возбуждали ее еще больше.
Раздев Оливию, Зак долго ласкал ее грудь, затем спустился ниже, к животу. Когда его пальцы коснулись ее, Оливия застонала.
Наконец он обхватил ее бедра и вошел в нее. Оливия приняла его со всем пылом. Она то поднималась, то опускалась, двигаясь с ним в одном ритме.
– О Зак! – стонала она.
Он вошел в нее со всей силой, пока она не открыла глаза. Слишком грубо, подумал Зак. Но ему сейчас это было нужно. Жестокий неромантичный секс.
Он перевернул ее, поставил на колени и вошел в нее сзади. Он овладевал ею яростно, исступленно…
– Зак, мне не нравится… – прошептала Оливия, пытаясь высвободиться.
Но он уложил ее на живот, обхватил груди руками, сминая и лаская их пальцами, и продолжал входить в нее с такой силой, что ему казалось, что кровать не выдержит.
– Зак, прекрати! – закричала Оливия.
Но он не мог остановиться. Не мог отпустить ее. Его рука скользнула вниз и принялась дразнить ее клитор. Оливия попыталась освободиться, но не могла пошевельнуться под его телом.
– Зак, пожалуйста, прекрати, – сказала она срывающимся голосом.
Боль, прозвучавшая в ее голосе, достигла наконец его сознания. Зак остановился, и Оливия села в кровати. Она обхватила колени руками и плакала.
– Оливия, я…
Но что он мог сказать? «Оливия, я хотел причинить тебе боль? Оливия, я хотел изнасиловать тебя? Обойтись с тобой как со шлюхой, чтобы заглушить свои чувства?»
– Оливия, мне очень жаль, – сказал он вместо всего этого. И это была правда. Он на мгновение прикрыл глаза и глубоко вздохнул. – Мне следовало остановиться, когда ты попросила в первый раз. Мне вообще не следовало этого делать: Прости, Оливия. Если во мне накопилась агрессия, мне нужно выплескивать ее в тренажерном зале. Я не должен был…
– Ляг рядом со мной, Зак, – сказала она, забираясь под одеяло.
Он выполнил ее просьбу.
– Ты сделал то, что хотел, – сказала она. – Ты чувствовал злость. А теперь я сделаю с тобой то, что хочется мне.
Зак удивленно посмотрел на нее:
– А чего тебе хочется?
Она села на него верхом с непроницаемым выражением лица. Она не улыбалась, но и не выглядела обиженной. Она приподняла бедра и вновь скользнула на него, изогнув спину. Затем наклонилась к нему и обняла. Ее шелковистые волосы щекотали его грудь. Она начала раскачиваться, и в какой-то момент ему захотелось схватить ее, швырнуть на кровать и задать как следует, как только что. Но он откинулся и закрыл глаза, стараясь подчиниться ее ритму.
Оливия целовала его мягко и нежно. Ее грудь коснулась его груди. Он наклонил голову, чтобы подразнить ее соски языком, и Оливия застонала. Движения ее стали немного быстрее, немного резче. Зак приподнял ее и положил рядом, а затем спустился вниз и принялся языком ласкать клитор. Он лизал, дразнил и нежно покусывал. Оливия схватила его за волосы, выгнулась и застонала, когда он ввел в нее два пальца, его язык метался по набухшему клитору, пока ей не пришлось закусить край одеяла, чтобы приглушить свои крики.
Затем ее тело обмякло, и только грудь поднималась и опускалась, пока Оливия не восстановила дыхание.
– Ты такая красивая, – сказал Зак, ложась рядом. – И я так сожалею о том, что случилось.
Она погладила его по щеке, затем перевернулась на живот и раздвинула ноги.
– Это что, приглашение? – спросил Зак.
– Да, – прошептала она. – Делай, что тебе нужно, Зак. Нам еще во многом нужно разобраться, нам обоим придется переходить определенные границы. Но я хочу, чтобы все было по-честному. Ты был груб и проигнорировал мои просьбы остановиться. Это было неправильно, но также это было честно. Ты так это чувствовал. Тебе это было нужно.
– Я не хочу причинять тебе боль. Вот что я чувствую.
Оливия перевернулась на спину и протянула руки к его члену. В тот момент, когда ее руки прикоснулись к нему, Заку захотелось войти в нее. Он лег сверху и вошел в нее, не слишком жестко, не слишком нежно, покрывая ее шею поцелуями. Она обвила его шею руками и стала двигаться вместе с ним. И он понял, что вновь любит ее.
Глава 13
Яркий свет утреннего солнца ворвался в окна. Оливия растянулась, словно кошка, на огромной кровати, вспоминая вторую половину прошедшей ночи. Она получила ответ на свой вопрос о том, что ей следует чувствовать по отношению к Заку. И не только в сексуальном плане.
Именно так, с чувством огромного удовлетворения, с изумлением, затаенной радостью, она всегда хотела ощущать себя рядом с мужчиной. Глубокие эмоции, связывавшие ее и Зака, возвышенные и низменные – а часть того, что ей пришлось испытать вчера, иначе как низменными не назовешь, – требовали от них честности, требовали того, чтобы они обговорили все, что чувствуют, чего хотят, что им нужно. В последний раз она ощущала нечто подобное тринадцать лет назад. Либо в Заке Арчере было что- то особенное, либо что-то особенное было между ними. А скорее всего верны были оба утверждения.
