процесс, при котором вчерашние маргиналы вдруг вырываются вперед. Примерно таким же образом рабовладельчество перетекло в феодализм: между рабовладельцами и рабами зародилась новая тонкая прослойка колонов – освобожденных рабов, посаженных на землю. Именно они и стали в дальнейшем прототипом нового класса – феодальных крестьян. Однако вернемся в капитализм.
Между двумя главными общественными классами (буржуями и пролетариями) болталась некая прослойка людей, которых назвали интеллигенцией – ученые, мыслители, профессора, изобретатели, писатели, гении... Они-то в Новейшую эру и сыграли роль третьего сословия. То есть именно эта интеллектуальная прослойка в современном мире становится, если уже не стала, главным классом. Чуть ниже я это покажу со всей очевидностью. Классическая буржуазия постепенно уходит в тень. Ее место занимает новый класс – класс интеллекта, или, если хотите, класс гениев. Кто же противостоит ему? Ему противостоит тот самый средний класс, который получился в результате слияния пролетариата, синих и белых воротничков. Причем, что интересно, неравенство между людьми, которое до той поры постепенно стиралось, в последнее время вдруг начало расти. В этом вы тоже вскоре убедитесь. Но для начала – малюсенький и забавный экскурс в постиндустриализм.
Постиндустриальное общество имеет еще два названия. Его называют информационным обществом, а иногда еще обществом услуг. Последнее название неправильное. Но его появление совершенно закономерно. И странно было бы, если бы это неправильное название не возникло, потому что... Еще в 60-е и 70-е годы прошлого века экономисты обратили внимание на то, что в развитых странах самым радикальным образом меняется состав общества. Причем эти изменения точь-в-точь повторяют те, которые случились при переходе от Традиционного сельскохозяйственного общества к обществу Индустриальному.
Скажем, в начале XIX века в сельском хозяйстве США было занято 75 % населения. Через полтораста лет количество деревенщины в обществе уменьшилась до 20 %, а сегодня доля людей, занятых производством продуктов питания, вообще составляет 2–3 %. И их хватает, чтобы обеспечить всех едой, потому что невероятно выросла производительность труда в аграрном секторе: в 1800 году на производство 100 бушелей зерна один фермер тратил 344 часа труда, в 1900 году – 147 часов, а в 1995 году – 3 (три!) часа. Вот что такое прогресс!.. В результате органы статистики в США вообще перестали учитывать долю фермеров в составе населения, поскольку доля эта съежилась до размеров статистической ошибки.
Так вот, то же самое с середины XX века начало твориться и с промышленностью. Если после Первой мировой войны доли рабочих, фермеров и людей, работающих в сфере услуг, были примерно равными, то после Второй мировой число сервисменов стало превышать число рабочих и крестьян вместе взятых. В 1900 году 63 % американцев производили материальные блага, а 37 % работали в сервисе. Через 90 лет только 22 % американцев производили нечто осязаемое, а 78 % оказывали друг другу различные услуги. Те же самые тенденции начали прослеживаться и в Европе, только с небольшим запозданием... По прогнозам американских экономистов в ближайшее пятилетие из 26 новых рабочих мест 25 будет создаваться в сфере услуг. А к 2025 году доля работников сферы услуг составит около 85 % от всех работающих.
Причем, что любопытно, многие люди, которых косная статистика относит к сфере производства, на самом деле не выполняют производственных функций, а выполняют функции сервисные. И если это учесть, то окажется, что фактически к концу XX века непосредственно в производственной деятельности было занято всего 10 % населения. И вскоре этот процент достигнет тех же 3–5 %, что и в сельском хозяйстве.
Налицо явное перешагивание из капитализма в какую-то новую формацию. Которую, не мудрствуя лукаво, и назвали обществом услуг. Но разве это поверхностное название передает глубинный смысл происходящего? Тем более что сфера услуг существовала всегда, даже во времена феодализма. Малоизвестный факт: в начале XX века самой большой по численности профессиональной группой в Англии были домашние слуги. А во Франции накануне Великой французской революции количество прислуги подтягивалось к двум миллионам человек, что, между прочим, сравнимо с числом занятых в мануфактурах. Но не называть же на этом основании капитализм и феодализм обществом услуг!..
Прогресс – это постоянное повышение производительности труда за счет придумывания новых технологий, накачки производства новой информацией, новыми знаниями. Так было всегда. Знания освободили людей от скучного сельского труда, перекинув человечество в новую, капиталистическую, формацию. Знания освобождают людей от скучной работы на конвейере, перекидывая общество в постиндустриализм. Именно в этом суть современности, а не в услугах, которые люди оказывают друг другу. Поэтому наиболее прозорливые исследователи еще в 60-е годы окрестили эту самую «постиндустрию» индустрией знаний (knowledge industries) и оценили ее вклад в ВНП США в 30–35 %. Сегодня этот показатель считается равным 60 %.
Расходы мировых компаний на информационную составляющую все растут и растут: в 1991 году, например, американские фирмы потратили на приобретение интеллектуального продукта на 5 миллиардов долларов больше, чем на «железо». (На закупку новых знаний было истрачено 112 миллиардов долларов, а на оборудование – 107 миллиардов.) Через год этот разрыв увеличился с 5 до 25 миллиардов. Прошло еще пять лет. Сумма затрат на оборудование практически не изменилась. А вот покупка знаний обошлась американским компаниям уже в 212 миллиардов долларов! В результате в экономике США к 1995 году с помощью «чистой информации» производилось три четверти всей добавленной стоимости, создаваемой промышленностью.
Чем больше нематериального (ума) вложено в производство, тем меньше этому производству требуется материального (того, что по старинке называется сырьем). Смотрите... С середины 1970-х годов до середины 1980-х валовой национальный продукт постиндустриальных стран вырос на 32 %. Как вы думаете, на сколько при этом выросло потребление электроэнергии? По первому впечатлению, оно должно было вырасти на треть. А выросло всего на 5 %: вместо энергии в продукцию был вложен ум.
За тот же период сельское хозяйство Америки выросло на 25 %. Как вы думаете, на сколько выросло энергопотребление в этом секторе экономики? На пять процентов? На один? На ноль?.. При росте производства на четверть, потребление энергии
Однако энергосберегающими технологиями наших граждан не враз проймешь – наслышаны, словцо примелькалось. Посмотрим тогда на ресурсосбережение. Специально акцентирую на этом внимание, ибо слишком уж громко и часто раздаются с левого фланга крики о мифическом золотом миллиарде, который жирует на костях несчастных людей из Третьего мира. Основной смысл этих криков в том, что Америка и Европа, где живет сравнительно небольшой процент землян, потребляют, тем не менее, абсолютное большинство планетарных ресурсов, «обделяя» недоразвитую голытьбу. Подразумевается, что богатый Первый мир просто-напросто грабит мир Третий, покупая у него сырье. Странная логика, но у леваков иной и быть не может. Есть и еще один упрек в их воплях, экологический – мол, растрачивают капиталисты попусту землю-матушку! Ничего не достанется потомкам!.. Что ж, приглядимся повнимательнее к неуемному аппетиту Первого мира.
С 1960 года национальный продукт Америки вырос в два с половиной раза. На сколько же выросло потребление невозобновляемых планетарных ресурсов, которые США «грабят» в Третьем мире? Ну, например, черных металлов? Ответ: потребление черных металлов
Американские автомобили известны своей прожорливостью. Дредноуты, а не машины! Однако это уже миф. В 1973 году средний американский автомобиль действительно жрал почти 18 литров топлива на 100 км пробега. А всего через 13 лет автомобильная промышленность США сумела перестроиться таким образом, что аппетит американского автомобиля упал до 8,7 литров на «сотку». При этом в развитом мире уже существуют реальные проекты автомобилей, расходующих не более 3 литров топлива на сотню километров. К слову сказать, за двадцать последних лет XX века доля нефти и газа в одном долларе произведенной в США продукции упала на треть.
Вот вам еще один удивительный факт замены сырья на мозги. После Второй мировой войны стоимость меди в себестоимости телефонного кабеля занимала 80 %. И этот дорогущий медный кабель, проложенный по дну Атлантики между Европой и Азией, пропускал всего 138 параллельных телефонных вызовов. Сейчас
