– Энди был твоим самым преданным фанатом, – сказала Джоанна. – Но уверена, у него были и другие мотивы. Он делал все, чтобы добиться единогласного вердикта. Ты ему велел?
– Ну вот, снова обвинения. Повторяю, доктор Аполло, они безосновательны. И давайте не будем забывать, что вы тоже проголосовали «невиновен». Не хотите объяснить это? Потому что на сегодняшний день вас первую подозревают в оказании давления на присяжных. Кардинально изменить мнение своих коллег – это должно быть чертовски просто для психоаналитика. А Энди… Энди был всего лишь небольшим препятствием, запущенной опухолью на здоровом организме.
– Отличное описание. Значит, ты все-таки узнал его поближе.
Зэкери вздохнул:
– Все равно не поверю, что этому слабоумному удалось переубедить одиннадцать присяжных.
– Он запугал их. А ты посоветовал ему, как это сделать. Сам бы он ни за что не догадался. Энди уже готов был дать волю чувствам и покалечить кого-нибудь из нас.
– Но не покалечил. Ваша заслуга, доктор Аполло? От вас единственной поступил иск, очень интересно.
– Если бы обеих женщин-присяжных не убили, думаю, они могли бы меня поддержать. Женщине было бы проще признать, что случилось в той комнате.
– Вы так говорите, словно там имели место насильственные действия.
– Именно. В ванной, которая прилегала к комнате для присяжных, – сказала Джоанна. – Но ты и так знаешь, ты сам это спланировал.
– Это было похоже на насилие, – произнес Виктор Пэтчок. – Когда он ломал тебя, ты словно терял достоинство. Ни один мужчина в той комнате не желал признавать, что Энди подмял их под себя. Голоса менялись каждый день по одному, по два, пока, в конце концов, он не получил их все.
Хеннеси оторвал глаза от блокнота, в котором что-то быстро записывал:
– Но вы же сказали, что Энди никого не трогал?
– Ну… В общем, это был Макферсон. Бедняга Мак. Он вышел в туалет. Там две кабины, поэтому никто ничего не заподозрил, когда Энди пошел за ним. Потом Энди вломился к нему в кабинку, Мак опомниться не мог от шока, он не издал ни звука. Меня всегда удивляло, откуда Энди знал, что Мак не будет кричать, как женщина.
– Богатый опыт, – предположил Рикер, поняв, к чему ведет Пэтчок. – Возможно, он делал это раньше.
Виктор Пэтчок понурил голову.
– Энди заткнул ему рот грязным носовым платком, развернул его и поставил раком, так что бедняге Маку пришлось опереться о стену руками, чтобы не упасть. Он все никак не мог понять, что происходит, дурак, до тех пор, пока не услышал сзади звук расстегивающейся ширинки.
Человечек в рыжем парике зажмурился.
– В самой комнате мало что было слышно – неясное мычание, смех Энди и звук глухих ударов, когда его зад ударялся о стальную дверь кабинки, – Виктор Пэтчок принялся яростно стучать кулаком по столу, повторяя «трах, трах, трах».
– Потом Энди вышел из туалета с обычной ухмылкой на тупом лице. Макферсона не было еще минут двадцать. Когда он наконец вышел, дрожа, как осиновый лист, совершенно опустошенный и подавленный, он не мог поднять глаза, все смотрел в пол и силился не заплакать. А потом Мак все-таки заплакал тихо, просто слезы катились у него по щекам. Внизу, на штанах, была видна кровь. Все знали, что с ним произошло, и никто больше не заходил в туалет, кроме Энди. Позиция Макферсона по голосованию изменилась.
– Энди Самптер не был гомосексуалистом, – произнес Зэкери. – Этот человек платил алименты за троих детей.
– Насилие имело место, но не ради секса, – сказала Джоанна.
– Ох, феминистские штучки. Я знаю эту песенку. Насилие не ради секса, а ради власти. Так вы на это смотрите, доктор Аполло?
– Нет, – ответила Джоанна. – Я думаю, что в данном случае – ради денег. Или ты обещал Энди популярность? Твои фанаты пойдут на все ради нескольких минут в эфире.
– А может, Энди мешал только вам, доктор Аполло? Вы всегда держали ситуацию под контролем – в своих интервью это признали все присяжные. Якобы они следовали вашим указаниям.
– Я делала все возможное, чтобы Энди не вышел из себя. Любые проблемы у него решались кулаками, мне было нелегко удерживать его, чтобы он не покалечил кого-нибудь в комнате. Чтобы запугать присяжных, ты выбрал Энди, и сейчас мне уже кажется, что этот выбор не был удачным. Энди постоянно терял терпение, готовый, чуть что, кинуться на кого-нибудь с кулаками. Вот что получается, когда такие дилетанты, как ты, пытаются вообразить себя хорошими психологами.
– Но вы утверждаете, что этот одноклеточный идиот перевернул с ног на голову всю систему правосудия. Троглодит Энди сумел переубедить всех присяжных.
– Энди был балдой, – сказала Джоанна. – Но ты прав в одном: я во всем виновата. Не надо было удерживать его. В комнате находилось достаточно свидетелей. Пусть бы он взорвался, покалечил кого- нибудь. Тогда ты бы никогда не вышел из зала суда свободным человеком.
– А если бы не было единогласного решения, если бы вы вместе со всеми не проголосовали «невиновен», у Косаря бы не появилось повода убивать присяжных. Все эти люди были бы сейчас живы.
– Присяжные продолжали умирать один за другим, но доктор Аполло помогала нам, мне и Макферсону, – сказал Виктор Пэтчок. – Она все оплачивала, не давала нам раскиснуть, но потом…
– Что-то случилось, – подсказала Мэллори. – Что-то изменилось?
– Я понял, кто Косарь. Этот чертов адвокат, Фэрлем, выдал меня доктору Аполло. И на стоянке в ту ночь она уже поджидала меня. Отняла пистолет, но не успела остановить Макферсона, – Пэтчок повернулся к Рикеру. – Я ждал снаружи, а потом отправился за вами к полицейскому бару. Бедняга Мак, вы с Зэкери держали его в плену.
– Кто Косарь? – спросил агент Хеннеси.
– Он, – произнес Пэтчок и указал на Рикера. – Он преследовал Мака в ту ночь, шел за ним до самой стоянки. А потом, когда я ушел из бара, он ждал, пока Мак выйдет из туалета. Арестуйте его!
Рикер взглянул на Мэллори. Казалось, она даже не рассердилась на Пэтчока за то, что он расходует ее время. Рикер знал почему или, по крайней мере, думал, что знал. Но потом Мэллори удивила его.
Она положила руку на плечо Пэтчока, ее кроваво-красные ногти впились в него, пригвоздив к месту, напоминая, что он в ее власти.
– Ты что-то скрываешь, я знаю, – зловещим тоном произнесла Мэллори. – Очень глупо, Виктор. Со мной лучше не шутить.
– Мне нужно в туалет.
Когда дверь за маленьким человечком и его охранником закрылась, Хеннеси повернулся к полицейским, переводя взгляд с одного на другого.
– Думаете, хоть что-нибудь в этой истории правда?
– Насилие имело место, – произнес Рикер. – Это точно.
– Не может быть, – покачал головой Хеннеси. – Доктор Аполло не упоминала об этом в своем иске.
– Естественно, не упоминала, – согласился Рикер. – Кто бы ей поверил? Никто. В комнате находилось десять человек плюс судебный пристав за дверью. Нужно быть совсем идиотом, чтобы так рисковать. План настолько идеален, что кажется безумием.
– Насилие имело место, – повторила Мэллори. – Энди нужны были деньги, а некоторые люди готовы ради этого на все, – она повернулась к Рикеру. – Но Виктор все же солгал.
– Я слышала шум в туалете, – сказала Джоанна. – Остальные присяжные предпочли ничего не
