Андрэ поднял руку:
– Да, в Виргинии профессиональный танцор считается человеком второго сорта. Но в Европе – во Франции или Англии – артист балета воспринимается как носитель прекрасного искусства, глубокой духовности, а потому пользуется всеобщим уважением. Известные балетные труппы в Париже и Лондоне сочли бы за честь иметь в своем составе такую танцовщицу, как Мишель. Да и вам, Анна, полезно было бы посмотреть мир, а не жить добровольной затворницей. Я вам не раз об этом говорил.
Первым немедленным побуждением Анны было ответить Андрэ решительным отказом. Но он опередил ее и, не давая вымолвить ни слова, продолжал:
– Я уже обсуждал это с Мишель. Она очень хочет поехать в Европу. У меня осталось немало друзей в Париже, которые могли бы ей помочь. Со многими я до сих пор переписываюсь. Среди них – мадам Дюбуа. Она богата и пользуется влиянием во французской столице. После смерти мужа мадам Дюбуа живет в одиночестве и, не в силах его сносить, много раз приглашала нас приехать. Кроме того, эта дама может быть полезна Мишель своими связями и знакомствами. Да и вам, повторяю, совершенно необходимо хотя бы на какое-то время уехать из Малверна. Просто сменить обстановку. Сами увидите, как вам сразу же станет гораздо легче. – Андрэ взглянул на Анну и мягко добавил: – Я знаю, как вам тяжело. Вы ведь очень любили Майкла. Но поверьте, подобное путешествие если не вылечит совсем душевную боль, то, во всяком случае, смягчит ее остроту.
Тронутая его участием, Анна почувствовала, как к горлу подступает комок, а на глаза навертываются слезы.
– Но не вы ли однажды сказали мне, что не можете вернуться во Францию из-за каких-то личных неприятностей? – спросила она.
Андрэ как-то натянуто улыбнулся, а его брови поползли вверх.
– Я не уверен, что когда-либо выразился именно так. Хотя доля истины в этом есть. Но прошло так много лет, что мои юношеские шалости, наверное, давно забыты. Обещайте мне подумать, Анна. Хотя я уверен, что импульсивно вы тут же ответите – «нет».
Спускаясь по широкой винтовой лестнице на первый этаж, Анна услышала настойчивый стук огромного молотка, висевшего у входной двери. Кто-то приехал. Но кто?
Она слышала, как Дженни открыла дверь, и, сойдя вниз, увидела, что горничная спешит к ней с конвертом в руках.
– Это письмо только что доставили, – сказала Дженни, приседая и вручая конверт Анне. – С посыльным из Уильямсберга.
Анна с удивлением взяла конверт, каким-то внутренним чутьем догадываясь, что в нем нечто для нее неприятное. Бумага была дорогой, а каллиграфический почерк – элегантным и красивым.
Как только Дженни ушла, Анна вскрыла конверт и обнаружила внутри один-единственный листок. Это был какой-то финансовый документ, похожий на счет или вексель. Анна быстро, но очень внимательно просмотрела его, стараясь унять растущее в душе недоброе предчувствие. Да, это был действительно вексель – с уведомлением о том, что платеж по нему уже давно просрочен.
Анна взглянула на указанную в бумаге сумму. Она была огромной. В конце имелась краткая приписка: «Прошу Вас приехать ко мне при первой же возможности». Подписано: «Искренне ваш, Кортни Уэйн». И адрес в Уильямсберге.
Конечно, это какая-то ошибка. Но ведь указаны ее имя и фамилия! Миссис Анна Вернер… Малверн… Что все это значит?
Обеспокоенная Анна положила конверт в карман и поспешила в маленькую комнатку на первом этаже, где раньше проходили занятия Мишель. Со временем она превратилась в контору по управлению делами плантации.
Анна до сих пор еще толком не изучила всех деловых бумаг и документов, оставшихся после Майкла. Аккуратно подшитые, они хранились в его отделанном мореным дубом кабинете. Анна была так потрясена неожиданной смертью мужа, что в первое время никакая сила не могла заставить ее войти в эту комнату. Да и сейчас она долго не решалась открыть эту дверь. Но все же необходимость заставила Анну войти в кабинет Майкла и порыться в его бумагах в поисках какого-нибудь документа, проливающего свет на зловещее и странное послание таинственного мистера Кортни Уэйна из Уильямсберга.
Проведя в кабинете Майкла больше половины дня и перерыв все его бумаги, Анна наконец нашла то, что искала. И тут ее охватил настоящий ужас. В руках она держала копию долговой расписки покойного супруга в получении астрономических размеров ссуды под залог Малверна. Документ был подписан Майклом совсем незадолго до смерти.
Анна почувствовала, как кровь отлила от ее лица. Почему он ничего не сказал об этом? Правда, она знала, что Майкл не ответил бы даже на ее прямой вопрос о ссуде. Потому что не считал нужным занимать жену скучными проблемами, связанными с управлением поместьем. Хотя на какое-то время после смерти первого мужа ей пришлось взять в свои руки бразды правления. Тогда Анне помогал Генри – бывший черный раб, оставшийся после получения вольной в имении в должности надсмотрщика.
Но когда Анна вышла замуж за Майкла и он взял все дела плантации на себя, Генри уже не было в живых. Майкл заявил, что справится со всеми делами сам, без надсмотрщика или управляющего. Анне же предложил заниматься домашним хозяйством и воспитывать дочь.
Ее интересовало, для чего Майклу понадобились такие огромные деньги. Может быть, причиной стал прошлогодний недород? В таком случае почему муж уверял озабоченную этим Анну, что все обстоит хорошо. Но если в полученном письме все правильно и нет никакой ошибки, то Анне и впрямь было о чем волноваться.
Ее мысли снова перенеслись в прошлое, когда еще были живы Майкл и его отец. А сама она еще и не помышляла о том, что когда-нибудь будет жить в Малверне. Позже Малкольм рассказывал ей о тех трудных днях. Майкл вырос сумасбродным и распущенным, погряз в азартных играх и наделал долгов. В конце концов отец и сын разругались, и Майкл ушел из родного дома. Назад он вернулся тогда, когда в Малверне уже появилась Анна.
Может быть, незадолго до смерти Майкл вернулся к своим прежним пристрастиям?
Анна заставила себя не думать об этом, посчитав подобные мысли святотатством. Кроме того, сейчас было уже поздно обвинять в чем-либо покойного супруга. Надо будет поскорее встретиться с этим Кортни Уэйном. До тех пор пока все не разъяснится, она никому и словом не обмолвится. Даже Мишель и
