почувствовали, что, возможно, придется сражаться, рисковать собою ради других людей, вы этих людей предали. Когда поняли, что придется сражаться за смертоносцев, предали и этих. А теперь надеетесь уговорить меня бросить всех и спрятаться, хотите заманить к себе в качестве талисмана…
– Хозяин предлагает тебе безопасность, Посланник Богини, – перебил правителя Доггинз. – Он пытается тебя спасти!
– Никогда в жизни я не вступлю в стены квартала жуков, – четко и ясно ответил Найл. – Какие-то вы там все… мокрые.
– Точно-точно, – подтвердил вошедший в зал Симеон, – подмочили они себе репутацию, подмочили.
– Здравствуй, старик, – кивнула медику девушка.
– Как? – удивился Симеон, посмотрел на принцессу, потом на правителя, опять на принцессу… – А-а-а… Понятно. И чего она тут тебе наговорила, Найл? Не верь, врет наполовину.
– Сам хоть бы пальцем пошевелил, бездельник! – возмутилась Мерлью. – А помнишь, какие слухи пошли по городу, когда смертоносцы ушли? Ты к кому жаловаться прибежал? Чьи гвардейцы жителей на общественные работы выгоняли? А споры между крестьянами кому пришлось решать? А обозы от зеленых мух кто охранял? Мне даже уличные патрули и посты у мостов снять пришлось, чтобы пауков заменить! А ты только вино пил и в жилетку плакал, что продуктов в больнице не хватает. А как донести – так он первый!
– У меня своих хлопот хватает, – парировал медик. – А ты – принцесса, ты и развлекайся.
– Уходи, – кивнул Доггинзу Найл. – Лучше я вернусь в пустыню, чем буду тухнуть среди предателей. Уходи.
– Ты ошибаешься, Найл, ты ничего не знаешь… – попытался протестовать Доггинз, но правитель отвернулся к своим друзьям.
Больше всего правителя города удивило поведение принцессы Мерлью: всегда сдержанная, корректная – по крайней мере, внешне, – сейчас она оживленно, даже азартно ругалась с Симеоном по поводу правильности своих действий. Определить, кто из них прав, а кто нет, правитель не брался. Само собой, без смертоносцев, на страхе перед которыми основывался порядок в городе, только решительность и напористость принцессы удержали вчерашних рабов в должных рамках. Однако и упустить шанса дополнительно упрочить собственное положение Мерлью никак не могла. Характер не тот.
– Итак, Найл, – оборвала спор принцесса, – может быть, ты теперь объяснишь, что происходит?
Едва за слугой жуков захлопнулась дверь, как на девушке словно корсет затянули: она выпрямилась, развела плечи – сквозь легкую ткань проступили острые соски, – вскинула подбородок. В глазах блеснул лед.
– Так-так, – покачал головой Найл. – Похоже, теперь в чем-то подозревают меня.
– Ничего себе! – возмутилась девушка. – Он тут так разговаривает, будто завтра мир погибнет, а нам всем – ни гу-гу!
Симеон промолчал. Он неспешно прогуливался вдоль стены, заглядывая в расставленные там шкафчики.
– А разве вы не знаете?! – удивился в свою очередь Найл.
– О чем?
– О захватчиках.
– Так ведь их же разгромили!
– Кто вам это сказал?
– А разве может быть иначе? – с неожиданной для нее наивностью пожала плечами Мерлью.
– Нда-а… – Не в силах подобрать нужные слова, Найл долго переводил взгляд с девушки на медика и обратно, пока наконец не выдавил: – Они разнесли армию смертоносцев в пух и прах. Перебили почти всех пауков и теперь идут сюда…
Мерлью и Симеон ошеломленно переглянулись, потом уставились на правителя и хором переспросили:
– Правда?
– Дней через пять они будут здесь… – Медик и принцесса переглянулись еще раз и неожиданно громко грянули:
– Ура-а-а!
– Да вы чего…
Но договорить Найлу не дали: принцесса Мерлью с разбегу прыгнула ему на шею и принялась целовать, не разбирая, в нос, щеки, шею.
– Все! Все! Смертоносцев больше нет! Конец восьмилапым! – орал медик. Он тоже попытался обхватить Посланника Богини, но удобного места не нашел и стал просто бегать вокруг.
– Ага, нашлась и на них управа! – тихо шипела девушка. – Отольются им наши слезы!
– Да чему вы радуетесь, во имя Богини?! – смог наконец вырваться Найл. – Сюда же захватчики идут!
– Помнишь, Найл? – не слушал его Симеон. – Помнишь, как мы по кварталу рабов к арсеналу крались? Как косили их жнецами? Как в Дельту летели? Теперь все, кончилась их власть! Свершилось! Ни одного не останется! Всех, всех в воду! Нахозяйничались!
– Хватит бояться, хватит упрашивать… – вторила ему Мерлью. – Свобода!
