когда оказались в конторе. В этом помещении с низким потолком царил сумрак, так как свет не мог пробиться через грязные окна, однако никто не потрудился зажечь керосиновую лампу. Джулиана едва не закашлялась от едкого сигарного дыма, смешанного с запахом пота.
Люциус Дейн притворился, будто не слышал словесной перепалки на улице, и не обратил внимания на скрип открывшейся двери. Он поднял голову только тогда, когда парочка вошла в комнату. В качестве приветствия он использовал торжественный взгляд профессионального законника – он долгие часы отрабатывал его перед зеркалом после того, как пять лет назад наконец-то победил на местных выборах. Он не впервые покупал голоса избирателей, и вполне вероятно, что эти выборы будут не последними, однако из избирательной кампании он вынес один очень важный урок: нужно соответствовать своей роли. Конечно, звезда шерифа и «кольт» 45-го калибра помогали наводить порядок, но сильнее всего на сомневающихся, слабовольных горожан, проявивших нежелательный интерес к его прошлому в тот момент, когда он еще не был готов ответить на их вопросы, действовал холодный пристальный взгляд.
– Чем могу быть полезен, господа? – осведомился Люциус, положив руки с обкусанными ногтями на подлокотники кресла.
Он уже собрался приказать: «А ну говори, я не намерен торчать здесь весь день», – но, посмотрев на суровое лицо мужчины, предпочел промолчать. В его душе зародились неприятные предчувствия.
Роудон с изумлением посмотрел на шерифский значок.
– Ты кто, черт побери?
Коулу было достаточно одного взгляда на этого низкорослого, тщедушного человечка с глазами навыкате и кофейными пятнами на жилете, чтобы понять: перед ним далеко не образец честности и порядочности. Коул с удивлением заметил, что и стол шерифа, и камеры выглядели грязными и запущенными. Это наводило на невеселые размышления, потому что Риверс всегда тщательно следил за порядком. Оглядевшись по сторонам, Коул увидел в камерах скомканные постели, крыс, которые в углу грызли черствый хлеб, грязные пятна на полу. На усыпанном окурками и пеплом столе валялись скомканные носовые платки, из-под стопки бумаг виднелись покерные фишки.
Он посмотрел на Джулиану и понял, что она тоже обратила внимание и на грязь, и на крыс. На ее лице отражался испуг.
– Где Риверс? – требовательно спросил Коул, прежде чем тип с шерифским значком успел открыть рот. – Отвечай, черт бы тебя побрал!
Дейн напыжился.
– Хэнк Риверс? – протянул он. – Так он помер. – Отодвинув кресло, он встал и постучал по своему значку. – Я Люциус Дейн, новый шериф Платтсвилла. А кто вы, сударь?
– Коул Роудон.
Коул не посчитал нужным ни кивнуть ему, ни протянуть руку для приветствия. По лицу Дейна он понял, что тот наконец узнал его. Бедняга помертвел, у него затряслись руки.
– Я… я слышал… о вас. – Несмотря на все старания Люциуса, голос его задрожал. Он судорожно сглотнул и устремил взгляд на знаменитого охотника.
– Что случилось с Риверсом? – осведомился Коул.
Дейн опустил глаза и пожал плечами.
– Выстрел в спину. Несчастный старикан. Говорят, это сделала банда братьев Монтгомери. В частности, тот, кого зовут Уэйд Монтгомери.
Эти слова шокировали Джулиану, которая устало и с отвращением осматривала неприглядное помещение полицейского участка. Ее глаза расширились от негодования, и она гневно взглянула на шерифа.
– Нет! – Вырвав свою руку из руки Коула, она стремительно приблизилась к Дейну. – Вы лжете. Уэйд никогда бы не выстрелил в спину!
Дейн окинул взглядом стоявшую перед ним красавицу. Плевать, что она смотрит на него так, будто готова сожрать с потрохами, – все равно он не встречал таких сногсшибательных женщин с тех пор, как заплатил довольно крупную сумму за ночь с лучшей девочкой в одном борделе в Сан-Франциско. В сравнении с этой та выглядит обычной простушкой. Эта хороша, как зрелый персик, сочная, аппетитная, а та – обычное яблоко, пусть гладкое и розовое, но отнюдь не соблазнительное. В этой все говорит об утонченности и женственности.
За исключением взгляда.
– Вы знакомы с этим молодым убийцей, сударыня? – поинтересовался Дейн, многозначительно подняв бровь. – Возможно, вы скажете, где найти его.
– Уэйд такой же убийца, как я!
Коул загородил ее собой и обратился к Дейну:
– Когда это случилось?
– Примерно два месяца назад. Банда Монтгомери ограбила фургоны, перевозившие золото с рудника Сандерса к Тимбер-Джанкшен. Риверс собрал отряд и бросился за ними в погоню. Отряд разделился. Риверс и еще двое, в том числе и его помощник, попали в засаду недалеко от их лагеря. Риверса застрелили в спину – он даже не успел выхватить оружие. Один все же выжил и рассказал, кто это сделал. – Дейн снова сел в кресло: он чувствовал себя очень неуютно под пристальным взглядом охотника, в ногах появилась странная слабость. – Значит, Риверс был вашим другом? – спросил он и, взяв карандаш, принялся постукивать по железной кружке.
– Нет.
Коул сказал правду. С тех пор как Джесс Берроуз предал его, он никого не называл другом. Однако он искренне сожалел о гибели Риверса, у которого хватило честности, порядочности и храбрости надеть значок шерифа и бороться с подонками, населявшими большую часть Запада. Он был человеком совсем иного сорта, чем Люциус Дейн.
Дейн прокашлялся.
