выбирать сторону, Корпорация сделала ставку на Конфедерацию. И вовсе не потому, что Конфедерация была однозначно сильнее. А потому, что в модели мира, которую предлагала Директория, не было места пресловутой таинственности и разудалой вольнице, не санкционированной Железным Капралом.
…Рик снова оказался в строю. И опять, как в самом начале, – на стороне Директории.
Он просто пришел на вербовочный пункт и предъявил свои новые документы.
И свое новое лицо.
Теперь он снова носил звание капитана. И звали его Томас.
На документы, достоверную легенду и пластику ушли все деньги, отобранные у наркоторговцев. Но дело того стоило. Теперь никто не спросит с него за провал операции «Желтый сезон». Да и кого сейчас может заинтересовать отсталый мир на окраине Ойкумены, когда между звездными титанами идет передел самых лакомых кусков?
Томас не ждал подходящих случаев и не собирался следовать уготовленной ему судьбе. В нем работала все та же мощная программа, которая требовала только одного: вернуться к Агнессе. Вернуться и заявить все права победителя, чтобы больше ни на секунду не таить в своем сердце разъедающей лжи. И ради этого он совершит любые необходимые поступки.
Благо, Директория позаботилась о его подготовке.
Некоторое время Томас служил в регулярной штурмовой части, которая должна была оставаться в резерве командования. Такое положение никак не устраивало Томаса, и он подал рапорт о переведении его в ударную группировку «Фаланга». Рапорт приняли. В чем также не было никаких элементов случайности.
Томас хранил в своей памяти десятки кодов доступа и паролей, в том числе тех, что известны были только ему одному. Когда-то, еще работая в оперативной разведке, он предполагал, что рано или поздно его знания и навыки могут пригодиться не только Директории, но и ему самому. В конце-концов, кем он был, если не глазами и ушами самой Директории?
И теперь через специальные каналы он мог пользоваться кое-какими данными разведывательных систем, словно из своего кабинета в штабе военной разведки. Правда, делать это приходилось крайне осторожно. Обычно он находил будку связи позаброшеннее и через запутанный маршрут выходил на спутниковую сеть.
Так он узнал, что «Фаланга» при попытке высадиться на одной из ключевых планет Конфедерации понесла огромные потери и два унесла ноги оттуда. Еще бы: ее ждала не опереточная армия новоявленных диктаторов, а мощные регулярные части Конфедерации. И хотя «Фаланга» имела куда больший боевой опыт, сработала элементарная статистика: сил конфедератов там было сосредоточено на порядок больше.
Так или иначе, Томас знал, что «Фаланга» сейчас зализывает раны, и ей требуется серьезное пополнение. Конечно, кого попало туда не берут, ведь это это отборная группировка. Но и легенда у Томаса была не второсортная.
Так он получил в свое командование роту опаленных в схватках головорезов, собранных из разных расформированных частей, что были разметены в клочья в первых столкновениях с конфедератами.
Томас еще на шаг приблизился к реализации своих далеко идущих планов. Но предстояло еще немало потрудиться.
На строевой палубе «Титаниума» не хватало места: все командиры посчитали своим долгом промыть мозги солдатам перед предстоящей наступательной операцией. Даже возникла очередь на этот железный плац. Хотя большинство солдат было вполне довольно заминкой: перед боями лучше отлежаться – пусть даже в довольно тесных казармах.
Вентиляция на плацу не справлялась, и лица у всех были потные и изможденные.
– Так, убийцы, – хрипловато говорил Томас, проверяя готовность роты к первой боевой вылазке, – Я должен сказать вам прямо: моя рота после этой операции должна стать лучшей в группировке. Я настроен совершенно серьезно, и если кто-то чувствует собственную слабину – путь сразу подает рапорт и просится в интендантские части…
Томас выдержал паузу. Отправляться в тыл намерения никто не выказывал. Это не удивляло: в тех переделках, через которые прошли эти ребята, выживали только профессионалы. Все, что им было нужно – это возможность ходить с оружием в руках и стрелять в живых людей. Для них это, как наркотик.
– Я так и думал, – удовлетворенно произнес Томас, – Итак, в высадке на Эль-Кадифе мы должны проявить себя с самой лучшей стороны. Это не вовсе не означает – геройски погибнуть. В этом случае я не заводил бы с вами этого разговора. Геройствовать и гибнуть можете на своих подружках, а в бою мне нужен конкретный результат. Какие есть идеи?
– Перебить конфедератов к чертовой матери! Так, чтобы они даже опомниться не успели! – раздался из строя свирепый рык.
– Умная мысль! – усмехнулся Томас, – А, ну, кто этот смельчак?
Из строя вышел здоровенный детина с довольно угрюмым выражением лица.
– Ефрейтор Грей, пулеметчик первого класса, – отчеканил он.
– А, вот в чем дело! – улыбнулся Томас, – Это было отличное заявление – как раз в стиле пулеметчика первого класса! Так и поступайте с врагом. Всем брать пример с ефрейтора Грея! И, тем не менее – как сделать так, чтобы на роту обратило внимание командование?
– Разрешите? – хрипловато произнес другой голос, – Сержант Салазар.
– Говори, сержант.
– Насколько я вижу проблему, решается она просто: надо стать просто незаменимыми для командования.
– Поясни, сержант.
– Да все проще простого, мой капитан: война-войной, а начальство всегда интересуют трофеи. И чем богаче трофеи, тем ценнее в их глазах результаты войсковой операции. Это мое собственное мнение, если хотите. Сержантская интуиция меня редко подводит. А в сержантах я давно уже хожу….
– Мне нравится ход твоих мыслей, сержант.
– Рад стараться, мой капитан. Еще бы премиальные выдали, да по кружке рому к ужину – я вообще был бы в восторге.
– Так, рота, продолжать подготовку к высадке! Разойтись! Сержант, останься…
Они стояли в маленьком штабном отсеке, совмещенном с командирской каютой. На привинченном к полу столе лежали стопки карт. На стену проецировались снимки местности и военных объектов. Над картами в состоянии глубокой задумчивости стоял сержант Салазар, за которым, прищурившись, наблюдал Томас.
– Прямо не знаю… – качал головой сержант. – В нашу боевую задачу входит удар по укреплениям в районе космодрома. Поблизости нет ничего такого, что можно было бы захватить с достаточным интересом… Нет, не вижу… Сдается мне, нас вообще, собираются использовать как пушечное мясо – для отвлекающего маневра. А потом с фланга ударит регулярная штурмовая бригада…
– Верно мыслишь, Салазар, – кивнул Томас, – Ты хочешь быть пушечным мясом?
– Да, как вам сказать, мой капитан… Как ни говори – все равно грубость получается. Лучше промолчу.
– Правильно. Грубость сказать всегда успеешь. Ты знаешь, что мы идем на верную смерть, я знаю, что мы лезем в мясорубку. И мы, что же – как бараны полезем туда?
Сержант настороженно взглянул на Томаса. Ему казалось, что он ослышался.
– Ого, мой капитан… Уж не предлагаете ли вы дезертировать…
– Побойся бога, сержант! Как ты мог такое подумать? Я просто считаю, что нашу бравую роту можно использовать с большей пользой. Разумеется – исключительно на благо вооруженных сил Директории. Именно потому я и говорю, что мы должны престать быть разменной монетой. Мы должны стать элитной ротой…
– Что-то я не очень понимаю, к чему вы клоните, мой капитан. Но ход ваших мыслей мне по душе.
– Я рад, сержант, что ты понимаешь меня. Смотри на карту: вот здесь, в ста сорока километрах к юго- западу, расположен огромный топливный склад.
– Где? Я не вижу ничего… Ни на карте, ни на снимках.
