Дружинник строго посмотрел на коренастого, начинающего седеть изверга и строго проговорил:
– Я мальчишку отпускаю... с тобой! – Последнее слово он подчеркнул, так что сразу стало ясно, с кого взыщет Скал, если с Вотшей что-то случится.
Но Палея это не испугало:
– Не сомневайся, господин, с мальчонкой все в порядке будет! И я присмотрю, и господин Искор его в обиду не даст. А ему... – конюх кивнул в сторону Вотши, – ...что жеребенку, после зимы по воле побегать надо!
Скал положил свою большую ладонь на белую голову Вотши и строго проговорил:
– В степи не озоруй, от табуна далеко не отходи, Палея слушай, что можешь – помоги!
– Понял, дядя Скал, – кивнул мальчишка, сияя улыбкой во всю физиономию.
Дружинник еще раз взглянул на конюха, кивнул и молча отправился назад, в ратницкую. Палей подхватил Вотшу под мышки и усадил на свою кобылу перед седлом. Затем он занял место в седле и двинулся вслед за последним десятком лошадей в сторону южных ворот.
Табун из четырех десятков лошадей переправили через реку и погнали в зазеленевшую, исходящую легким теплом степь, над которой уже начали носиться мелкие птицы. Впрочем, далеко от реки решили не уходить – травы и здесь пока еще хватало. Двое конюхов принялись разводить костер, а остальные, включая и помощников-мальчишек, разъехались по степи, наблюдая за лошадьми.
Весенняя ночь подошла быстро. Едва солнце скрылось за горизонтом, как подступавшая с востока темнота накрыла примолкшую степь, и даже алая полоса низких облаков, прикрывших западную часть горизонта, не могла долго бороться с наваливавшейся на нее чернотой ночи. Словно из прорвавшегося кошеля по угольно-черному небу рассыпались поблескивающие жемчужины звезд, а повисшая над горизонтом Волчья звезда казалась рассерженным, налившимся кровью Оком Мира... Мира, готового нанести сокрушительный удар... Кому?!
Вотша сидел у костра, наслаждаясь идущим от него теплом, – с приходом ночи в степи заметно похолодало. Над огнем был подвешен большой котел, в котором уже закипала вода, а рядом, присев на одно колено, Палей строгал сушеное мясо. Недалеко, в темной массе замершего в ночи табуна, звонко заржала кобыла. Палей повернул голову на этот звук, перекрывший стрекот цикад, а затем, краем глаза уловив багровый блик восходящей Волчьей звезды, тихо проговорил:
– Ишь... следит...
Вотша, не отрывавший глаз от пляшущих языков пламени, поднял голову и чуть испуганно спросил:
– Кто следит?
– Да вон... Волчья звезда, – кивнул изверг в сторону багровевшей над горизонтом звезды. – Каждый изверг у нее под присмотром.
– Как это? – не понял Вотша.
– Да так... – чуть понизил голос Палей. – Все мы у нее под присмотром. Говорят, далеко на востоке есть земля, где нет многоликих, вот только добраться до нее невозможно, пока эта звезда смотрит с неба! Сбежит кто-нибудь из нашего брата лучшей доли поискать, и в первую же ночь настигнет его погоня волчья! А почему?! Потому что стоит волхву узнать о побеге, как он тут же обращается к Волчьей звезде, и она ему все про беглеца расскажет – кто он, куда путь держит да как быстро передвигается! И даже если он спрячется в самом темном лесу, на самой высокой горе, все равно волки его отыщут!
– А если на коне?! – шепотом спросил извержонок, загораясь странным, горючим азартом. – На коне небось не догонят!
– Догонят... – покачал головой Палей. – И за покражу коня клеймо поставят!
– Клеймо? – с ужасом прошептал Вотша. И чуть помолчав, выдохнул еще тише: – Клеймо...
– Потому и не бежит никто... – проговорил Палей, возвращаясь к сушеному мясу.
Вотша поднял глаза и уставился на явственно посветлевшую искру Волчьей звезды. Она поднялась повыше и потеряла свой тяжелый багровый отблеск, стала привычно оранжевой.
А спустя несколько минут к костру неторопливо подъехал Искор. Соскочив с коня, он заметил у огня княжьего извержонка и, повернувшись к конюху, спросил:
– А малец здесь откуда?
– Господин Скал разрешил ему с нами в степь пойти, – с поклоном отозвался Палей. – Я за ним приглядываю.
– Ну, раз Скал разрешил... – с некоторым сомнением проговорил дружинник.
Затем он сам расседлал лошадь и хлопнул ее по спине, отправляя в табун. Седло он поставил у огня и, присев на него, насмешливо спросил у мальчишки:
– Ну, табунщик, а на лошади-то ты можешь скакать?
– Могу, господин Искор! – быстро ответил Вотша.
– И запрячь сам сможешь?!
Вотша смущенно покачал головой, а ответил вместо него Палей:
– Маловат он еще, господин. Вот через годок-другой все сможет. А с лошадьми у него хорошо получается, слушают его лошади.
– Ишь ты! – откровенно усмехнулся многоликий. – Слушают? Ну, это мы завтра проверим.
Еще один всадник приближался к костру – на темном небе, испещренном звездами, возникла огромная черная тень, и лошадь, словно почуяв дымок костра, громко фыркнула, вплывая в освещенный огнем круг. Медведь грузно спрыгнул с лошади, шагнул к огню и вдруг замер, уставившись на маленького извержонка, притихшего на своем месте.
Искор бросил на Медведя короткий взгляд и фыркнул:
– Ну что остановился?! Садись давай! Или застеснялся чего?!
Медведь не отреагировал на смешок своего товарища. Не сводя маленьких круглых, остро поблескивающих глаз с Вотши, он снова двинулся к костру, но теперь его походка сделалась осторожной, скользящей, как у подкрадывающегося к жертве хищника.
Опустившись на траву с другой стороны костра, полуизверг хрипловато рыкнул, словно прочищая горло, а затем задумчиво протянул:
– А что здесь делает этот... извержонок?
При этом Медведь метнул быстрый взгляд на Палея, но ответил ему Искор:
– То же, что и другие извержата!
– А его наставник знает, где извержонок проводит ночь? – задал новый вопрос полуизверг, снова уставившись пристальным взглядом в Вотшу.
– Знает, знает... – снова ответил Искор, и по его тону можно было понять, что ему надоели эти расспросы.
Однако Медведь не угомонился:
– А вдруг извержонка... затопчут кони? До смерти!
Вопрос был задан совершенно серьезно, даже без намека на улыбку.
Вотша сжался от охватившей его тревоги, а вот Искор откровенно рассмеялся и неожиданно в свою очередь задал вопрос Медведю:
– И как ты думаешь, кому Скал отвернет башку, если с извержонком что-нибудь случится? Тем более что поможет ему в этом сам Всеслав!
Медведь рыкнул что-то нечленораздельное, а затем, словно собравшись с силами, пояснил:
– Я просто спросил...
– Чтобы знать меру своей ответственности, – усмехнувшись, закончил Искор его мысль.
Медведь, наконец, перевел взгляд на огонь и спросил, ни к кому не обращаясь:
– Есть скоро будем?
Палей подхватил накрошенное мясо и метнулся к котлу. Быстро сняв с котла крышку, он смахнул крошево в бурлящую кашу, помешал варево большой деревянной ложкой на длинной ручке и, подцепив малую толику, аккуратно попробовал свою стряпню. Прожевав и проглотив пробу, он удовлетворенно кивнул:
– Почти готово, господин Медведь!
Но полуизверг на это ничего не ответил. Он грузно повалился на бок, упершись левым локтем в землю, и застыл, словно огромный бесформенный камень. Только поблескивающие в свете костра искорки маленьких
