себя как-то неуютно.
– Инспектор Гришечкин, доброе утро, – не спеша протянул инспектор, вскинув руку к виску.
– И вам доброе. С самого утра трудитесь? – Следователь тоже никуда пока не торопился.
– А как же! Пожалуйста, ваши документы.
Анвар решил немножко поиграть с инспектором, проснуться, так сказать. Достав из внутреннего кармана специальный бумажник с правами, он протянул его Гришечкину.
– Так, Анвар Сергеевич Сотников… Регистрация у вас имеется? Предъявите, пожалуйста, паспорт.
– Пожалуйста. – Анвар давно уже привык к тому, что у вокзалов и метро его останавливали на предмет проверки. Выглядел он, спасибо маме, очень по-кавказски, колоритно, не остановить было просто нельзя. Регистрации у него в паспорте не было. Это, конечно, не дело сотрудника ДПС, проверять прописку, но кто ж будет спорить, если въехал в страну нелегально? На том и строился расчет.
– А на машину документы? – Инспектор все больше увлекался своей работой, чувствуя поживу. Тут уже не жалкий полтинник светил, а побольше раз в десять.
– И это пожалуйста. – Анвар протянул доверенность.
– По доверенности ездите? Капот откройте.
– А что такое? Зачем вы хотите, чтобы я открыл капот? – Следователь добавил в речь немножко характерного акцента, наслаждаясь ситуацией.
– Откройте, откройте.
Анвар обошел машину и открыл багажник.
Инспектор застыл немой статуей, силясь что-то сообразить. Сотников так же молча смотрел на него.
– Я просил открыть капот, – наконец выдавил из себя Гришечкин.
– А я что сделал? – натурально удивился Анвар.
– А вы открыли багажник. – Инспектор начинал сомневаться в происходящем все сильнее и сильнее.
– Ах да, простите. Я не проснулся еще с утра.
Он обошел машину еще раз и открыл заднюю правую дверь.
Инспектор потихоньку наливался свекольным оттенком.
– Вы что, издеваетесь? – прошипел он.
– Да, а вы?
– Вы пьяны! Пожалуйста, дайте мне ключи от вашей машины.
– Да, конечно, вот ключи и удостоверение, посмотрите.
– Какое удостоверение, зачем оно мне? Вы знаете, что здесь запрещена стоянка?
– Знаю. А вы знаете, что написано в моем удостоверении? – Анвар получал искреннее удовольствие от разговора.
– Что написано? – Инспектор только сейчас додумался развернуть корочки и как-то сразу заскучал. – Простите, я не знал…
– А вам и не надо знать. Ничего, вы же делали свою работу, верно?
– Да, да, конечно. Всего доброго. – Гришечкин вернул документы. – Помощь требуется?
Вот после этой фразы Сотников его зауважал. Один из многих задает такой вопрос, очень многих, которым до лампочки, что происходит помимо их внимания и особенно их бумажника. Человек, не забывающий о своих обязанностях, достоин хорошего отношения.
– Нет, спасибо. Я справлюсь. А вы здесь часто дежурите?
– Да практически постоянно. А что?
– Скажите, здесь за последнее время ничего не поменялось? Какой-нибудь паром с той стороны Канонерки не пустили?
– Паром? Конечно, нет, – недоуменно покрутил головой инспектор, – какой там паром?
– Значит, проехать можно только через этот тоннель?
– Только так. Бывает, авария случается внутри тоннеля, так движение совсем останавливается. Люди домой после работы часами не могут попасть.
– Понятно.
– Извините, что побеспокоил. До свидания. – Инспектор отошел к своей машине и ожидавшему в ней напарнику.
– Это вы извините, – сказал ему вслед Анвар, но тот даже не оглянулся.
Ну что ж, развлекся, проснулся, время скоротал. Очень удачно получилось. Сотников был далек от сложившихся стереотипов общения между разными ведомствами, но правило «мент гаишнику не кент» еще никто не отменял. Так что счет немного увеличился в пользу «наших», и это не могло не радовать.
Однако пора было ехать, нужно еще найти место встречи. Если он не приедет вовремя, информатор ждать не станет. Сотников сел за руль, включил двигатель и двинулся через тоннель. Как всегда, возникло желание задержать дыхание, пока машина выедет на свет божий, пришлось даже отключить вентиляцию салона, чтобы не закачивать внутрь веселящий газ. К счастью, тоннель быстро закончился, машина преодолела подъем и выехала на кольцо. Здесь Анвар немного притормозил, чтобы подумать, в какую сторону ехать. Вправо дорога уходила только по набережной, развернутой в сторону порта, а ему требовался другой берег, занятый в этом направлении ремонтным предприятием. Оставался один путь – влево через жилой квартал. Насколько следователь помнил, там был небольшой лесок, выходивший прямо к воде – излюбленное место спонтанных шашлыков для тех, кто жил и работал поблизости. Единственное подходящее место для встречи.
Анвар включил сигнал поворота, проехал по кольцу налево, оставил справа серое здание таможни и разогнался по довольно приличной дороге, тянувшейся между двух рядов тополей. Разогнался он зря – пришлось экстренно тормозить, когда дорога, как это принято в Питере, без предупреждения превратилась в танковый полигон. Машину тряхнуло так, что лязгнули зубы.
Самое обидное, что и здесь улица плавно уперлась в закрытые железные ворота – тот самый лесок оказался на территории какого-то недавно созданного автотранспортного предприятия. Сотников развернулся и, проклиная информаторов, дорожные службы и вообще всех тех, кто скрывался за словом «они», поехал по колдобинам обратно. Не выезжая на хороший асфальт, он свернул влево прямо к жилым девятиэтажкам, попетлял по узким дворикам и нашел, наконец, место для стоянки, максимально близкое к заливу. Не слишком широкое открытое пространство заставили гаражами и завалили кучами мусора, битого кирпича и металлическими обрезками. Вместо приятного вида на море местным жителям предлагалось наблюдать почти постапокалиптическую картину. Тот самый пресловутый «вид на залив» превратился в едкую насмешку. Дальше Анвар пошел пешком.
Гаражи выходили на круто обрывающийся вниз берег. Несколько рыбаков разматывали свои удочки, двое мужиков возились с надувной резиновой лодкой – хотели порыбачить на глубине. Метрах в ста от берега уже болтались на волнах несколько плоскодонок. Как можно есть выловленную здесь рыбу, Анвар не понимал, но рыбаки, очевидно, имели свое мнение на этот счет. А может, удили просто из спортивного интереса, тут же выпуская пойманную рыбу. Ведь каждый развлекается по-своему.
Сотников минуту постоял, раздумывая, стоит ли искать дальше или проще всего расположиться здесь, в расчете на то, что информатор сам подойдет, когда появится. Рассудив, что начальство все равно просило не сильно гнать дело вперед, следователь мысленно плюнул и пошел вдоль обрыва, как раз в сторону теперь уже огороженного забором лесочка.
Чтобы добраться до облюбованного спуска к воде, пришлось перепрыгнуть канаву, прорытую в залив для стока излишков дождевой воды. Там Сотников спустился по валунам к самому прибою, встал на торчавшую под наклоном старую шпалу и еще раз огляделся. Солнце пригревало все сильнее, обещая теплый день, но остывший за зиму залив все еще дышал холодом, заставляя ежиться даже под курткой. Придется ждать, а значит, стоит расслабиться и получить от этого удовольствие.
Сотников спрыгнул со шпалы, высмотрел валун почище и посуше и уселся на него, любуясь видом бегущих волн и парусами первых яхт, открывших сезон. Если бы не грязь и мусор, можно было бы вполне вообразить, что сидишь здесь с девушкой, дышишь свежим и возбуждающим воздухом.
Но сточенный водой обрыв берега ясно указывал, что грунт здесь насыпной, а раньше это место использовали как свалку. Сотников перевернул носком ботинка обломок кирпича, валявшийся под ногами, и
