остановились, с некоторой растерянностью наблюдая сумасшедшее многослойное движение. Несмотря на то, что они стояли, прижавшись к стене дома, некоторые аппараты проносились так близко, что едва не задевали их.
— Когда-то машины передвигались на колесах, — заметил Грено, когда они свернули на более тихую улицу.
— На колесах? А что это? — спросил Румо и остановился.
Грено нагнулся и пальцем нарисовал на тонком слое измороси, сохранившейся на тротуаре, в тени, отбрасываемой высоким строением.
— Колесо имело такую форму, — сказал Грено и выпрямился. — Иначе, чем на колесах, раньше ездить не умели. Это было очень неудобно: сказывались все выбоины почвы.
— Давно отказались от колес?
— Примерно тогда же, когда землецы отказались от колес и перешли на манипуляторы, — сказал Грено.
— Ничего не слышал о колесах.
— Ты многого не знаешь, сынок. Ничего, теперь все должно измениться, — сказал старик и ласково потрепал волосы Румо.
Они медленно шли, прижимаясь к стенам зданий. Ноги озябли, приходилось терпеть. Урбанов, идущих пешком, не попадалось.
— Что это? — спросил Румо, задрав голову. Стройное здание вершиной уходило в облака. Весенние, текучие, они клубились, словно сытые змеи, задевая спирали балконов.
— Дом-игла, — сказал Грено.
— Дом-игла, — повторил Румо.
Когда Грено и Румо впервые встретили шагающего урбана, их радости не было предела. Значит, они не одиноки здесь, в мегаполисе. Урбан по внешнему виду почти ничем от них не отличался. Правда, он не был бос, как Грено и Румо. А чего только не наслушался в детстве Румо об урбанах, непостижимых, недосягаемых урбанах которые отличаются от землецов, как небо от земли!
— Слова бывают лживыми, сынок, — сказал Грено, словно подслушав мысли Румо.
— О каких ты словах, отец?
— О всяких. Привыкай все проверять. Ничего не бери на веру. Иначе тебе придется туго, — вздохнул старик.
Из-за чрезмерного возбуждения Румо не ощущал ни голода, ни усталости, ни боли в израненных ногах. Он готов был без конца ходить по мегаполису, удивляясь на каждом шагу.
Гораздо выносливее, чем могло бы показаться на первый взгляд, оказался Грено. Он шел все так же легко, когда Румо почувствовал вдруг, что неокрепшие ноги отказываются ему служить.
— Больше не могу, — сказал юноша и устало прислонился к шершавому торцу локаторной башни.
Надвигался вечер.
Старик положил руку на плечо Румо.
— Пойдем, сынок, — сказал он. — Мы должны позаботиться о ночлеге.
Произнеся последнюю фразу, механический голос окончательно умолк. Начинало светать, и узкий серп луны почти слился с серым небом.
Мы молчали, находясь под впечатлением только что услышанного.
— Неужели это просто фантастический рассказ? — нарушила тишину Лена.
Я пожал плечами.
— Слишком убедительно для фантастики, — продолжала размышлять вслух Лена. — Интересно, что же с ними стало? — добавила она после паузы.
— С кем? — не понял я.
— С Грено и Румо, — медленно пояснила Лена. Сама того не замечая, она вдруг заговорила о старике и юноше как о реальных людях, а не как о вымышленных персонажах фантастического рассказа.
— Как ты думаешь, на какой планете мог быть такой мегаполис, окруженный стеной? — спросила Лена.
— Где? Да хотя бы на Земле, — сказал я, осененный новой мыслью.
— Оставь шутки.
— Я серьезно. Разве нам известно о том, что происходило на нашей планете пять тысяч лет назад?
— Ну как же. Археологические памятники… — начала Лена.
— Пусть так, — согласился я. — Хотя, в общем-то, сведения, поставляемые этими памятниками, крайне скудны и отрывочны. А что мы знаем о событиях, которые разыгрывались на Земле пятьдесят тысяч лет назад? А миллионы лет?
— Ты хочешь сказать, что такая уродливая цивилизация могла развиться на Земле? Задолго до появления человека? — сказала Лена.
— Гипотеза не хуже других.
— Кто же создал эту цивилизацию?
— Предположим, инопланетные пришельцы.
— Твоя гипотеза не выдерживает никакой критики, — сказала Лена. — Высокоразвитая цивилизация не могла бы совершенно бесследно исчезнуть с лица Земли. Она обязательно оставила бы после себя хоть какие-нибудь материальные памятники.
— Не обязательно. Могла же когда-то бесследно исчезнуть Атлантида?
— Существование Атлантиды не доказано.
— Но Атлантида могла быть точно так же, как могло быть на нашей Земле все то, что мы только что услышали. В древности Жорж Кювье выдвинул теорию катаклизмов. Согласно этой теории катастроф процесс эволюции на Земле время от времени прерывался страшными потрясениями, все живое гибло, и природе каждый раз приходилось начинать сызнова.
— Теория наивная.
— Но в ней есть рациональное зерно, — возразил я. — Грандиозная катастрофа могла целиком уничтожить доисторическую цивилизацию, завезенную на Землю инопланетянами. Эдакий всемирный потоп, только без Ноя и его ковчега. Что мы вообще знаем о нашей Земле? Очень мало. Представь себе школьную доску. Я пишу на ней, а потом тряпкой стираю написанное. Много ты узнаешь о том, что было написано, если не видела надписи?
— Планета — не школьная доска.
— На пришельцах не настаиваю, — сказал я. — Землецы и эти, как их, урбаны, могли быть и коренными жителями Земли.
— Между прочим, мозг линга-центра помнит все языки Земли, начиная с самых древних. И среди этих языков нет того, которым написаны листки.
— Как же мозг расшифровал их?
— Логический анализ букв. Метод подобия. Плюс опыт расшифровки космических сигналов… Пойдем на мыс? — неожиданно предложила Лена.
Море встретило нас неумирающим шелестом прибоя. Восход уже разгорелся в полную силу. Восток исчертили огненные струи — провозвестники солнца. Треть неба была залита алым светом — цветом надежды и борьбы.
Находку нашу мы, конечно, не оставили в тайне. Текст, записанный на таинственных листках, обсуждал форум виднейших ученых Солнечной системы. Однако ясность достигнута не была. Мнения разделились.
Высказана была масса предположений, но больше всего меня поразило выступление молодого киберолога с Венеры. Быстрой походкой взошел он на кафедру и внимательно оглядел битком набитый амфитеатр, щурясь от яркого света юпитеров.
— Есть у вас на линга-центре моделирующие машины, Ельена Викторовна? — вдруг обратился он к Лене, сидевшей рядом со мной в первом ряду, — она выступала как раз перед ним.
— Нет, — покачала головой удивленная Лена.
Киберолог был, казалось, разочарован ее ответом.
