– Я знаю, что видела, как кто-то прошел сюда. И я уверена, что слышала голоса.
– Может быть, ты ошиблась, – ленивым тоном предположил Грегори. Их шаги звучали теперь как раз напротив двери в кладовку.
– Куда же делась Вивьен? Я уже везде ее искала, – пожаловалась Гленда.
Если они найдут ее сейчас вместе с Эйданом...
Спина Вивьен была прижата к широкой груди Эйдана. Одна его рука обвивала ее за талию, чтобы она не двигалась, а другая закрывала ей рот. Вивьен тяжело, лихорадочно дышала, думая о том, сколько еще времени им придется тут прятаться. Это было последнее место, где ей следовало находиться.
В темноте, наедине с Эйданом Кавана.
Она ощущала прильнувшее к ней сильное мускулистое тело, от которого волнами исходил жар, проникавший даже сквозь многочисленные слои ее одежды. Его теплое дыхание касалось шеи Вивьен, отчего ее пробирала дрожь, которую она была не в силах унять. Они стояли без движения, без единого слова еще несколько минут, которые показались ей целой вечностью. Их сердца гулко бились в темноте, и они продолжали молча ждать. В галерее больше не раздавался резкий смех Грегори или гнусавый голос Гленды. Без сомнения, теперь они могли беспрепятственно выйти из тайного убежища.
И все-таки никто из них не двигался.
Теплая ладонь Эйдана продолжала прикрывать ей рот. Но он явно держал ее там не для того, чтобы заставить Вивьен молчать, поскольку она не произнесла ни единого звука, не сделала ни одной попытки вырваться из его рук.
Но Эйдан больше не стоял, замерев на месте. Его большой палец гладил ее по щеке, нежно двигаясь вперед и назад вдоль скулы, в то время как его другая рука, лежавшая на талии, почти незаметно скользила вдоль изгиба ее бедра. Эйдан едва дотрагивался до нее, но Вивьен ощущала его прикосновения каждой клеточкой своего тела.
Потом та его рука, что была внизу, медленно поднялась вверх, к округлой груди. Эйдан глубоко вдохнул и прижал Вивьен ближе к себе.
Прошло столько времени с тех пор, как он держал ее в своих объятиях. Много-много лет. Ощущение его близости было таким знакомым и в то же время новым. Вспомнив их с Эйданом последний поцелуй, Вивьен медленно отклонилась назад и положила голову ему на грудь.
Она ощутила горячее дыхание Эйдана у основания шеи и вдруг почувствовала нежные поцелуи, которыми он касался ее волос, отчего вдоль позвоночника у нее побежали мурашки. Она еще ближе прильнула к телу Эйдана.
Внезапно Эйдан обеими руками резко повернул ее к себе. Она едва могла разглядеть его лицо в темноте и охнула от неожиданности, когда он накрыл ее рот яростным поцелуем. Вивьен не стала сопротивляться – она встретила его губы с равным рвением. Они целовались с отчаянной жадностью, как будто не было долгих лет разлуки, как будто это был их последний поцелуй в земной жизни. Это было безумием, глупостью. Это было блаженством.
Ее целовал Эйдан. И только это имело сейчас значение.
– Эйдан...
Звук собственного голоса испугал ее, и Вивьен поняла, что прошептала его имя вслух. Он пробормотал что-то нечленораздельное, но ей было уже все равно, потому что он вновь завладел ее ртом.
От нахлынувших чувств сердце в ее груди забилось быстрее. Значит, после этих долгих лет Эйдан все еще желал ее. Он целовал ее так, как будто она до сих пор принадлежала только ему.
Вивьен бессознательно выгнулась, когда одна рука Эйдана опустилась ей на грудь и сжала ее. Желание пульсировало в ее теле, будто живое существо. Интуитивно Вивьен поняла, чем это все закончится, и позволила себе с головой окунуться в водоворот страсти, который она не могла контролировать. То, что должно было случиться, казалось ей неотвратимым.
Вивьен почувствовала, как лиф ее платья изо всех сил дернули, и прежде чем она осознала, что происходит, Эйдан уже обнажил грудь. Он наклонил голову и коснулся губами ее мягких полушарий. Когда его горячий язык принялся ласкать напрягшийся сосок, Вивьен застонала от наслаждения. Рот Эйдана пылал, обжигая ей кожу. Ее руки взметнулись вверх и вцепились в густые темные волосы, и Вивьен зарыла в них свое лицо, вдыхая знакомый запах.
Она опять была вместе с Эйданом.
Казалось, будто у него сотни рук; у нее было ощущение, что он ласкает ее повсюду. Одна его рука скользила вверх по внутренней поверхности бедра, поднимая юбку, а потом оказалась между ее ног. Эйдан гладил ее сквозь материю нижнего белья решительными, настойчивыми движениями. Вивьен со стоном задержала дыхание, когда его пальцы проникли за последний слой одежды и начали ласкать ее в самом интимном месте. Потом он положил ладонь на ее пульсирующую плоть. Один его палец скользнул внутрь лона.
– Ты готова принять меня, – прошептал он ей в ухо.
Вивьен выдохнула его имя. Да, она была готова... Ища поддержки, Вивьен вцепилась пальцами в обшлага его смокинга и судорожно вдохнула воздух. Послышался шорох материи, и к ногам Вивьен упала нижняя юбка и кринолин. Эйдан раздевал ее, и она ничего не делала, чтобы остановить го. Потому что Вивьен не хотела, чтобы он останавливался. Глупо, но это было именно так. Рядом с ней был Эйдан, которого она всегда любила.
Она была создана для него. Для Эйдана. Вивьен жаждала, чтобы это продолжалось дальше, до самого конца, и хотела наслаждаться каждым мгновением неожиданно выпавшего ей блаженства.
Вивьен вдруг осознала, что стоит почти полностью обнаженной. На ней не было ничего, кроме чулок с подвязками и ботинок на каблуках. Как Эйдану удалось это сделать? Наверное, его где-то специально обучали искусству быстрого раздевания женщин. Эйдан продолжал целовать ее, и она была рада, что все происходило в темноте.
На нем самом оставались рубашка и сюртук, но вот брюки зато исчезли. И опять Вивьен оставалось только гадать, как ему удалось проделать это так легко и незаметно. Ведь все это время он продолжал
