Безопасности ООН, сюда приехали посланцы от Ирана, Израиля и Германии. Первые две страны уже, кажется, имеют атомные бомбы, но предпочитают стыдливо умалчивать об этом обстоятельстве. Третья пока не имеет атомной бомбы, но, по-моему, имеет горячее желание ею обладать, а при наличии мощного экономического потенциала Германии и стабильности немецкой марки это невинное желание заставляет снова вспомнить о предостережениях леди Тэтчер, так опасавшейся объединения Германии.
Вообще-то по традиции такие встречи проводятся в нейтральных местах, на островах Карибского моря или в Юго-Восточной Азии. Идеальными местами считались Швейцария, Непал, Аргентина. Но кто-то из великих решил, что не стоит тратить столько валюты, гоняя агентов на край света. Достаточно, если эта встреча произойдет в маленькой уютной Андорре. Вот нам и пришлось ехать в эту страну, о существовании которой мы обычно знали только по картам.
Что здесь было интересного для нас? Несколько полицейских обеспечивали порядок и покой в этой уютной стране. Здесь не было военных баз, не было армии, не было вообще военных. А если и были, то только в качестве красивых декораций на фоне этих бледно-голубых гор. Я думаю, что, если бы нам поручили осуществить здесь переворот, мы как раз бы справились без лишней помощи. Анчелли, вообще, изумительный стрелок. Говорят, он видит даже в полной темноте, и я этому верю, зная, как он отличился в Анголе, когда был инструктором у мятежников.
Про Мортимера, вообще, давно ходят легенды, считают, что он и есть настоящий Джеймс Бонд, в отличие от выдуманного Флемингом. Правда, с поправкой на обычную английскую флегматичность. А вот про китайца я знаю только, что в пяти странах Азии он объявлен особо опасным преступником. С Малышом Полем, который служил офицером в Иностранном легионе, вообще лучше встречаться только в ресторанах. Я не знаю, правда или нет, но в некоторых африканских странах этим толстячком пугают детей.
Немка Эльза была исполнителем смертных приговоров в «Штази». Про нее рассказывают, что она убила больше агентов, чем мы все остальные, вместе взятые. Наверно, врут, но в любом случае это неприятная женщина. Впрочем, и Офра Мандель — не подарок. Хотя очень красивая женщина. Я видел ее несколько раз до этого в некоторых странах Восточной Европы, когда она еще была Восточной. Сейчас эти страны принято именовать Центральной Европой, а Восток Европы переместился куда-то в Смоленск или Воронеж. Но это так, к слову.
А иранец Гусейн, говорят, был объявлен национальным героем в своей стране и преступником номер один в соседней, и за его голову была назначена невероятная сумма.
Теперь вы понимаете, как трудно нам всем вместе в этой маленькой стране. Просто негде развернуться. Но тем не менее мы должны улыбаться друг другу и ждать, пока здесь появится девятый идиот, у которого мы и попытаемся… Впрочем, это вам уже неинтересно.
Мы, все восемь человек, по договоренности живем в гостинице «Новотель». Этот достаточно большой для Андорры отель стоит на берегу не знаю чего. То ли это река. То ли просто овраг. То ли отвесные горы. В любом случае этот отель находится на другой стороне от центральной части столицы. И мы все поселились в нем. Мне повезло больше, чем флегматичному Мортимеру, у меня номер оказался рядом с Офрой. И теперь я могу спокойно стучаться к ней в номер, провожать ее до этого номера и даже иногда пытаться туда войти. Хотя, конечно, слишком настойчивым стараюсь не быть. В первый же день Гусейн сказал Офре какую-то гадость, и та одним, точно отработанным движением просто вылила на иранца тарелку с горячим супом. Он заорал как бешеный и с этого времени вообще не подходил к Офре ближе чем на пять метров. У меня как-то сразу пропал аппетит, и я решил быть поосторожнее с этой прелестной дамочкой.
Кстати, я не представился. Меня зовут… Впрочем, вам действительно интересно, как меня зовут? Я не буду вас шокировать, называя свое настоящее имя. Достаточно, если я скажу, что поселился в отеле под именем Рудольфа Лежинского. И хотя мои семеро коллег прекрасно знают и мое настоящее имя, и даже мою кличку, все называют меня Рудольфом. Таковы правила игры. Я ведь называю их теми именами, которыми они представились. И если я даже знаю, что Анчелли имеет сорок фамилий, от этого он не станет меньшим сукиным сыном. Вот не удержался и во второй раз выругался. Вы, наверное, уже подумали, что у меня к нему какой-то личный интерес, какая-то сугубо личная вражда. Ничего подобного, лично мне он даже симпатичен. Просто сукин сын — это в данном случае не ругательство, а сухая констатация факта.
Сегодня вечером мы впятером решили немного погулять по окрестностям этой унылой столицы. Думаю, андоррцы на меня не обидятся, но согласитесь, что для людей, привыкших работать в крупнейших столицах мира и имеющих, как правило, полем своей деятельности весь земной шар, Андорра не совсем подходящее место для работы и отдыха.
Сюда нужно приезжать, чтобы любить. Жалко, что мы с Офрой на службе, иначе здесь можно было бы изумительно провести время. Горы, воздух, приветливые люди и прекрасная погода. Что еще нужно для счастья?
В общем, мы решили, что впятером пойдем на прогулку. Это наиболее верный способ всегда иметь своего коллегу рядом с собой. О прогулке первой заговорила Эльза. Ее сразу поддержал Гусейн. Потом мы с Офрой захотели к ним присоединиться. И последним вызвался идти с нами Поль. Остальные трое наотрез отказались. Мортимер пробормотал что-то про плохую погоду, китаец просто промолчал, а Анчелли отправился пить свое любимое пиво. Вот так мы впятером и пошли в горы. Мы ведь еще не знали, что в этот вечер потеряем одного из нас. А если бы даже знали, то, подозреваю, и тогда бы пошли на эту злополучную экскурсию, с которой все и началось.
ГЛАВА 2
Сама экскурсия прошла как раз благополучно. С нами пошел местный гид, который любезно нам все объяснял и показывал. Было достаточно интересно и немного скучно. Но чем еще заниматься в этой маленькой стране в обществе таких шпионов? Вот мы и шли гуськом за нашим добровольным гидом, показывающим нам местные достопримечательности.
Сразу за ним шла фрау Шернер, уверенной твердой походкой, словно маршировала на параде. Вторым шел Гусейн, у него не получалось с Офрой, которую он сразу невзлюбил, и он пользовался явной благосклонностью Эльзы. За ним шел, собирая цветочки, Малыш Поль. Надо было видеть, как он нюхал эти цветочки. Офицер Французского легиона! Если он и притворялся, то делал это мастерски.
И, наконец, шествие замыкали мы двое. Я даже помогал Офре в трудных местах. Она мне нравилась все больше и больше. На ней был строгий темный брючный костюм, столь выгодно подчеркивающий ее фигуру. Глаза у нее с каким-то синим отливом, а вот маленький носик был чуть приподнят и несколько расширен, как напоминание о ее семитском происхождении.
Нужно прямо признаться — она мне очень нравилась. Но раньше я не мог к ней подступиться. Иначе получил бы от своего родного КГБ быстрый подарок в девять граммов, пущенный точно в затылок либо в сердце. А я, честно признаться, очень не люблю подобных приветствий. Поэтому я избегал Офру, стараясь держаться от нее подальше. Действительно, кто мне поверил бы, что женщина мне просто нравится. Офицеру Первого главного управления КГБ нравится офицер МОССАДа. Интересная ситуация, правда? И ведь никак не объяснишь, что она мне могла понравиться. Спал с врагом — значит, выболтал все секреты. Почти предатель. А что делают с предателями, вы помните? Заветам Сталина верны. Правильно. Никто не хочет видеть, что ты мужчина, а она женщина. Со своими можешь спать сколько угодно. Можешь даже ложиться в постель с другим мужчиной. На здоровье. Только если этот мужчина тоже офицер КГБ, а не МОССАДа. В противном случае это предательство с гомосексуальным уклоном, и вас будут судить сразу по двум статьям: за гомосексуализм и за предательство. Причем по первой статье могут дать даже больше, чем по второй.
Мы гуляли довольно долго, часа три, а когда вернулись в отель, то были голодные и уставшие. Но поужинать спокойно нам просто не дали. Мы обычно обедали и ужинали все вместе, а тут вдруг один из наших коллег не спустился к столу. Сначала мы его честно ждали, потом начали тихо возмущаться. Мы пришли голодные, а этот мерзавец не хочет спускаться. Через пять минут наше возмущение приняло организованную форму, и мадам Шернер послала нашего бармена привести заблудшую овечку. Через пять минут после этого приехала машина андоррской полиции. И все началось. Хорошо еще, что после решения,
