полицейский, но узнал номер и отошел в сторону. Рагоза тормознул, и они с Романом пошли к складу.
– Давайте сюда! – махнул рукой стоящий рядом с машиной патрульный.
– Если с непривычки станет плохо – отойди, – тихонько посоветовал Рагоза Роману – ни к чему лишнюю грязь разводить. Я и сам на первом выезде сплоховал, если честно… Там какой-то съехавший с катушек упырь поработал, так некуда ступить было, чтобы в кровищу не вляпаться.
– Ну я уж постараюсь не сплоховать, – так же тихонько пообещал Роман.
– Ага, я тоже, старался, – скривился Рагоза. – А как увидел, – тут же вся старалка и выключилась…
– Ладно, если что – отбегу, – ответил Роман и попытался мысленно подготовить себя к возможным ужасам.
Труп лежал на земле рядом со складом, в лужи крови, с подогнутой под себя рукой. Вторая была выброшена вперед, цепляясь в асфальт судорожно сжатыми пальцами. В вытянутом струной застывшем теле даже сейчас можно было прочитать отчаянную попытку дотянуться бог знает до чего – метров на тридцать впереди ни одного укрытия. Роман подумал, что, наверно, и на лице покойного должно быть выражение последнего, запредельного уже усилия, но лица видно не было, только затылок с запекшейся дырой в нем. Рядом с трупом деловито вертелся фотограф и щелкал «цифровиком», периодически кладя на него маленькую линеечку. Рядом, облокотившись на машину, стоял плотный полицейский в форме сержанта.
– Привет, – Рагоза поздоровался с сержантом, – чего тут у нас?
Сержант зевнул.
– Наше вам, молодежь. Нашли этого красавца примерно в пять утра. Хотя искать и не пришлось. В пять часов экипаж проезжавшей патрульной машины… – вон ребята стоят, стресс перекуривают – …услышал выстрелы, доносившиеся со склада. Почти сразу же после этого из погрузочных ворот второго этажа того склада вывалился человек. Видно, выпал удачно, потому что высота здесь добрых тридцать метров, а он еще попытался подняться… Экипаж выскочил из машины – но в этот момент сверху, из тех же погрузочных ворот и по ним и по «прыгуну» начали стрелять из автоматического оружия. Наши укрылись за машиной. Было еще темно, стрелявших толком не видели. Запросили подкрепление и начали отстреливаться. Хотя отстреливаться уже было не от кого… – Сержант пожал плечами. – Похоже, те просто пристрелили упавшего, дали для острастки несколько очередей по патрулю и ушли. Тем не менее наши орлы еще некоторое время лупасили по погрузочным воротам. Потом решились подойти к телу, но ему помощи уже не требовалось. Через пятнадцать минут прибыло подкрепление, район прочесали, но никого уже, естественно, не нашли.
– Ясно, – сказал Рагоза. – А кто эти два пиджака, что с Беком болтают? – Он показал рукой на ангарные ворота, в которых Бек спорил о чем-то с двумя людьми в гражданском. – Из главного управления?
– Станут главнюки таким делом заниматься. – Сержант ухмыльнулся. – Это ребята из соседнего участка.
Роман обратился к сержанту:
– Они, что, хотят у нас забрать расследование?
– Наоборот, хотят спихнуть его вам.
– А мы?
– А Бек хотел отдать его им. Только не получилось.
– Что-то я не очень понимаю… – Роман обернулся к Рагозе.
– Сразу видно, зеленый… – Сержант вытащил из кармана пачку сигареток. – Видишь ли, этот район хоть и почти заброшен, – курить будешь? Не куришь? Ну ничего, скоро начнешь… – так вот, район хоть и заброшен, но все еще находится в зоне ответственности полиции. Как раз по этой улице проходит граница районов: двадцать второго и нашего – восьмого участка. Ангары с той стороны улицы – это наша зона. А с этой – их. Уловил?
– Уловил, – засмеялся Роман. – Я думал, еду на свое первое дело, а тут оказывается всем только с себя труп спихнуть. А где же трудовой порыв?
Сержант критически поглядел на него.
– Трудовой порыв у нас случается раз в месяц, в день зарплаты. А лишний труп – он никому не нужен… Хотя будет тебе первое дело. Этого бедолагу вам всучили.
– Почему это? – спросил Рагоза. – Мертвяк-то с их стороны.
– Ага, – согласился сержант. – Зато патруль обстреляли наш. Да вон Бек уже идет, посмотрите на его физиономию. Все и поймете.
– Привет, ребята. – Бек махнул рукой. Выражение лица у него действительно было не самое радостное. – Всех поздравляю, это наше дело.
– Да мы уже сообразили, – за двоих ответил Рагоза.
– Сержант вас ввел в курс дела?
– Да, кратенько. А что говорит эксперт?
– Эксперт сейчас на складе, – ответил Бек – А, нет, вот он уже идет. Сейчас мы его и помучаем. Эй, Гроссман!
Роман повернулся и увидел, что из ворот склада вышел лысоватый толстячок самого жизнерадостного вида. Возможно, когда-то германские предки Гроссмана носили столь звучную фамилию по праву, но в самом эксперте ей соответствовал разве что живот, который бодро подпрыгивал над ремнем при каждом шаге.
– Наше вам, наше вам! – ответствовал толстячок, на ходу снимая резиновые перчатки и отдавая их семенящему за ним высокому парню. – Никак, вы будете вести расследование?
– Такая наша планида… – Бек пожал плечами. – Признавайся, чего успел накопать?
– Ну что мы имеем… – призадумался толстячок. – Имеем мы огнестрельный труп с множественными ранениями, в результате которых, хм… видимо, и наступила смерть. Стреляли вот этим, – эксперт потряс маленьким целлофановым мешочком, в котором просвечивала желтая гильза. – Калибр четыре и шесть, «Хеклер унд Кох». Скорее всего из родного же хеклеровского МП-7, точнее скажу после экспертизы у нас в берлоге… Если же тебя интересует общая картина, я предварительно вижу это так. Будущий покойный убегал от нескольких преследователей. Его загнали на склад, где он еще некоторое время скакал, получая ранения в разные места. (Там уже бог знает сколько времени никого не было, так что следы замечательные…) На втором уровне они его загнали. Он не стал дожидаться, сиганул из погрузочного окна вниз. А они его сверху уже спокойненько достали.
– М-да. И главное, со временем смерти гадать не надо, – буркнул Бек. – А то от тебя не дождешься. Только и слышишь отговорки. Перепады внешней температуры… Бла-бла…
– Ну так прогресс не стоит на месте! – фыркнул эксперт. – Растет профессионализм муниципальной полиции. Теперь она не только расследует преступления, но и присутствует при совершении оных. Дабы с максимальной достоверностью можно было воссоздать картину противоправных действий. Вот с пресечением, правда, пока еще не все гладко…
– Ну ладно, ладно… – пробурчал Бек. – У нас и без тебя кому подшпилить найдется. К вечеру отчет будет?
– Постараюсь, – сказал эксперт. – Да, тут есть еще один любопытный момент, я это и без отчета уже сейчас могу сказать… Похоже, живучестью ваш бегун отличался замечательной. В нем дыр понаделали больше, чем в дуршлаге на кухне у моей жены. Еще там, на складе. А он при этом умудрился добежать до окна, выпрыгнуть и еще пытался ползти, пока его пулей в голову не угостили.
– Ну, это не показатель, – хмыкнул Бек. – Человек вообще существо живучее. Помнишь, в прошлом году ограбление национального банка? Тот парень пять пуль из 357-го «магнума» в упор схлопотал, а еще пытался отстреливаться… А здесь у нас патрончик малокалиберный… А если еще выяснится, что он какой- нибудь дурью накачался…
– Да знаю я все, – сказал эксперт. – Всякое бывает. Но не с двумя же пулями в области сердца?
– А, что?.. Бек показал на лежащее тело.
– Ну, – подтвердил эксперт. – Я же говорю. Пока ему в голову пулю не загнали, он не успокоился.
– А может, он из этих?.. Бек не договорил, но эксперт его отлично понял.
– Нет, не ночной. Те ведь только похожи на людей… – сплошная мимикрия. И он не из бывших людей. У любого из зараженных полно отличительных признаков. Вампира при дневном свете выдаст кожа.
