Монахиня вытаращила глаза, еще раз перекрестилась и, подхватив подол, со скоростью транссибирского экспресса понеслась, ломая кусты, в неизвестном направлении.
– Ну это ты фиг угадала, – хмыкнула Варька и последовала за ней. Вообще-то Варька со спортом не очень дружила, и поэтому минут через десять – пятнадцать ей искренне поплохело, но тут монахиня тоже начала сдавать. Во всяком случае, она остановилась отдышаться, и Варька с удовольствием последовала ее примеру. Какой-то внутренний голос говорил ей, что не надо себя обнаруживать. А то эта ненормальная святоша вообразит, что она – это буквально Иван Сусанин, и заведет Варьку непонятно куда. Однако монахине было не до этого. Она отдышалась, осторожно огляделась и, не увидев ничего подозрительного, отправилась мирно дальше. Варька последовала за ней, стараясь двигаться как можно тише. Получалась это у нее не очень, но монахиня на посторонние шорохи внимания не обращала. То ли не смотрела шпионских боевиков, а то ли была попросту глуховата.
Варька забавлялась преследованием до тех пор, пока не вышла на открытую местность и не окинула взглядом окружающий пейзаж. Вот тут-то ей стало плохо по-настоящему.
Перед ней стоял замок. Собственно, даже не просто замок, а целый средневековый город, но замок как-то больше бросался в глаза. Развевающиеся флаги, подъемный мост и мощные стены не выглядели ни древними, ни тем более заброшенными. Жизнь в городе кипела ключом: народ радостными толпами сновал туда-обратно, а у ворот в начищенных до блеска доспехах красовалась стража. Город производил настолько сильное впечатление, что перепутать его с киношной бутафорией, даже очень дорогой, представлялось весьма проблематичным. Он был настоящим. Сомнений не было. Сомнения у Варьки были только в собственном здравом рассудке. Варька зажмурилась и помотала головой. Город не исчез. Варька не знала, насколько реально все то, что она видит, но твердо знала одно – ни в Вершаевке, ни в ее окрестностях, ни в окрестностях ее окрестностей замков нет. И Варька сильно сомневалась, что данное чудо вообще можно встретить на территории средней полосы России. Гораздо естественней подобное сооружение смотрелось бы в какой-нибудь Латвии или Литве. Но до тех краев за два часа пешего хода Варька не могла добраться определенно. Тем более что, судя по архитектуре замка, ей надо было добрести даже не до Прибалтики, а до австрийско-германской границы, поскольку замок сильно напоминал Нешванштейн.
Варька посмотрела на монахиню. Та молилась на краю леса. Варька ущипнула себя. Не помогло. А если ты ущипнул себя и видение не исчезло, значит, надо ущипнуть видение. Варька мысленно попросила себе отпущение этого греха, подошла ближе и ущипнула монахиню. Та заверещала так, как будто ее по меньшей мере убивают, и, подхватив подол, с воплем «демоны» понеслась к замку. Видение не исчезло. Варька опустилась на траву и облокотилась на ствол одного из деревьев. В происходящем срочно требовалось разобраться.
То, что это не глюк, было ясно как пень даже ежу. То, что это не Вершаевка и ее окрестности, тоже в общем-то понятно было. Значит, Варька просто куда-то переместилась. И ей было очень интересно – куда именно. В принципе было всего два варианта того места, где она могла очутиться. Либо это было далекое прошлое, и Варька оказалась на территории Западной Европы где-то в средних веках, либо это вообще было другое измерение с тем же (то бишь средневековым) уровнем развития. Варька мужественно уняла влезшую к ней за шиворот тихую панику и стала думать, что делать.
Устроить истерику? Так не для кого вроде. Упасть в обморок? А что толку-то? Это ей тем более не поможет. Сидеть здесь всю ночь? Ищи дураков. Поскольку мир тут слабо цивилизован, наверняка народ в этом лесу еще не всех волков перестрелял. И потом. Если она останется тут сидеть, каким, интересно, образом она выяснит, куда вляпалась. И (главное) с чьей легкой руки. Насколько Варьке позволяла судить ее начитанность всякой фэнтезийной литературой, обычно людей, перемещающихся по измерениям помимо своей воли, закидывает неизвестно куда именно какой-нибудь тип. И Варька изо всех сил надеялась, что именно это с ней и произошло, поскольку тогда у нее был реальный шанс вернуться обратно. Уж чего-чего, а найти того гнусного типа, который так неудачно над ней подшутил, взять его за грудки и заставить возвратить ее в родные пенаты Варьке было вполне по силам. Гораздо хуже, если это смещение (времени? пространства? мозгов у Господа Бога?) произошло само по себе, и Варька вляпалась в данную историю пожизненно.
Варька представила себе вторую перспективу и слезно зарыдала, мысленно прощаясь с родственниками, друзьями и любимой крысой Тусей, оставшейся жить в банке без ее присмотра. Наревевшись досыта и убедившись, что это тоже не помогает, Варька заставила себя успокоиться и начала думать, что же ей делать дальше. А что там было думать? Действовать было надо! Она неясно где, непонятно когда и главное – неизвестно кто. И что, ей надо было с этим мириться, что ли? Вот еще!
Варька встала, отряхнула джинсы и направилась выяснять обстановку. Разумеется, что в отличие от среднестатистического героя фэнтези она понимала, что для пеших прогулок по городу ее наряд не подходит. Хотя… Хорошо хоть не очнулась тут в чем мать родила, как любил это делать незабвенной памяти Ричард Блейд. Но не стоять же тут до второго пришествия из-за подобных мелочей!! Надо было срочно кого-нибудь обчистить. Оставалось только выяснить – кого именно. И подумать, как это делается. Давненько Варька не грабила мирных поселян. Если честно – ни разу за свои двадцать два года.
Варька оглядела себя еще раз. Н-да. Ну, джинсы – еще ладно, джинсы еще куда ни шло, джинсы местные жители (может быть) как-нибудь переживут. И даже кроссовки (может быть) как-нибудь переживут. Но вот футболка… Угораздило же ее бросить в стирку Джима Моррисона. Ну, в смысле, футболку с его изображением. Варька хмыкнула. Постиранный Джим Моррисон… Вот это гон прет в похмельную голову! Варька собралась с мыслями и опять обратила взгляд на окрестности. К городу примыкало столько мелких домиков средневеково-деревенского типа… Ну должен же хоть кто-нибудь из их обитателей постирать белье? Опа! И тут-то Варька ее углядела. Ее – это радостно развевавшуюся на ветру мужскую рубашку. Теперь главное – чтобы собаки не залаяли. И чтобы соседи не заметили.
Варька надела уворованный балахон прямо на футболку. Во-первых, неизвестно, кто в нем ходил, во- вторых, неизвестно, с чем его стирали, а в-третьих, материал был слишком грубый, чтобы натягивать его на голое тело. Ну вот. Теперь осталось придумать себе какую-нибудь легенду за ради того, чтобы занять в неизвестном измерении соответствующее положение. А что ей, селянкой, что ли, какой-нибудь представляться? Вот еще! Новому миру – новую жизнь! Почему бы ей не сделать вид, что она иностранка из какой-нибудь неясной страны, где обитают люди с собачьими головами? В мире средневекового уровня развития такая байка пройдет. Можно было бы, конечно, и какой-нибудь средневековой заколдованной принцессой представиться, но вдруг рыцари не настолько глупы, как это расписывал Марк Твен? Или вдруг ее рабоче-крестьянское происхождение уж слишком очевидным будет? Варька подумала-подумала и стянула для себя еще и юбку. В конце концов, мир все-таки средневековый. Надо же хоть какие-нибудь традиции соблюдать! Правда, с джинсами расставаться Варька так и не захотела. Оставила под юбкой. А куда их еще девать? Выкинуть? Ага! Они стоят две степухи! И потом – вдруг придется домой возвращаться. И во что она оденется? В этот облезлый крестьянский наряд? Чтоб от нее все встречные грузовики шарахались? Щас!
Разумеется, Варька решила идти в город. А куда ей еще было идти? Надо было раздобыть себе какой- нибудь еды и присмотреть удобный ночлег. На все про все у нее полдня еще. Потому что после наступления сумерек одинокой девушке в средневековом городе делать нечего.
Варьке сразу полезли в голову нехорошие мысли о подозрительных типах, продаже в рабство, неизлечимых болезнях и других «прелестях» прошлого, и она резко погрустнела. Но идти все равно было надо. И денег бы не мешало достать. Причем как можно быстрее. Хотя как она вообще собирается существовать в данном мире, не зная ни местных традиций, ни языка, – вопрос, конечно, интересный. Хотя стоп. Как это она не знает языка? А с монахиней она на чем говорила? На пальцах? Нет вроде. На языке. Так что нечего впадать в преждевременную панику. С традициями она тоже уж как-нибудь разберется. Не зря же история – ее любимый предмет. Правда, не до такой степени, чтобы в нее влипать. Хотя кто ее еще знает, куда она влипла – в историю или вообще в фантастику.
Варька обреченно вздохнула. Какая разница куда? Все равно она к этому не готова. Никто ее не встретил, чтобы объяснить, где она и зачем; у нее нет ни могучего оружия, ни неожиданного дара, она даже не посещала тайком секцию кикбоксинга, чтобы успешно отмахаться от какого-нибудь людоеда. Варька упрямо сжала губы (как курица попу) и двинулась в направлении замка. Редкие прохожие, попадавшиеся ей навстречу, хоть и смотрели на нее недоуменно, но в сторону не шарахались. И вообще все было хорошо! Только погано. И голова с похмелья раскалывалась. И интересно – куда же это все-таки ее занесло? А
