хитрованов-кредиторов! А Анджей вместе с отцом смогут наконец заняться любимым делом! Таким интересным – придумывать новые способы избавления людей от нечисти!
– Да и я, и я же с вами! – видя, как радуется Анджей, подхватывал вампир Кошёлкин, переживая, что про него забудут. А ведь ему тоже так нравилось химичить! – Вы на мне все новые средства можете испытывать! Я на все согласен!
– Не забудем мы про тебя, не боись! – похлопал его по плечу отец Анджея.
Кошёлкин вздохнул с облегчением.
Возле дома появился отец Михаил, он узнал об удивительных событиях последних часов. Он подошел поздравить отца Анджея, который сиял, как именинный пирог, не веря, кажется, до конца в реальность своего счастья. Ведь все: святой отец, купец и вампир радостно поздравляли его, все было хорошо, и даже солнце знаменательно выглянуло из-за туч.
– Матушка приглашает сегодня празднично оттрапезничать в наш дом! – улыбаясь, сообщил отец Михаил.
– Будем! – ухнул за всех купец Друшляев. – Обмыть надо нашу будущую покупочку-то! Только я можно… Не один буду…
– Конечно! – охотно кивнул отец Михаил.
А Анджей подумал: «Неужели он хочет привезти с собой отряд бойцов своего бизнес-фронта?» А что, было бы даже весело…
Но купец Друшляев, волнуясь и стесняясь, полез в портмоне и, стыдливо закрывая лицо бородой, вытащил оттуда фотографию.
– Это моя… невеста, – зажимая в кулаке сивую бородищу, проговорил он. – Так вот это… Я бы с ней к вам прикатил.
На фотографии был запечатлен купец Друшляев и черная-пречерная девушка африканских кровей. И хоть сам купчина Друшляев росту был богатырского, девушка чуть ли не на голову была его выше. Но зато раз в десять тоньше. Таких тонких и длинных девушек ни Анджей, ни Стасик Кошёлкин не то что в Еруслановске, но даже по телевизору никогда не видели.
Родители и отец Михаил принялись хвалить избранницу застенчивого купца. Тот покраснел, попытался рассказать, откуда его красавица взялась, но вместо этого засунул бороду в рот, закашлялся – и смутился совершенно.
А если бы Друшляев бороду в рот не совал, то он поведал бы о прекрасной девушке, которая так была потрясена пышной растительностью на лице русского купца, что немедленно влюбилась и, распрощавшись со своим африканским народом, согласилась выйти за купца Друшляева замуж и уехать с ним жить в холодные края.
Страсти улеглись, отец Михаил отправился продолжать подготовку к будущему пиру, родители и купец Друшляев вновь куда-то умчались, и Анджей с вампиром Кошёлкиным опять остались одни.
Светило настоящее весеннее солнышко, вдоль кладбища тек ручей. Поскольку заходить в аварийный дом Анджею и Стасику больше не разрешали, они бродили вокруг дома и отводили от ручья каналы. Вода охотно бросалась бежать по новым руслам, утекли многие лужи из-под кладбищенской ограды.
Анджей рьяно раскидывал снег и лед, мысленно прощаясь со старым жильем. И не заметил, как к нему подошел старичок и спросил:
– Эй, милок, скажи, где тут магазин «Белые тапочки»? Чтой-то я не найду его никак…
– Да вот он, – по привычке ответил Анджей, указав рукой на свой уже бывший дом.
– А продавец где? – не отставал старичок.
– Я… – начал Анджей и запнулся. Какой же он продавец? А во всем виновата его глупая школьная кличка Продавец Белых Тапочек! Вот он и откликнулся по привычке…
– Ой, милок, ты? – подивился старичок.
– Но магазин закрыт! – пришел на помощь Анджею вампир Кошёлкин. – Не торгует он больше!
– Неужто? – всплеснул руками старичок и растерянно замигал. – Да как же так-то? А я в этот магазин специально из другого города ехал… Уж сколько я проехал-то…
– Да что ж, у вас в городе возле кладбища своего такого магазина нету? – удивился Стасик Кошёлкин.
– Ох, нету… – вздохнул старичок. – Добрые люди меня научили: ты съезди, говорят, в Еруслановск, там такой магазин есть специальный, только там то, что тебе надо, и сыщешь. От напасти-то, что у нас в доме- то творится…
– А что у вас творится? – заинтересовался Анджей. И вампир Кошёлкин тоже сразу навострил ушки.
– Ой, беда… – тревожно зашептал старичок. – Вроде дом как дом. Но в самую полночь будто крики, стоны раздаются… И плачет кто-то, и на помощь зовет. А как поднимешься с кровати, как начнешь искать, кто ж зовет тебя, кто помощи просит, как пойдешь – так вдруг у тебя перед носом да и откройся черная дверь! И каждый раз в разном месте: то на потолке, то в шкафу, то в стене, где и двери-то никакой быть не может…
– И что? – чуть слышно прошептал бывший вампир.
– А как шагнешь в эту дверь – только тебя и видели! – загробным голосом вещал дедок. – И пропадает человек на долгое время. А если и появится – там, где ночью в черную дверь шагнул, то и не узнать его! Больной, измученный, да такой перепуганный, что и сказать ничего не может. Вся родня моя уж напугалась, один я креплюсь, не даю себя в черную ту дверцу заманить. Да так кричат уж оттуда ночью, так сердце рвут, что… Ой-ой-ой, беда… А днем нет как нет ничего, будто никогда и не было! Вот что за чертовщина такая? Как бы от нее избавиться?
Анджей вздохнул, едва переводя дух после того, что услышал. Нужен, просто необходим людям их магазинчик. Фиг с ним, пусть он по-прежнему «Белые тапочки» называется, лишь бы товары были нужные.
– Подождите, ладно? – обратился Анджей к старичку. – Скоро вернется мой отец, он обязательно что- нибудь придумает.
Здесь гуляет Овечья Смерть
И вот опять она появилась. Последний раз ее видели в этих краях много лет назад, но каждый год с наступлением жары с трепетом ожидали – а вдруг придет она снова, начнет красть одну жизнь за другой, и не будет никому покоя. Станет править всей округой только страх, страх, страх…
Глава I
Почему нас никто не встретил?
Долгая поездка утомила Аркашку. Почти полдня тряслись они с отцом в открытом кузове машины, которая ранним-ранним утром встретила их с поезда на маленькой степной станции. Состав умчался вдаль, Аркашка, его отец и еще несколько человек, вместе с ними сошедших на станции, забрались в кузов грузовой машины – и покатили. Как ни прятался Аркашка, как ни укрывался, все равно летела в глаза пересушенная пыль с дороги, а потому любоваться окрестностями не удавалось. Да и что толку, если пейзаж почти не менялся – и по правой стороне дороги, и по левой, куда ни глянь, везде плоская равнина с невысокой зелено-красной травой. Лишь иногда, в низинах, вокруг небольших озер или запруд на узких пересыхающих речках росли кудреватые кусты и высокие ярко-зеленые тополя.
Машина, высаживая своих пассажиров, подъезжала к степным поселкам, один раз остановилась прямо посреди бескрайней равнины, и шустрые дедулька с бабулькой выкатились из кабины. Их встретил всадник, держащий за уздечки еще двух лошадей, дед и бабка резво вскочили в седла – и скоро вместе с встретившим их всадником просто-таки исчезли за горизонтом. Аркашка специально за этой троицей проследил.
К концу пути Аркашка и его отец остались в кузове грузовика одни.
Аркашка пытался дремать, накрывшись брезентом и укутав голову курткой. Но машина так сильно подскакивала на кочках грунтовой дороги, что ни о каком сне и речи быть не могло.
В этом году отцу, много лет работавшему без отпуска или же бравшему его в зимнее время, чтобы посетить с семейством курорты Красного моря, на которых вечное лето, удалось отправиться на малую историческую родину, где он не был уже очень давно.
Они с Аркашкой сели на поезд, провели там трое суток – и вот теперь по бесконечной дороге машина везла их на хутор. Там, на этом маленьком степном хуторе, жила Аркашкина бабушка. А еще там было то,
