загрязнение окружающей среды, нехватка сырья, угля, газа, нефти, пресной воды, воздуха. Исчезают редкие птицы, звери, растения. Недостаточно продуктов питания. Чего греха таить, порой мы весьма эмоционально преувеличиваем ту или иную опасность, иногда не бескорыстно, спекулятивно, в погоне за нездоровой сенсацией. Людей убедили — им всего не хватает. Причем не потому, что несправедлива социальная система, а потому, дескать, что оскудевает земля.
— Опять за свое, — буркнул Эдерс, — говорите по существу.
— А если чего пока и хватает, — словно не заметил реплики Уваров, — то ненадолго. Смайлс обратился к Мировому океану.
— Извините, — перебил доктор, — но и до него многие исследователи ратовали — океан неисчерпаемая кладовая. В чем приоритет?
— Правильно, — кивнул физик. — И изучали и исследовали. Все изобилие получить можно, но затраты энергии при современных способах добычи значительно превысят стоимость конечного продукта. Смайлс нашел дешевый источник энергии.
— Следовательно, и исчерпал проблему? — воскликнул Грег.
— Да. Кроме ликвидации «нехваток», полный отказ от шахт, рудников, карьеров, приисков, многих заводов. Наконец, не жечь нефть, уголь, газ, сланцы, торф. Хотел бы добавить: Смайлс был прекрасным инженером. Он, правда, в эскизном варианте набросал проект комбината-автомата по производству различной продукции из морской воды. Производительность его колоссальна, на нем почти нет людей — процессами управляют ЭВМ и роботы. Производство совершенно безотходное. По предварительным подсчетам, пятьдесят таких объектов, установленных в разных частях Мирового океана, обеспечат население планеты в избытке. Представляете, что это! — Уваров в восторге потряс руками. Лицо его сияло.
Неожиданно наступила тишина. Затем Грег спросил иронично:
— А что делать с шахтами, нефтепромыслами, рудниками, перерабатывающими фабриками и другими предприятиями?
— Закрыть к чертовой бабушке! — Физик взглянул поверх очков. — Засыпать. Насажать сады и парки, развести животных и птиц. Какой прекрасной будет Земля — зазеленеет, зацветет, заблагоухает. Чистыми станут воздух, воды рек, озер, морей. Представляете?
— Представляем, — хмыкнул Фрэнк. — А куда денете сотни миллионов тружеников, занятых на этих объектах, обслуживающих их, связанных как-то с ними, кормящихся от них? Безработных и теперь пруд пруди. Прибавятся еще десятки миллионов голодных и нищих. Для них это смерть. Подумал ли о том ваш гений?
— Конечно! — воскликнул Уваров. — Считал, как и я, — человечество получит избыток продуктов, освободится от рабского, тяжелого труда. Рабочий день сократится с восьми до четырех часов. Остальное время используют на учебу, спорт, занятия науками, искусством, творчеством. Устраняется угроза войны. Изобилие всего исключит ее причину.
— Вы когда-то назвали меня, э-э-э, малоумным, что ли? — перебил Грег.
— Малохольным, — улыбнулся Уваров, — и блаженным.
— Да, именно так. Если я правильно понял — это означает человек не от мира сего?
— Приблизительно, — замялся Уваров, — или обуреваемый какой-либо блажью.
— Тогда вы тоже малохольный, — Грег ткнул ему пальцем в грудь, — но в большей степени. Хотел бы я взглянуть, как вышвырнутые с работы люди будут гармонически развиваться, заниматься спортом, наукой и искусством. А кто их станет кормить, поить, одевать и обувать? Платить за жилье, бытовые услуги, лечение, обучение детей?
— Как кто? — удивился Уваров. — Общество, государство — это же ясно, как дважды два.
Все, кроме него, рассмеялись.
— Плевать оно хотело, ваше государство, — резко возразил Грег. — Оно и сейчас не заботится о «лишних людях». Автоматы не бастуют, не болеют, не требуют повышения зарплаты и улучшения условий труда. Они всем довольны. А людей за шиворот и вон.
— Ну я не знаю, — оторопел Уваров, — это совершенно другой вопрос, и о нем я не думал.
— А следовало бы. — Грег покачал головой. — Исходить надо из этих предпосылок. Разработка проектов потребует средств, без них не обойтись, и стоит прикинуть, чем это обернется с точки зрения социальной.
Воцарилось гнетущее молчание. Лишь на площадке, стуча лапой по полу и клацая зубами, чесалась собака. Еле слышно гудел кондиционер. Зазвенели стекла — по шоссе промчался грузовик.
— Мы отвлеклись. — Грег неопределенно повертел пальцами перед собой. — Над тем, о чем сказал Миша, поразмышляем потом. Подведем итоги. Что имеем в наличии?
— Можем использовать хоть сейчас. — Физик полистал блокнот. — Неиссякаемый аккумулятор, прибор для наведения Т-поля, аппарат РУ с режимами: «раздевание», «разрушение», «усыпление» и «смерть». Все установки действуют. Некоторые, я полагаю, следует усовершенствовать — сделать более компактными, легкими и удобными. Со всем справлюсь сам. — Он замолчал, снял очки и начал протирать их носовым платком.
— Та-ак. — Грег наклонил голову, словно подводя черту. — Тогда послушаем доктора?
— Сначала пообедаем, — предложил Мартин.
— Правильно. — Эдерс хитровато подмигнул. — У меня волчий аппетит. И пока у нас есть хлеб насущный, его и слопаем.
— Что ж, — усмехнулся Грег, — продолжим в три часа.
— Фрэнк? — Негр потянул его за рукав. — На пару минут.
Когда они поднялись наверх, прикрыл дверь и, волнуясь, произнес:
— Я не хотел тревожить друзей прежде времени и решил поговорить наедине. Дело, сдается мне, весьма и весьма скверное…
На перекрестке сцепились колесами две запряженные мулами тяжелогруженые арбы. Намереваясь объехать затор, около них застрял крутооокий облезлый автобус с горой чемоданов на крыше. Ему и задний бампер уперся серебристый щеголеватый «седан».
Прокопченный солнцем полицейский-регулировщик, обливаясь потом, размахивая жезлом и источая брань, тщетно пытался навести порядок. Все перемешалось. Ругались возчики. Сигналили автомобили. Орали животные. Смеялись пассажиры автобуса. Сбежавшаяся поглазеть толпа гоготала, советовала и мешала.
Воспользовавшись суматохой, тонконогий с белой мордочкой ишачок таскал салат с лотка зазевавшегося разносчика. Увидев кражу, тот запрыгал и ударил животное по длинным ушам. Ослик пронзительно завопил. Сидевший на нем туарег с бесстрастным лицом огрел торговца посохом по тюрбану. Теперь завопил разносчик.
Мартин остановил «лендровер» у заправочной станции с красной надписью «Шелл». Следующий за ним по пятам запыленный «рено» цвета «белой ночи» тоже притормозил у обочины. Из него вылез коренастый мужчина в безрукавке и пикейной шляпе, сдвинутой на затылок. Глаза закрывали солнцезащитные очки. Потоптался.
Из распахнутой стеклянной двери выскочил служитель в замасленном комбинезоне и кепке с плоским козырьком. Осклабился.
— Что прикажете, почтенный?
— Заправьте полный бак и отрегулируйте зажигание. — Негр протянул ему ключи от машины.
— Не беспокойтесь. Все сделаю, почтенный.
— Где тут можно выпить что-нибудь холодненькое?
— Вон там. — Служитель показал на небольшой бар.
Услышав ответ, владелец «рено» направился вслед за негром.
В помещении было прохладно и малолюдно. В свисавших с потолка липких полосках бумаги чернели мухи. Откуда-то доносился запах жаренной на углях баранины и дыма. Мартин уселся за крайний столик и взглянул в сторону возившегося у стойки хозяина.
— Не помешаю? — Человек в темных очках, не дожидаясь разрешения, плюхнулся рядом. — Ну и
