Они ее трясли. Почему они ее трясли? Да и как они могли трясти ее, стоя в метре от нее?
– Оливия?
Она открыла глаза и поняла, что спала, а мальчик и девочка ей приснились. Оливия задремала на стуле в приемном покое больницы. Рука ее все еще сжимала часы Кайлы. Оливия взглянула на них – было два часа ночи.
Зак, бледный и вымотанный, стоял перед ней.
– С Кайлой все в порядке, – сказал он. – У нее шок, и ей нужно остаться в больнице на несколько дней. Но с ней все будет хорошо. По крайней мере в физическом плане.
– Да, а в плане эмоциональном, боюсь, она долго будет приходить в себя, – сказала Оливия. – Для нее это все было суровым испытанием. – Она покачала головой. К глазам подступили слезы. – Кайла, должно быть, до смерти перепугалась.
Зак сжал ее руку:
– Слава Богу, все позади.
Оливия взглянула на него, боясь, что для нее тоже все кончено.
– Что она теперь думает о конкурсе? – спросила Оливия. Перл и Колин заходили в больницу навестить Кайлу и сообщили, что после встречи комитета конкурс в этом году был отменен из-за невозможности девочек участвовать в нем. – Вся работа уничтожена Сесилией. У нее серьезное психическое расстройство.
– Полагаю, для нее это все послужит хорошим уроком, – сказал Зак.
Оливия покачала головой.
– Подумать только, – она глубоко вздохнула, – за всем этим стояла Сесили! Как одна девочка могла все это проделать? А ведь выглядела вполне нормальной, но в то же самое время… – Оливия вздохнула еще раз.
– Один из полицейских пытался мне объяснить ее поведение, – сказал Зак. – Говорил, что-то о повышенной функциональности людей с психическими расстройствами. Но я так беспокоился о Кайле, что почти ничего не понял из его слов.
– С Тэффи и Шелби все будет в порядке? – спросила Оливия.
Он кивнул:
– У той и другой сломаны ребра. У Шелби сломана нога, а у Тэффи челюсть. Сесили держала Шелби в этой комнате больше двух недель.
– И ее мать понятия не имела, что происходит? Что ее дочь такое творит? – спросила Оливия. – Как-то не верится.
Зак сел рядом.
– Сесили удалось провести уйму людей.
Оливия собрала волосы в пучок.
– Знаешь, я все-таки кое-чего не понимаю. Сесили залезла в коттедж в день моего приезда? Но в этом просто нет смысла. Она не могла знать о моей связи с Кайлой. Все те случаи, зачем Сесили нападать на меня?
– Возможно, это дело рук Джоанны или Марни, – пожал плечами Зак. – Возможно, мы никогда и не узнаем об этом.
– А где Джоанна? – спросила Оливия. – Как ты думаешь, что Марни сделала с ней?
– Может, отослала ее подальше? – предположил Зак. – Вообще понятия не имею. Я уже ничего не знаю.
Оливия взяла его руку и пожала ее. Зак высвободил ладонь и встал.
– Пойду возьму еще кофе. Принести тебе стаканчик?
Оливия кивнула и посмотрела ему вслед. Зак и сам был в состояние шока.
– Я тебя люблю, – прошептала она.
Оливия выставила коттедж на продажу. Она обсудила это с сестрами, и они обе сказали, что будут рады избавиться от него. Ни у одной из них не осталось об этом доме приятных воспоминаний.
Она стояла на участке желтой травы через дорогу от дома и смотрела на дом. Надпись «Продается» успокаивающе действовала на нее. Оливия пришла попрощаться с еще одной главой своей жизни.
Зазвонил телефон, она надеялась, что это Зак, что он попросит ее приехать домой.
Домой. Она понятия не имела, где теперь будет ее дом. Теперь дом ассоциировался у нее с домом Зака, но останутся ли они вместе? Зак также выставил свой дом на продажу. Он сказал Оливии, что хочет уехать из Блубери в течение недели, как только сможет организовать перевозку мебели. И не предложил ей уехать с ними…
Прошло четыре дня после конкурса. После ареста Сесили. После того как Кайлу выписали из больницы в добром здравии, но напуганную до смерти. Зак сказал Оливии, что собирается на месяц в отпуск. Он недавно закончил проект для одного клиента, так что никого не подведет своим уходом.
«А как же я? – хотелось закричать Оливии. – Как же мы?»
Но ей не хотелось доставлять ему дополнительные неприятности. Зак все еще был в шоке от того, что могло произойти с Кайлой. Если бы он хотел, чтобы Оливия присоединилась к ним в Марбери, он бы так и сказал. Возможно, он хотел, чтобы она уехала обратно в Нью-Йорк и оставила их с Кайлой в покое. У них все
