– Значит, время всей исследовательской работы на планете составит не более двадцати суток! – подхватил мысль Шохина Вихров. Он оглядел кают-компанию и спросил:
– Ну что, господа офицеры, можем мы позволить себе двадцатидневную задержку?..
Несколько человек переглянулись, но высказаться никто не пожелал.
– Считаю ваше молчание за согласие, – подвел черту командир звездолета. – Прошу руководителей всех служб и командование Звездного десанта в течение двух часов подготовить предложения по проведению экспедиции на планету и передать их мне.
Ровно через сутки с первой причальной палубы «Одиссея» стартовали два «стрижа». На планету было решено высадить два десанта. Первый у того пятна, над которым накануне наблюдали перевернутый смерч, и второй у пятна, имевшего самую высокую температуру. Выбор второго пятна был в какой-то мере интуитивным – профессор Карпински высказал мнение, что разогрев пятна предшествует возникновению смерча, а может быть, даже является причиной этого возникновения. Сам Карпински решил возглавить первую группу, ему хотелось, если удастся, проследить весь цикл функционирования этого пятна. Себе в помощь он взял двух физиков: радиолога и специалиста по низким температурам, сопровождала эту группу десятка десантников под командованием капитана Бабичева. Десантную группу, идущую ко второму пятну, возглавлял помощник профессора Карпински, второй астрофизик профессор Роберт Пирс, с ним летели гляциолог и геолог. Геологу на планете в общем-то делать было нечего, просто научные кадры «Одиссея» были весьма ограничены. Эту группу сопровождала десятка Звездного десанта под командованием капитана Криса.
Оба десантных бота были из числа шести машин, специально приспособленных для полетов над массивными планетами с мощной, плотной атмосферой, а работать группам предстояло в скафандрах высшей космической защиты!
Первым стартовал бот с группой Пирса. Эта группа, по расчету ученых, должна была провести на планете не более пяти суток и после выброса смерча, если таковой произойдет, немедленно вернуться на корабль.
Группу Карпински пришел провожать сам командир корабля. Перед самым отлетом Вихров отвел Бабичева в сторону и тихо разговаривал с ним несколько минут. Капитан последним поднялся по трапу и, уже стоя в проеме люка, обернулся, махнул рукой Вихрову и крикнул:
– Не дрейфь, Игорек, мы обязательно вернемся!!
Оба челнока в атмосфере планеты вела штурманская служба линкора – под облачным слоем машины накрыла кромешная тьма, а ориентироваться в инфракрасном диапазоне пилотам было чрезвычайно сложно из-за отсутствия точных ориентиров. И, тем не менее, оба десантных бота опустились на ледяное крошево очень близко от предварительно намеченных координат.
«Стриж» Карпински прошел весь маршрут очень спокойно, казалось, атмосфера неизвестной планеты ласково приняла в свои объятия гостя, прилетевшего из такого далека, и специально расчистила для него дорогу. Даже капризное магнитное поле и то на месте приземления бота было на удивление спокойным. А вот машину Пирса здорово потрепало – сначала «стриж» сносило к северу сильнейшей магнитной бурей, затем едва выправившийся бот начало болтать восходящими потоками, да так, что пилот уже думал возвращаться на линкор. И тут, словно в награду за упорство, машина попала в совершенно спокойный пласт атмосферы и ровно шла практически до самой поверхности. Но в трехстах метрах от ледяных торосов ее вдруг ударило в брюхо с чудовищной силой, перевернуло и бросило вниз. Спасло группу только удивительное мастерство пилота, успевшего не только вернуть бот в нормальное положение, но и, сбросив тягу, включить антигравы.
А затем началась адская работа!
Из-за кромешной тьмы, царившей на поверхности планеты, всем участникам экспедиции пришлось сместить зрительное восприятие в инфракрасную часть спектра. Чуть холмистая бескрайняя равнина, раскинувшаяся вокруг, раскрасилась во все оттенки красного, и к такому зрению приходилось привыкать. Саму поверхность планеты можно было назвать твердой лишь с большой натяжкой – люди и оборудование проваливались в ледяное крошево, и лишь скафандры высшей космической защиты спасали положение, позволяя хотя и с трудом, но перемещаться в пространстве. Несколько часов понадобилось обеим группам, чтобы определиться на местности, расставить приборы, регистрирующие состояние и изменения окружающей среды, разместить оборудование, передающую и записывающую аппаратуру.
Наконец на линкоре смогли в деталях рассмотреть местность, на которой оказались обе десантные группы.
Оба «пятна» представляли собой идеально круглые котловины диаметром соответственно три и пять километров, окруженные небольшими валами и напоминающие своей формой метеоритные кратеры. Это сходство усиливалось еще и тем, что в середине каждой котловины можно было различить небольшие холмы с сильно скругленной вершиной. Но на этом их сходство и заканчивалось. Геофизическая обстановка в районе этих пятен была совершенно различна.
Группа Пирса оказалась в районе столкновения двух мощнейших атмосферных фронтов. Ураганный, постоянно меняющий направление ветер бушевал над котловиной, давление изменялось скачками в пределах десяти – двенадцати атмосфер, а температура была ненормально повышенной и достигала минус ста пятнадцати градусов по Цельсию. Кроме того, вся площадь котловины сильно излучала, причем источник излучения, как показали исследования, располагался на глубине на менее сорока – пятидесяти километров от поверхности, где давление достигало нескольких тысяч атмосфер! А вот магнитное поле было на удивление устойчивым, и его силовые линии проходили точно через срединный холм котловины. Ускорение силы тяжести в центре котловины колебалось в пределах 10,1 – 10,06 м/сек2.
После пяти часов наблюдений Пирс и его помощники определили, что вал, окольцовывающий котловину, медленно, со скоростью трех – пяти сантиметров в час, движется против часовой стрелки, в то время как ледяной покров самой котловины неподвижен.
Прошло еще восемь часов, и обстановка начала постепенно меняться. Ледяное кольцо ускорило свое вращение до такой степени, что оно стало заметно глазу. Его температура выросла до –98 °С, причем произошло это коротким скачком. Ветер чуть стих, его порывы потеряли свою убийственную силу, а затем его движение постепенно упорядочилось – он ровно и мощно пошел по кругу. Стало постепенно уменьшаться ускорение силы тяжести, а напряженность магнитного поля, наоборот, повышаться. Радиоактивный фон также рос, словно его источник медленно поднимался из глубин планеты к ее поверхности!
Следующий час был вполне стабильным – ветер постепенно набирал силу, росла напряженность магнитного поля, движение ледяного кольца тоже ускорялось, но очень медленно, зато радиоактивный фон рос довольно быстро. И только температура оставалась постоянной.
Пирс и его помощники не отходили от аппаратного комплекса, на который стекались показатели многочисленных приборов, расставленных вокруг трехкилометровой котловины, зато десантники рассредоточились вдоль ледяного кольца, ограничивавшего котловину, стараясь заглянуть внутрь, понять, что происходит на ее дне!
Именно один из десантников первым заметил, что днище котловины начало медленно подниматься, вспучиваться! Видимо, этот подъем начался довольно давно, но его скорость была настолько мала, что заметить происходящее изменение не было никакой возможности, приборного же наблюдения за рельефом местности установлено не было. Да и заметивший это вспучивание десантник не поднял тревоги, он просто крикнул своему соседу, чтобы тот внимательнее всмотрелся в вершину центрального холма – по его мнению, холм увеличивается!
Зато на этот крик сразу же отреагировал командир звездолета. Руководителю десантной группы немедленно ушел приказ уходить с планеты, оставив на месте всю установленную аппаратуру.
Видимо, и сам Роберт Пирс понял, что в «пятне» начинается какой-то чудовищный процесс, грозящий его группе гибелью. В течение трех минут вся группа собралась на борту «стрижа», и вновь его пилот проявил предусмотрительность и незаурядное искусство пилотирования. Вместо того чтобы стартовать вертикально вверх, стараясь побыстрее уйти из опасной зоны, он лишь немного приподнял машину на антигравах и пошел прочь от «пятна», укрываясь за самыми незначительными неровностями «почвы». Как потом было просчитано, если бы он сразу поднял машину, ее точно затянуло бы в хобот уже набравшего силу смерча, и тогда «стриж» неминуемо был бы разбит!!
