следующий момент привычно беру себя в руки. Не время расслабляться.
«Интересно бы знать, не переигрываю ли я?» — мелькает в голове.
Группа прочих героев растерянно толпится уже за стойкой. Процедура досмотра скомкана. Оружие вновь упаковано в кофры. Цветное пятно на серо-белом фоне — высыпавшие в шлюз гражданские журналисты, что приглашены снимать церемонию, сбиваются в кучу и недоуменно крутят головами. Запах скандала витает в воздухе. Чуткие ноздри шевелятся, пытаясь уловить его источник. Штабные офицеры, что сопровождают представителей прессы, быстренько ориентируются. Копы покидают свои кабинки и вежливо вытесняют журналистов в недра корабля. Не желая выпустить из зубов что-то по-настоящему интересное, те сыплют тысячами вопросов. Напрасный труд. Беседовать с военным, у которого броня переведена в боевой режим, — все равно что с роботом-уборщиком.
Незаметный офицер интендантской службы, прибывший чуть раньше, в это время доказывает дежурному Департамента контрразведки необходимость личной встречи с начальником первого отдела полковником Хорвальдом. «Лично, строго секретно, исключительно из рук в руки», — краснея от смущения, твердит он в ответ на раздраженные вопросы дежурного офицера.
— Полковника нет на месте, — уверяет его дежурный.
— Приказано доложить ему о прибытии. Лично. Из рук в руки, — не сдается снабженец.
— Цель встречи?
— Передача сообщения. Лично. Строго…
— Стоп! Передайте мне. Я завизирую получение.
— Не имею права. У меня приказ, сэр. Только лично. — Про себя бедняга лейтенант проклинает капитана Бувье, что организовал его командировку на флагман под видом двухдневных курсов повышения квалификации.
— Ждите здесь, лейтенант, — сдается дежурный. — Вам запрещено отлучаться. При попытке покинуть отсек оружие будет применяться без предупреждения.
— Ясно, сэр. Я подожду, сэр, — уныло соглашается интендант.
Легионный майор в отутюженной парадной форме подходит ко мне.
— Представьтесь, легионер, — требует он.
Вытягиваюсь в струнку.
— Капрал Ролье Третий, Десятая пехотная бригада, третий батальон, командир огневой группы седьмой роты, сэр! Представляюсь по случаю прибытия на церемонию встречи с Командующим Инопланетным Легионом, сэр! — выкрикиваю, глядя в никуда.
— Капрал, я исполняющий обязанности заместителя начальника оперативного отдела штаба Легиона майор Петерсен. Сдайте мне ваше оружие.
Продолжаю спектакль. Я сам себе противен.
— Есть, сэр! — Я вскидываю винтовку, четко перехватываю ее и протягиваю офицеру. — Капрал благодарит майора, сэр!
Видно, что майор не на шутку выбит из колеи.
— За что, капрал? — подозрительно интересуется он.
— Капрал не доверяет команде военной полиции, сэр. Мое оружие могли вывести из строя, сэр. Я не мог этого допустить, сэр.
— Ты в порядке, капрал?
— Так точно, мой майор. Системы контроля свидетельствуют об удовлетворительном состоянии здоровья.
Пару секунд майор раздумывает. Слушаю, как ворочаются внутри его коротко стриженного котелка тяжелые мысли. Затем его расклинивает. Он улыбается и придвигается вплотную ко мне.
— Ладно, парень. Никто твое оружие больше не тронет, — негромко говорит он. — Я доложу Командующему. Он такие истории любит. Твоя винтовка на самом деле в порядке?
— Так точно, сэр, — так же негромко отвечаю я. — В идеальном.
— Так я и думал. Иди за мной. Лейтенант, отметьте, что капрал Ролье Третий осмотр прошел. Я лично осмотрел его оружие.
— Есть, сэр, — неохотно соглашается старший досмотровой команды.
…Полковник Хорвальд вскрывает срочный пакет. Пробегает глазами короткое сообщение. Тянется к сенсору коммуникатора. «Дежурный, где сейчас приглашенные на церемонию?..»
Я адресую пренебрежительный взгляд «своему» сержанту военной полиции. Присоединяюсь к остальным легионерам. Меня опасливо сторонятся. Отводят глаза. Еще не знают, как относиться к увиденному. Как к кощунству над идеалами Легиона или, наоборот, как к подвигу. «По крайней мере в дерзости мне не откажешь», — думаю я.
Краем глаза я наблюдаю за уходящим офицером. Вот его почти скрыла стайка журналистов, вновь высыпавших на палубу. Вот его отзывает в сторону какой-то чин во флотском рабочем скафандре. Я успеваю увидеть, как майор оглядывается в мою сторону. Все идет как надо. Обыскивайте, сколько влезет, господа. Я своего добился.
— …У меня приказ изъять это оружие, сэр, — говорит флотский старшина.
— Чей приказ?
— Департамента контрразведки, сэр. Прошу передать мне винтовку, сэр.
— Держите, старшина. — Майор оглядывается, надеясь, что этот отмороженный капрал не увидит, как он не сдержал своего слова.
— Благодарю вас, сэр. Также приказано передать, что через полчаса оружие в исправном состоянии будет вновь находиться на обычном месте.
— Да-да. Попросите там… поаккуратнее. Парень из этой штуки врагов убивал. Похоже, она ему очень дорога.
— Сделаю, сэр.
От мельтешения роботизированных голокамер разбегаются глаза. «Прошу вас, улыбнитесь, легионер. Голову чуть вправо. Рукав с шевроном немного вперед. Замечательно. Скажите „чи-и-и-рей“… За что вы получили эту медаль? Не так быстро, легионер. Камера готова. И-и-и раз! Можете говорить… Еще улыбку, пожалуйста… Сдать штык-ножи! Слушать распорядок мероприятия!»
Накатывает внезапная усталость. Будто несколько часов кряду занимался на силовых тренажерах. Спина мокрая от пота. Все-таки я не создан для этих игр. Слишком тяжело они мне даются.
На фотографиях Генерал выглядел значительнее. Умные, слегка прищуренные глаза смотрят прямо в душу. Его лицо знакомо каждому легионеру до мельчайших черточек. На деле же он оказывается совсем не таким. Сухоньким старичком с резкими, дергаными движениями. Он явно живет в ускоренном темпе. Цепкие карие глаза с сумасшедшей скоростью перебегают с объекта на объект. Вот его взгляд на мгновение касается меня. Ощущение, будто тебя сфотографировали через объектив СНОБа. Еле разборчивые фразы вылетают из генеральского рта, точно пули. Командующий Легионом стремительной птичьей походкой мчится к нашему строю. Сверкающая аксельбантами свита образует позади него длинную кильватерную струю. Отражения от надраенных до белого свечения инструментов слепят глаза. Капельмейстер взмахивает жезлом из раскаленного золота. Камеры-жуки взмывают над толпой журналистов — серебряная пыль. Оркестр воздвигает стену оглушительных звуков. Плотные, явственно осязаемые аккорды марша «Вперед, Легион» можно потрогать руками. Но руки закаменели по швам. И вот Генерал врезается в шеренгу героев. Пена аксельбантов пополам с золотыми пуговицами по инерции накатывает следом и захлестывает его с головой.
Белоснежные шпалеры парадного строя команды «Европы», выстроенной напротив нас, смягчают огромность главной палубы. Каменные лица флотских офицеров с застывшими глазами. Я с трудом сдерживаю улыбку: ряды одинаковых коротышек смотрятся комично. Белые мыши с начищенной шкурой.
