, Ханна с таинственным видом ответит «кое-где». Но разве кто-нибудь будет спрашивать ее об этом? А если и спросят, то не станут слушать ответ. Она могла бы сказать, что провела день в публичном доме, и никто бы даже не охнул. Они кивнут ей, продолжая свой разговор.
– Ты одна?
С изумлением оглянувшись, она обнаружила, что подошла к павильону, который назывался «Волшебное Дерево». И вход в него был отделан корой сосны – так что казалось, будто и в самом деле входишь в дупло большого дерева. Пара эльфов с невинными улыбками стояла под гирляндой, на которой располагалась надпись: «Мы рады видеть вас!»
– М-м, а что я могу войти и одна?
Конечно, все в порядке, успокоили ее эльфы, подталкивая внутрь «Волшебного Дерева».
– Закрой глаза. Повернись три раза вокруг себя и загадай самое заветное желание.
Загадать желание? Если бы у нее голова была на месте, она бы послала их к черту. Но Ханна вместо этого почувствовала себя заколдованной принцессой, которая может найти спасение здесь, в чудесном мире.
– Ну что? Ты уже загадала желание? Ты придумала, какой подарок Санта-Клаус должен преподнести тебе на Рождество?
«Любовь!» Господи, неужели она произнесла это слово вслух?! Нет, она желала не любви Джерри – это у нее есть. Она желала той любви, которой была лишена. Ту, которой Рейчел любила Сэма и которую теперь перенесла на Блисс. Ту, которую две ее дочери испытывали друг к другу. Ханне так хотелось сейчас ощутить на себе излучение, которое исходило от ее внучки…
Хотя эльфы уже отпустили ее, голова все еще продолжала кружиться и все вокруг продолжало двигаться по кругу.
– Видите ли, – начала вдруг Ханна, не понимая, зачем она заговорила на эту тему, – со мной вместе пришла внучка, но она устала и осталась стоять… Надеюсь, она уже отдохнула. А мне захотелось посмотреть, что интересного она сможет увидеть впереди…
Эльфы обязаны были улыбаться, поэтому улыбались. Наверное, это вообще роботы. И еще до того, как она осознала это, они взяли ее за руку и провели дальше, к тому месту, где возвышался трон, на котором сидел величественный старик с белой бородой.
– Эта женщина пришла одна.
Теперь она уже не знала, как вести себя. А вдруг он предложит ей сесть к нему на колени, как это делали все маленькие дети? Самое странное, что ей хотелось сесть к нему на колени. Ей хотелось всхлипнуть, шепотком пересказать ему на ухо свои обиды, почувствовать, как его руки обнимают ее, а борода касается щек.
Санта-Клаус выжидающе смотрел на Ханну. И единственное, что она смогла придумать – это снова повторить свою выдумку насчет отставшей внучки.
– А что тебе хочется получить на Рождество, моя малышка?
Неужели он тоже робот? Неужели он не видит, что перед ним не шестилетняя девочка, а взрослая женщина? Женщина, которой исполнилось шестьдесят и которая давно утратила веру в сказочный мир.
Она выскользнула наружу, ничего не ответив на вопрос, и снова окунулась в шумную толпу. Прямо перед ней оказалась мать с сыном. Мальчик лет восьми бросил куртку на землю, а мать строгим голосом отчитывала его, требуя, чтобы он немедленно оделся.
– Мне жарко!
– Черт тебя подери, Сет! Подними куртку и оденься.
– Подними сама!
Мать размахнулась и шлепнула его:
– Подними куртку, тебе говорят!
Ханна, не отдавая отчета в том, что делает, шагнула к женщине:
– Как вы смеете бить ребенка!
Мать и сын с удивлением воззрились на нее.
– Какая же вы после этого мать! Радуйтесь тому, что у вас есть ребенок и что он жив-здоров – вот что самое главное.
