собственности и на службе у викингов! И что характерно: чем с меньшей симпатией автор к викингам относится, тем более жестокими рабовладельцами он их изображает. На страницах некоторых «исторических» романов можно обнаружить рабов в ошейниках, с клеймом, выжженным на лбу, прикованных на цепь, вынужденных влачить совершенно скотское существование… И, естественно, несчастные невольники гораздо умнее, способнее, благороднее жестоких хозяев.
А как было на самом деле?
Самый первый раб
Среди стихотворных текстов, сохранивших для нас древние скандинавские мифы, есть один, называемый «Песнь о Риге». В этой песни рассказывается легенда о происхождении разных слоёв населения: рабов, свободных земледельцев и знати. Большинство специалистов сходится на том, что она была создана в конце X века. Некоторые исследователи видят в ней всего лишь хвалебное произведение, предназначенное восславить древность рода какого-то предводителя. Другие настаивают на том, что древние скандинавы действительно представляли себе таким образом изначальное «классовое расслоение» общества. Ведь задумывались же они о том, откуда взялись свободные и невольники, простые люди и знатные вожди?
Сюжет песни незамысловат. Один из Богов, по имени Риг (это скорее прозвище, его можно перевести как «господин» или даже «Господь», одним словом – Бог), путешествует по белу свету. Он останавливается в трёх людских домах и в каждом встречает супружескую пару: в первом – Прадеда и Прабабку, во втором – Деда с Бабкой, в третьем – Отца и Мать. В каждом доме гостя встречают со всем радушием, ставят на стол посильное угощение, а когда приходит время ложиться спать, супруги укладывают Рига между собой.
Обратим особое внимание на этот момент. В книгах учёных говорится о древнем обычае, зафиксированном этнографами у некоторых племён: в первую брачную ночь молодожёны воздерживаются от супружеских отношений и укладывают между собою изваяние божественного предка, – согласно их вере, именно он должен породить в теле женщины новую жизнь. Надобно полагать, в «Песни о Риге» идёт речь о подобном же ритуале. Текст песни этого не подчёркивает, но, видимо, хозяева-люди воспринимают своего гостя не как простого прохожего, но именно как Бога и поступают с ним соответственно.
И результат не заставляет себя ждать. Спустя девять месяцев все три женщины рожают по сыну: они- то и становятся прародителями сословий. Сын Прабабки, названный Трэлем, делается самым первым рабом. Его имя, Трэль, и значит «Раб». Заметим в скобках, что Трэль – «раб вообще»; песнь не упоминает ни словом, чтобы он был в услужении у кого-то конкретно. Заметим также, что песнь не отказывает рабам в праве называться детьми Богов. Кроме того, есть некий парадокс в том, что Трэль рождается именно у Прадеда и Прабабки…
Что это за парадокс?
«Да, были люди в наше время…»
Учёные пишут, что извечное ворчание стариков – вот, мол, в наше время была благодать, не то что нынче! – раздавалось не только сегодня, но и сто и даже тысячи лет назад. И это обстоятельство отнюдь не означает, что мир делается всё хуже и хуже.
Любой пожилой человек подтвердит, что давно минувшая юность видится ему в розовом свете. Даже тому, у кого она выдалась очень нелёгкой. Ещё бы! Человек был молод, здоров, полон энергии и жизненных сил, а впереди лежала вся вечность, всё только предстояло – «и жизнь, и слёзы, и любовь». Это психологический закон, который нельзя отменить, – с ним можно только считаться. И, конечно, наблюдательные древние люди давно заметили его, а заметив, объяснили языком мифа.
Всё «самое первое», говорили они, на заре времён было испытано Богами. Самый первый дом, самая первая любовь, самая первая война… Познав весь мир и все явления жизни, освоив все умения и искусства, Боги передали свои познания людям. Люди воюют, потому что когда-то разразилась война между Богами. Люди лепят горшки, потому что кому-то из Богов некогда пришло на ум вылепить из глины горшок, причём именно такой формы…. И так далее.
Соответственно весь так называемый прогресс, общественный, технический и научный, на самом деле – не развитие, а, наоборот, искажение премудрости, когда-то вручённой человечеству свыше. Здесь можно привести в пример не только безобидную воркотню стариков, но и кое-что пострашнее. Достаточно вспомнить, как боролась христианская Церковь с новыми идеями об устройстве Вселенной, как отправляли на костёр вольнодумцев, посмевших усомниться в учениях ископаемых авторитетов…
«Ископаемые авторитеты» упомянуты здесь не случайно. Согласно мифологическому мышлению, чем дальше в прошлое, тем ближе к Богам. А значит, божественная премудрость доставалась предкам существенно менее искажённой, нежели потомкам! Вот почему мнение Аристотеля, жившего на две тысячи лет раньше Коперника, с точки зрения Церкви оказывалось гораздо весомее для науки.
Подтверждения сказанному иногда обнаруживаются даже на уровне языка. Например, прилагательное старый в русском языке некогда обозначало вовсе не «находящегося в преклонном возрасте», как теперь, но, наоборот, «сильного, крепкого, совершенного». Когда русская былина называет Илью Муромца «старым казаком», это отнюдь не значит, что он был седобородым и дряхлым. «Старый» – значит «лучший из лучших»!
Поэтому рождение Трэля именно у Прадеда с Прабабкой поначалу приводит в некоторое недоумение. Впрочем, возможно, парадокс здесь кажущийся. Вполне вероятно, что в данном случае действовал другой психологический закон. Например, обаяние молодости и красоты Матери и Отца, которым мифологическая песнь «доверила» родить будущего вельможу. А может быть, ещё то обстоятельство, что в любой сказке геройствовать и совершать подвиги достаётся именно младшим.
Почему так?
Старший и младший
В эпоху викингов и у скандинавов, и у наших предков славян существовал закон: если в семье было несколько сыновей, первоочередным наследником считался старший. Младшим сыновьям предстояло всю жизнь быть «на вторых ролях», а если такая доля их не устраивала, им приходилось добиваться положения, уважения и богатства собственными усилиями. Эпоха же викингов как раз характерна тем, что древнейший род, затерянный в глухих лесах или в скалистом фиорде, усиленно расширял свой изначально крохотный мирок (об этом мирке подробно рассказано в главе «Колдовство финнов»), осознавая себя частицей поистине бескрайнего мира. Такой эпохе, естественно, «требовались» активные, деятельные люди, которым к тому же особо нечего было терять. Между тем младший брат отправлялся на подвиги куда легче старшего, прикованного к месту ответственностью за наследие предков.
Эпоха викингов отличалась ещё и тем, что и в Скандинавии, и на Руси общество не успело закоснеть в сословных предрассудках: не существовало непреодолимых преград к тому, чтобы подняться «из грязи в князи», – были бы руки да умная голова на плечах. Совсем не случайно летописная легенда делает знаменитого князя Владимира, официально крестившего Русь, «рабичичем» – сыном рабыни! Бывали «проблемы» с происхождением и у конунгов Севера…
Об этом следует помнить, рассуждая о положении рабов в древней Скандинавии. И там, и на Руси талантливый, деятельный невольник мог не только обрести свободу, но и стать предводителем. Вот только одна такая история, почерпнутая из древнего сказания.
История раба Тунни
«Эгиль, сын Ауна Старого, был конунгом в Швеции после своего отца. Тунни звался его раб, который был раньше хранителем сокровищ Ауна Старого. Когда Аун умер, Тунни закопал в землю много сокровищ. А когда Эгиль стал конунгом, он заставил Тунни работать с другими рабами. Тому это очень не понравилось, и он убежал, а с ним много рабов. Они отрыли сокровища, которые Тунни закопал в землю, и тот раздал их своим людям, и они выбрали его своим вождём. К нему стекалось много отребья. Они скрывались в лесах, иногда совершали набеги, грабили людей и убивали. Эгиль конунг узнал об этом и отправился со своим войском искать их. Однажды, когда он расположился где-то на ночлег, нагрянул Тунни со своими людьми и перебил много народу у конунга. Когда Эгиль конунг понял, что происходит, он стал обороняться, подняв свой стяг, но многие из его людей бежали. Тунни и его люди наступали храбро. Тут Эгиль понял, что ему ничего не остаётся, кроме как бежать. Тунни и его люди преследовали бегущих до ближайшего леса…
Всё захваченное добро Тунни раздавал своим людям. Поэтому его любили и к нему шли. Эгиль конунг собрал войско и пошёл против Тунни. Они сразились, и Тунни одержал верх, а Эгиль бежал и потерял много
