– Будешь дуться всю дорогу, дорогая? – осведомился он со смешком.
Брук гневно сверкнула на него глазами:
– Ты… ты… еще спрашиваешь? Это по твоей вине все произошло. Ты это начал. Я…
– Начал что? – мирно поинтересовался Эшли. Его голубые глаза смеялись.
– Ты… сам знаешь что, – быстро и сердито сказала Брук.
Мужчина недоуменно поднял брови.
– Нет, не знаю, – сказал он невинным голосом. – Может, ты мне скажешь, в чем дело.
Брук смело встретила его взгляд:
– В присутствии Джонатана и Энн ты вел себя со мной как с ребенком!
Эшли опять засмеялся:
– И это тебя расстроило?
– Нет! – воскликнула Брук. – Ты сам знаешь, что не только это! Я хочу знать, что ты сказал Джонатану? Почему он стал так груб?
Затаив дыхание, она ждала ответа.
Прищурившись Эшли взглянул на Брук.
– А что заставило тебя думать, будто я что-то сказал ему? – тихо спросил он.
Брук хотелось завизжать от негодования, но она лишь впилась ногтями в свою ладонь и свирепо прошептала:
– Почему ты отвечаешь вопросом на вопрос?
Эшли улыбнулся:
– Характер, характер и еще раз характер…
Брук с отвращением уставилась на него:
– Не пытайся испробовать на мне старый трюк психиатров. Не сработает!
Эшли не сводил с нее глаз.
– Милая, ты будешь довольна, если я попрошу прощения? – тихо поинтересовался он.
Брук сдвинула брови.
– Все зависит от того, за что ты попросишь прощения. – Брук затаила дыхание. Сейчас наконец она узнает все, что хочет, о невзгодах своего братца.
Но воцарилось молчание.
Они подъехали к аэропорту, и Эшли искал, где поставить машину. Когда это было сделано, он повернулся к Брук и, ласково глядя на нее, произнес грудным голосом:
– Может, ты наконец просто поверишь мне, дорогая, и больше не станешь задавать вопросы?
Его взгляд оказывал на Брук какое-то магическое воздействие, и она не могла ни перечить, ни сопротивляться.
Но больше всего ее поразило то, что она верила ему. Во всяком случае, она уже устала препираться, а день был такой прекрасный, совсем неподходящий для перепалок…
Поняв, что к Брук вернулось душевное равновесие и чувство юмора, Эшли взглянул ей в глаза.
– Забыл сказать тебе, дорогая, ты прелестна в это утро. – И прежде чем она опомнилась, нагнулся и поцеловал ее в слегка тронутые помадой губы. Брук затрепетала. – Это только начало того, что тебя ждет, – прошептал он.
Вспыхнув, Брук безмолвно уставилась на него. То он обращается с ней как с ребенком, то, как дикий зверь, ранит своими когтями, а потом вдруг – само обаяние и ласка. Узнает ли она когда-нибудь, каков на самом деле этот человек?
– Пойдем. Самолет нас ждет, – довольный произведенным эффектом, рассмеялся Эшли.
Брук не ожидала, что Эшли Грэм сам будет пилотировать маленький самолет. Но поняла, что удивляться теперь бесполезно. Он, очевидно, умел все. Лукаво подмигнув ей, Эшли забрался в кабину и стал проверять, все ли в порядке.
– Успокойся, дорогая. Я летаю уже много лет. Без самолета невозможно управлять сахарными плантациями. Ты в надежных руках, поверь мне. Предлагаю сосредоточить внимание на ландшафте.
Как только они поднялись в воздух, Брук убедилась, что Эшли опытный пилот, и, окончательно расслабившись, глазела на открывающиеся ей просторы, поросшие густой растительностью долины и горы вдали. Эшли предпочел оставить Брук наедине с ее мыслями. На мгновение девушка закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. Она нервничала, боялась, что придется часто оставаться наедине с Эшли, тревожила и предстоящая встреча с его дедом.
Стоило ей оказаться рядом с Эшли, как силы будто покинули ее. От его прикосновения она теряла всякое представление о реальности. Это раздражало и злило Брук. Она всегда хотела быть хозяйкой своего тела и своих мыслей, но если Эшли был рядом, она вдруг переставала владеть собой.
Он так напористо вошел в ее жизнь, что она просто растерялась и не знала, как с этим быть. А теперь она должна встретиться с его дедом, который, несомненно, копия Грэма-младшего: такой же властный господин, разве что постарше. Как справиться с двумя Эшли? От этой мысли ей захотелось закричать.
